Паутина миров

– Понимаю!
– Лариска сладко улыбнулась.
– Ещё как понимаю.

– Так вот, эта женщина - ведунья! Теперь, конечно, она стара. Ровесница двадцатого века, сами понимаете, вторая сотня лет пошла. С ней мы периодически встречаемся. Естественно, наши встречи возможны исключительно благодаря её умению вызывать духи умерших.

– А вы - дух?

– Да.
– Большевик вдруг шарахнулся назад.
– Ни в коем случае ко мне не подходите, - он замахал руками, - будет очень нехорошо, если вы дотронетесь до меня.

– Спасибо! Мы знаем.

– Хорошо! Тогда продолжаю: эта моя знакомая ведунья может исполнять желания. Не все, конечно, но те, что связаны с возрастом человека, местом и временем его проживания, она может выполнить. Она вообще временем вертит, как захочет. И, кстати, меняет пол и внешность. Легко. Иногда, когда у неё хорошее настроение, она отправляет меня в самое начало 20-х годов, и я, как совершенно живой человек, весело провожу там время с хорошенькими женщинами, жёнами и дочерьми нэпманов, и возвращаюсь на тот свет, как заново рождённый.

– Так что вы предлагаете?

– Я предлагаю вам сделку. Вы отдаёте мне пенсне, а я организую вам встречу с ведуньей. А она в свою очередь исполнит одно ваше желание. Подчёркиваю: одно на двоих. Ну, то есть, желание ваше должно быть таким, чтобы в него входили вы оба, и располагаться оно должно в одном времени и на одной географической территории.

– А она согласится? Кто мы такие, чтобы делать нам такие подарки?

– Об этом не беспокойтесь. Я обо всём договорюсь.

– Что должны делать мы?

– Сделаем так. Вы оставляете пенсне на сакральной границе храма. Я, тем временем, свяжусь с ведуньей, и попрошу её посетить вас. Как только она появится в церкви, я буду считать себя вправе забрать пенсне.

– А она действительно исполнит наше желание?

– Исполнит, можете не сомневаться!

– Хорошо!
– Лариса посмотрела на Сашку. Он кивнул.
– Мы согласны.

– Ну, тогда кладите пенсне, и ждите. Я - мигом!

С этими словами пламенный ленинец исчез.

Сашка с Лариской успели выкурить лишь по сигарете, когда в глубине церкви послышались шаги, их слух уловил звуки неведомого напева, а через мгновение появилась она, старуха-ведунья, и, видит бог, такой старой женщины Алекс в жизни не видел. Конечно, как про любую старую женщину, Сашке хотелось сказать, что её лицо сохранило следы былой красоты, но, увы, если быть честным, то никаких отпечатков прошлой привлекательности на лице ведуньи не осталось.

"Нет, ни правильно!
– пересмотрел вопрос Алекс.
– "Наверное, эти следы существуют и поныне, однако их не видно из-за морщин!" - Решив так, Ранецкий облегчённо вздохнул: ему всегда хотелось видеть в женщинах то, что ему самому в них нравилось.

Ведунья имела длинные седые волосы, заплетённые в толстую косу, перевязанную алым бантом, а сама коса была кокетливо переброшена через плечо на грудь. На шее старухи висело множество амулетов и оберегов всех возможных форм, размеров и, наверное, предназначений. На плечи бабулька набросила цветастый платок с птицами, бабочками и бахромой по краям. Поверх рубахи была одета безрукавка с обильной вышивкой. Поверх широкой в складках юбки располагался передник с изображением голых женщин и мужчин, которые выплясывали у костра нечто из репертуара "Ночи накануне Ивана Купала". А на ноги ведуньи были надеты красные сафьяновые сапожки.

– Здравствуйте!
– поздоровались Алекс с Лорой.

– Здравствуйте, соколики!
– приветствовала их старуха.

– Присаживайтесь, пожалуйста!
– указала Лариса место в нише.

– Спасибо, милая!

Ведунья, кряхтя, уселась. Она долго ёрзала, устраивая поудобнее свою столетнюю задницу, и, наконец, угомонившись, закурила трубку.

– Люблю курить!
– пояснила бабушка, пуская изо рта колечки дыма от вонючего самосада.

А снаружи властвовал май месяц. Ветер разогнал тучи, обнажая чистое голубое небо. Яркое апельсиновое солнце медленно всходило на восточном небосклоне. Повсюду пели и чирикали птицы. Шмели и пчёлы жужжали, перелетая с цветка на цветок. Рядом с ними порхали бабочки с цветными узорами на крыльях. Стрекотали кузнечики, прыгая между могилами. И никаких тебе чёрных куриц, парализованных ворон и их подчинённой нечисти.

Алекс посмотрел на вход. Пенсне исчезло.

– Большевичёк тут один за вас ходатайствовал, - приятным женским голосом заговорила старушка.
– Уж очень просил помочь вам.

– Мы его пенсне нашли, вот он и разобещался!

– Слышала я эту историю, - рассмеялась бабушка.
– Всё успокоится, не мог. Неудобно ему в гробу, видите ли, без пенсне. Вот чудак-человек! Там же темень несусветная!

– Привык, видать.

– Да уж, привычка - вторая натура, - согласилась старушка.

– Хорошие очки!
– развил тему Сашка.
– Качественная работа, ювелирная. И оправа золотая. Ценная вещь, чего там говорить.

– Понятно.
– Ведунья глубоко затянулась.
– Ну, а вам, что он за них пообещал?

Ранецкий пожал плечами.

– Он много рассказывал о вас, в том числе о вашем личном знакомстве в те времена, когда он был ещё жив.

– Было дело, - бабушка мечтательно улыбнулась.
– Он даже сватался ко мне.

– А вы?
– поинтересовалась Лариса.

– Да ну!
– бабулька махнула рукой и рассмеялась.
– Хлипкий больно, смотреть не на что. А я крупных люблю. Высоких, сильных и мускулистых. Обожаю больших мужчин. И чтоб у них всё большое было, как у твоего Сашки. Ты ж не зря от него не отходишь. Так, Лариска?

– Вы меня знаете?
– удивилась Лора.

– Я, душечка всех в округе знаю. И раньше знала. Здесь почти всё кладбище мне знакомо. Я имею в виду, что знала большинство из них, когда они ещё были живы.

– А как вы себя ощущаете, понимая, что пережили всех?

– Никак, юноша. Я привыкла. Как Феликс к своему пенсне.

– Значит, его звали Феликс. Хорошее имя. Надеюсь, что не Дзержинский.

– Нет, милок, у него другая фамилия.
– Ведунья выбила пепел из трубки о каблук сапожка.
– А теперь говорите, что вам этот большевичёк наобещал.

– Он сказал, что вы можете выполнить желание.

– Смотря какое.

– Феликс обещал одно на двоих.

– Одно, касатик, только одно.

– И чтобы мы оба в этом желании участвовали.

– Это можно, - ведунья спрятала трубку.
– Говори, чего хочешь!

Лариска схватила Алекса за руку, крепко сжала и умоляюще посмотрела в глаза.

– Доверься мне, милый!

– Говори!

– Мы хотим стать молодыми!
– выпалила Лариса Петровна.
– Чтобы лет по восемнадцать было и мне и Сашке. Чтобы я превратилась в очаровательную девушку с красивой фигурой, с длинными стройными ногами и с прекрасным лицом. Хочу стать шикарной голубоглазой блондинкой, как девки из журналов для мужчин. А Сашка, чтобы стал таким, каким он был в свои восемнадцать лет, высоким, мускулистым, зеленоглазым красавцем, в которого я влюбилась.