Печать Грязных Искусств

У него аж руки затряслись.

— Это мне? — вытаращился он, немедля забирая трофеи. — Ты мне их отдаёшь, что ли? Навсегда? Навсегда, да?

— Всё ради науки.

— О-о! Тогда я химический анализ проведу, а потом такую статью напишу, что всё научное сообщество на уши встанет.

— И про то, как ты «материалы» отдавал, не забудь рассказать, — усмехнулся Дарт. — Пусть все знают, на какие жертвы ты пошёл.

Хинниган пропустил его издёвку мимо ушей и с блаженным лицом прижал трофеи к груди.

Я решил спустить его на землю, к делам насущным.

— Клиф, ты мне лучше скажи, что за родовой канон? Что там можно, чего нельзя?

Хинниган с недоумением уставился на меня.

— Ты не знаешь? Но как… как ты тогда… не пойму… ты же сказал императору, что трофеи тебе принадлежат, потому что так написано в родовом каноне. Я ещё так тобой загордился. Думаю, ну надо же, хоть что-то он успел прочитать.

— Я наобум ляпнул, — тихо ответил я, наклонившись к лицу Хиннигана. — Ну логично же, что трофеи принадлежат тому, кто их добыл. Так было испокон веков, ещё с варварских времён.

Теперь засмеялись уже Матиас и Дарт.

Хинниган же покачал головой, оставшись серьёзным.

— С таким невозмутимым видом врать императору можешь только ты.

— Слушайте, парни, — обратился ко всем Дарт. — Так чего нельзя делать на маскараде, я не понял.

— Я ж говорил, — напомнил Матиас. — Не напиваться, не приставать к женщинам, не драться. Это я сильно упростил родовой канон из Скрижали достойных, но суть примерно такая.

— Не напиваться? — с разочарованием переспросил Дарт.

Матиас усмехнулся.

— Запрет касается только наследников. А лично ты можешь упиться до состояния бревна.

— И я? — уточнил Хинниган.

— И ты.

— Ну держись, Лэнсом. Клиф Хинниган выходит развлекаться.

Я мрачно посмотрел на парней и подумал о том, что тоже иду развлекаться, только совсем иначе.

* * *

Ровно в полночь, пройдя мимо многочисленных рядов камердинеров и охраны, я остановился перед двустворчатыми арочными дверями.

Двери украшали зеркала, и, подойдя к ним, я некоторое время лицезрел самого себя в самом идиотском виде, в каком только мог лицезреть.

Ощущение было не просто паршивое, а убийственно паршивое.

Мало того, что пришлось напялить на себя смокинг и маску, так ещё эту маску снимать запрещалось.

Кстати, насчёт маски.

Как и обещала Сильвия, мне в спальню на примерку притащили их целую сотню, разного вида, размера, цвета, полностью закрывающие лицо или только верхнюю половину.

Я взял первую попавшуюся, без украшений и драгоценных камней, но такую, чтобы она максимально повторяла изгибы лица и не перекрывала обзор. И теперь, видя себя в зеркалах, мне хотелось провалиться сквозь землю.

Ну что за придурок в отражении?

Измученный пацан, держащий королевскую осанку, в чёрной маске и с жутким блеском в прорезях для глаз. Уверен, меня легко было узнать по открытой нижней части лица, но это, конечно, никого не волновало. В маске — значит, инкогнито.

Наконец слуги распахнули двери, и передо мной предстал роскошный двухъярусный зал.

Просторный, с высоченными потолками и лестницами по обе стороны, ведущими на верхнюю площадку. Стены с фресками, зеркалами и позолотой, гигантские люстры, настенные лампады, арочные витражи с мозаикой.

Боковые двери вели на террасу и в сад, оттуда приятно веяло ночной свежестью. На противоположной стороне зала вовсю наигрывал оркестр.

Под бодрую музыку отплясывали пары, а у стен толпились люди с напитками в руках. Тут же стояли столы с пирамидами из бокалов шампанского, закусками и сладостями. По залу сновали официанты и раздавали гостям напитки.

Как только я вошёл, один из слуг поспешил ко мне, виртуозно огибая разгулявшихся гостей и неся поднос с бокалами.

— Не желаете ли шампанского, сэр?

Я покачал головой и даже не остановился, оставив официанта за спиной.

Казалось, гости не заметили моего появления — веселье не прерывалось ни на секунду. Со всех сторон мелькали маски: белые, чёрные, цветные, с рюшами, бантами, кружевами, расписные и однотонные. Мельтешили роскошные платья и смокинги. Отовсюду слышались смех и разговоры. Цветастый вальсирующий хаос.

Я отошёл к одному из столов и встал так, чтобы видеть сразу два яруса зала.

Сначала изучил тех, кто находился на верхней площадке. Матиас бросился в глаза почти сразу. Я узнал его по росту, крупным кулакам и по повадкам, на которые насмотрелся ещё в пещерах.

Он попивал коктейль и любезничал с двумя дамами, а те охотно одаривали его своим вниманием. Похоже, Матиас даже не волновался по поводу возможного на себя покушения. Или выставлял спокойствие напоказ.

Следующим я опознал Дарта, по голосу, светлым волосам и характерному хохотку.

На нём был смокинг и серая маска. Дарт пользовался своим зашкаливающим обаянием на всю катушку. Вокруг него собралась толпа страждущих девушек, и он умудрился заинтересовать их всех.

Меня он, ясное дело, не заметил, а вот Хинниган заметил.

Лавируя между танцующими, он поспешил ко мне через весь зал.

— В маске ты внушаешь опасение, — пробормотал он, наконец до меня добравшись. — Ощущение, что ты кого-то убить собираешься.

— Это часть образа.

— Часть образа, — повторил он со вздохом. — Ври мне, конечно. Я ж дебил. Ты что-то задумал, да? У тебя какое-то дело? По-моему, у тебя даже скулы вибрируют от напряжения.

— Слушай, Клиф, ты ж напиться собирался?

Хинниган опять вздохнул.

— Я решил, что сначала надо с девушкой познакомиться. Когда лица не видно, шансов теоретически больше. К тому же, вон их сколько… не шансов, а девушек, в смысле. Ну и шансов.

Женщин действительно присутствовало много, вот только узнать, кто из них кто, было почти невозможно. В отличие от мужчин, все женщины пришли в париках. Блондинка легко могла оказаться брюнеткой, а брюнетка рыжей.

Причём многие парики были ещё и неестественных цветов, с розоватым, голубым или золотистым оттенком. Зато все платья имели похожий фасон — открытые плечи и шея, корсет и пышные юбки.

Можно сказать, что опознать девушку теперь можно было только по размеру груди, который легко определялся у каждой, стоило заглянуть в глубокое декольте.