Паладин

Он подумывал, что такими темпами он дотащится до океана. Может быть, в одном из прибрежных городов он окажется полезнее, чем в столице? Он все еще не мог поверить в то, что они с Хьолой разминулись. Преодолеть такой путь в одиночку казалось невозможным. Присматриваясь к проезжающим по дороге людям, он надеялся найти нового попутчика. Но все, кого он видел были либо ростовщиками, либо фермерами, либо курьерами, ничего интересного.

Что-то примечательное Джессвелу повстречалось только поздно вечером. Он думал доплестись до следующего кабака и лечь спать, но вечерние сумерки разбавило теплое свечение, исходящее откуда-то из зарослей поодаль от дороги. Свернув с мощеного тракта на проселочную дорогу, Джессвел подобрался к маленькому дорожному святилищу.

Здесь было целое столпотворение паладинов. И все это были паладины Афелеша. Джессвел скривился от злости и презрения. Все же переборов свою неприязнь, он подъехал ближе. У святилища толпились верхом на волшебных грифонах более дюжины паладинов. При этом их грифоны широко расправили крылья, препятствуя обзору, именно от волшебных зверей исходил свет, что привлек внимание Джессвела. Попытавшись подобраться ближе, парень столкнулся с тремя афелешцами, которые преградили ему путь. Он направлял скакуна направо, они верхом на грифонах тоже шли направо, он – налево, и они – налево, при этом не уступая ни пяди земли.

– Что вы делаете?! – возмутился Джессвел. – Меня сюда направил капеллан по заданию!

Его тон демонстрировал гнев, афелешцы же остались абсолютно бесстрастным. Их маскообразные выражения лиц были настолько одинаковыми, что казалось, будто это единый рой, управляемый общим разумом, на те же мысли наталкивала и синхронность их движений.

Разозлившись, Джессвел выхватил меч из ножен. Паладины могли себе позволить сражаться друг с другом, лишь бы обошлось без убийств, иначе проклятье. Но все же Джессвел блефовал, он не рискнул бы сражаться с тремя паладинами, у которых неизвестно что было на уме, к тому же за их спинами был целый отряд соратников. Джессвел рассчитывал, что холеные столичные щеголи не рискнут ввязываться в драку с кем-то злым и дерзким вроде него. Но он ошибся. Трое афелешцев абсолютно синхронно достали из ножен свои мечи, полностью отзеркаливая движения Джессвела. Вкупе с их каменными лицами это выглядело предельно жутко. Джессвел невольно отступил, обводя этих безумцев взглядом полным отвращения и ужаса.

– Вы сумасшедшие, вы знаете об этом?! – крикнул он им.

Никаких эмоций в ответ. Полное молчание. Джессвел крикнул им еще пару ругательств и отошел на почтительное расстояние. Он провел остаток вечера, наблюдая за ситуацией.

Это было крайне унылое занятие. Паладины, очевидно, что-то прятали за крыльями своих грифонов, но что у святилища происходило – было неясно, Джессвел мог различить лишь непонятную возню. В середине ночи афелешцы пересели с грифонов на коней и ровным грациозным строем двинулись в столицу. Эта процессия могла бы вызвать благоговение у кого угодно, но только не у Джессвела, он испытывал лишь гнев и отвращение. Здесь было что-то сильно не так на очень глубоком уровне, и он не знал, что именно и что с этим делать.

Если подозрения о нарушении клятвы кем-то из паладинов верны, то один из этих афелешцев им и являлся. Если, конечно, сослуживцы не испепелили его без суда и следствия ради сохранения репутации. Или они наоборот дали ему возможность сбежать без лишних свидетелей? Ничего не было понятно.

Афелешцы не прервали своего шествия на сон. Джессвел доплелся до столицы, следуя за ними и порядком вымотался. К его удивлению, отряд афелешцев у ворот разделился, и каждый паладин отправился своей дорогой, но ни один из них не поехал в храм, как ожидал Джессвел. Он потерял их из виду и рассердился еще сильнее.

Явившись с докладом к капеллану, Джессвел, уставший, голодный и злой, устроил скандал, выговаривая все, что думает о столичных паладинах. Он злился, что его направили на такое бессмысленное задание, а вместе с ним еще и свору других паладинов. Старый капеллан, замученный за день бумажной волокитой, послушал его пять минут, а потом выгнал прочь, в напутствие сказав емучтобы тот катился к чертовой матери из столицы, раз не умеет себя вести, а еще, что в орден стали набирать всякое отребье.

Недовольный итогами задания, уязвленный превосходством афелешцев и больно задетый словами капеллана, Джессвел пошел жаловаться Хьоле. Подруга не редко видела его в гневе, но в этот раз даже она была удивлена. Настолько взбешенным она не видела его уже очень давно, возможно, никогда.

Он долго изливал ей душу, привлекая к себе внимание посторонних своими громкими возмущениями.

– Ты вообще видела этих чокнутых?! Да у них с головой не в порядке! Они живые вообще?! Мне кажется, это какая-то нежить, а не живые люди! – так Джессвел описывал ненавистных ему афелешцев.

Слишком громко, чтобы оставаться в рамках вежливости. Они были в Храме Справедливости, и здесь, к слову, были, в том числе, и выходцы их Афелеша. Сами они игнорировали вопли невоспитанного коллеги, но Хьола сочла необходимым осадить друга, чтобы он себя не позорил.

Джессвел выдохнул и устало потер глаза. Он сутки не спал и не ел, пытаясь не отставать от тех паладинов, за которыми наблюдал в дороге.

– А у тебя как дела? Что делаешь? – спросил он вымученно, пытаясь сделать вид, что скучные дела подруги интересуют его.

Хьола засмеялась от такой резкой перемены. Но потом ее смех резко прекратился и сменился печалью. Она посмотрела на огромную книгу, которая лежала на постаменте в одном из альковов храма в его парадном помещении. Это был некролог. Любой желающий мог в любой момент прийти и справиться о погибших. Так люди могли своевременно узнать о гибели друзей и родственников.

Джессвел заглянул в книгу и пролистнул пару страниц назад. Знакомые имена и фамилии, все повторяющиеся названия монастырей, схожие возраста погибших. Хьола открыла ту же трагедию, которую недавно заприметил Джессвел. Молодняк ордена обладал катастрофически низким уровнем выживаемости.

Джессвела заинтересовала и еще одна особенность. В упоминаниях места смерти то и дело мелькали одни и те же названия. Это все были приграничные городки и форты, соседствующие с Тундрой. Именно в этой области в большинстве своем и находили смерть молодые паладины. Этот регион был самым проблемным, что ожидаемо. Джессвел понял, что здесь он занимается совсем не тем, чем должен. Вот куда ему нужно отправляться!

Увидев огонек решимости в глазах друга, Хьола заулыбалась.

– Ты поедешь к границе? – спросила она с ноткой грусти в голосе.

– Да, – твердо ответил Джессвел.

Хьола понимающе покивала головой. Где-то в глубине души она надеялась, что он останется. Пусть проблемы и не минуют их стороной, учитывая его вздорных нрав, но все же в Сели-Аште у них был шанс дожить до преклонных лет, и ей не пришлось бы однажды увидеть строчку в некрологе с его именем. Но разумом она понимала, что для Джессвела столица – это персональный ад.

Хьола позвала его на прощальные посиделки в кабаке. Джессвел наконец-то поел, они вместе с подругой выпили и обменялись всем, что хотели друг другу сказать, но еще не успели. Они прощались и не знали, встретятся ли вновь. Когда они прощались в прошлый раз, прежде чем разбежаться по разным монастырям, сердце так не сводило от чувства безысходности. Они были уверены, что это не последняя их встреча. А вот сейчас они прощались, возможно, навсегда.