По дороге к Храму

– Да не свалился, а свалил. И даже игрушка твоя не пригодилась.

– Ну, ты, брат, отмочил! Сейчас, чего, в подвале торчишь?

– А куда мне ещё?.. – грустно ответил Тим. – Домой нельзя, застукают…

– Ладно, я сейчас подъеду. Никуда не уходи. Передай трубу дядьке. Але, дядь, Федь.

– Ну, слушаю. – Нехотя ответил тот.

– Ты, это… ребятам дай по сотне из моего фонда и отправь в столовку, а то и вовсе до завтра, лады?

– Лады. – Ответил дядя Фёдор, и тяжело поднявшись, пошёл к работникам.

Сергуня приехал быстро. Он спустился в подвал по трапу, не слезая со своего коня. Дядька неодобрительно покачал головой.

– Ты бы хоть заглушил его на улице. – Заворчал старик. – А то дыма, что на заводе.

Тимур и Сергуня обнялись по-братски.

– Я пока ехал, решил: тебе у меня в потайной схорониться надо.

– Оброс-то, ну просто хиппи какой-то! – Восторженно потрогал рыжую бородёнку Сергуни друг, не обратив внимания на его слова. Он и так рассчитывал отсидеться у него в тайной комнате.

– Между прочим, тебе тоже не помешает борода. – Многозначительно сказал Гуня. – И усы… для маскировки. Ну, что, пошли? А то мне скоро обедню служить.

– Пошли. Пока, дядя Фёдор. – Махнул ему рукой Тим. На улице он осмелился спросить про Алёнку. Сергуня помолчал, морщась от солнца, глянул на друга:

– А меня теперь бабы, как-то не интересуют. От лукавого всё это.

– Это онанировать, от лукавого. А баба… это баба!.. – сделал вывод Тимур и получил от друга лёгкий шутливый удар в скулу. Они подошли к металлической лестнице, ведущей на балкон потайной комнаты. Её от посторонних глаз прикрывали развесистые тополя, посаженные каким-то дураком, давным давно, почти у самой стены здания. Но эта проделанная в прошлом кем-то глупость, играла немаловажную роль в существовании Сергуни – он мог проникать в своё жилище, как с главного входа, так и отсюда, смотря по обстоятельствам.

Они тихо вошли в комнату. Сергуня приложил палец к губам и, подойдя к проёму, заглянул в смотровую дырку. Большая комната была пустой, но на всякий пожарный, он решил в неё зайти через главный вход.

– Ты посиди пока тут. – Прошептал Сергуня. – Я проверю коридор. Наверняка там кто-нибудь уже пасёт. Тим кивнул и сел на стул к письменному столу. Когда тот ушёл, он достал из-за пояса пистолет и положил перед собой на исполосованную инструментами крышку стола.

В фойе, Сергуня поздоровался с вахтершей и поднялся на свой этаж. В конце коридора, на подоконнике, скучал незнакомый молодой человек. Завидев монаха, он спрыгнул с подоконника и потянулся.

– «Давно сидит. – Про себя отметил Сергуня. – Устал аж, отпрыск отца неизвестного».

Не успел Сергуня вытащить ключ из замочной скважины, как вдруг с обоих концов секции появились двое с пистолетами наготове. Один прижал его к стене, а второй осторожно заглянул в комнату. Перед глазами хозяина появились корочки офицера милиции и его ничего не объяснив, подтолкнули в раскрытую дверь.

– Никого. – Заглянул во встроенный шкафчик, вошедший в комнату первым.

– А вам, собственно кого? – делая непонимающий вид, спросил Сергуня.

– Нам, собственно никого. – Ответил милиционер, убирая пистолет за пазуху. – Пошли. – Кивнул он второму. Сидевшие в засаде опера, несолоно откушав, поспешили оставить «попа» в покое. Сергуня подошёл к окну и проследил, как они сели в иномарку и уехали. Он запер дверь на ключ и только после этого отодвинул книжный шкаф от проёма.

– Заходи. – Сказал он Тимуру. – Кажется, пронесло.

– И меня тоже! – Тихонько рассмеялся тот. Они оба понимали, что теперь разговаривать можно только вполголоса, иначе заметут обоих. Сергуня достал из холодильника пиво, сосиски, нарезал много хлеба.

– Может, пельмени сварить? – глянул он на друга.

– Не, не надо. Мне и этого за глаза. Отвык от изобилия. – Он открыл банку пива и начал жадно пить. – Во! Это другое дело. – Оторвался он от банки. – А ты чего? Сан не позволяет? Ни капли в рот, ни сантиметра в … ну, ладно, ладно больше не буду. – Рассмеялся Тим, глянув на сердитое лицо Сергуни. – Ты бы это… зашёл к маме, узнал бы как она?..

– Да, нормально она. Каждый день вижу. Работает на заводе.

– Там мой мобильник на подоконнике валялся и зарядное… сходил бы, принёс. Скажешь, мол, я в тюрьму просил.

– Ага, щас! Ты думаешь, там тебя не пасут? Я удивляюсь, как мы до сих пор на свободе! Уже все менты города на ушах стоят. Меня по дороге три раза останавливали, твою рожу лица с моей сравнивали…

– Не похож? – улыбнулся Тим.

– Слава Богу, нет. Ты шибко-то не балуйся. Кашу больно крутую заварил, если что всех потянут… и дядьку. Охота ему под старую жопу, ехать ёлки валить?..

– Да, ладно… если что возьму всё на себя. – Успокоил Сергуню Тимур.

– Короче я на службу. Во второй половине дня заеду. Спи в потайной и не шевелись. Недели две как минимум, никуда не рыпайся. Возьми бритвенный станок, там, в столе…

– Так сам велел бороду с усами…

– А ты не перебивай, а слушай. – Серьёзно сказал Сергуня. – Пока пару раз не побреешься, она расти не будет, по себе знаю. Вон ведро. Все помои на балкон. Ясно?

– Так точно-с. – Приложил два пальца к виску Тимур.

– Какой же ты ещё пацан, Тимка. – Уже в дверях по-взрослому проговорил Сергуня.

Вечером, Сергуня зашёл к матери Тимура, передал от него привет и забрал его телефон.

– Как он там? – горестно спросила мать.

– Нормально. – Ответил друг сына. – Наверное, скоро выпустят. Вы пока его не навещайте. Карантин там у них. – Сказал Сергуня и залился краской. Он не хотел врать, но делать это по воле судьбы приходилось и довольно-таки не редко.

Зарядив телефон, Тимур восстановил все свои записи и тут же набрал Хилого. Тот долго не отзывался, но всё-таки ответил.

– Ты ещё осенью мечтал меня увидеть. Потому и звоню. Чего молчишь? Не по твоей ли милости меня замели?

– Нет, не по моей. Я своих не сдаю.

– Когда это ты мне своим стал?

– Да я тогда чуть сам на них не наскочил. Откуда мне было знать, что тебя брать будут. Да и нужен ты был.

– Зачем?

– Про Кулибина хотел справку попросить. Он чуть не положил меня щенок…

– Ну и правильно бы сделал. – Сказал Тимур сердито. – Чего ты к нему прилип?..

– А ты не знаешь? Что я мало ему авансов давал за этот его «хронометр»? Возомнил себя гением!..

– Он и есть Гений.

– Да, что ты! Говори, зачем звонишь?

– Ты куда его девку дел?

– А-а, потерялась? – пропел Хилый в телефон. – Скажи где Кулибин, скажу, где ваша общая…

– С ней всё в порядке? – строго спросил Тим.

– Пока да. – Хилый, прижившийся под боком у преуспевающей фермерши, теперь не питал особого интереса к прошлым своим делам, но то унижение доставленное ему Сергуней, временами не давало покоя. Звонок Тимура его заинтриговал. Только, спустя полгода, откуда ему знать, где теперь их «прынцесса». Впрочем, если порыться, найти её конечно можно. Ведь осталась же у неё квартира после отчима.

– Как я понял, тебе нужен именно он, а не его «хронометр»?

– И то и другое.

– А не многовато за одну тёлку? Проси что-нибудь одно, а то знаешь? Жадность фраера…

– Так, то ж, фраера, а я в законе. Так-то, юноша. – Хилый вдруг отчётливо услышал из трубки сторонний голос Кулибина.

– Ты чего, с ума сошёл?! Ты кому звонишь?! – Взволнованно говорил тот. – Выключай, на хрен! Хочешь, чтобы сейчас сюда менты нагрянули?! – Хилый напряг слух.

– Ну, ладно. Давай подумаем, а потом поговорим. Всё. – Тимур выключил телефон. – Да я дохлому этому брякнул. Он тогда предлагал обмен Алёны на тебя. Помнишь, я тебе говорил? Осенью ещё…

– Ты растормошил Хилого?! Ну, дур-р-ра-ак! – Сергуня облокотился на стол и зажал голову в ладонях. – Тебе мало, что тебя ищет вся российская милиция?

– Ну… я просто хочу найти Алёну. Ты же с ней расстался… и…

– Чего её искать? Она никуда не потерялась, живет и здравствует в Суже! Удачно вышла замуж!.. За свою первую любовь! Этого тебе достаточно?!

– Откуда такие сведения? Ты, что, пророк? – недоверчиво улыбнулся Тимур, и его бросило в жар. Он действительно почувствовал себя тупым пацаном.

– В нашем приходе, в прошлом году обвенчались. – Уже спокойно ответил Сергуня, раскрыл банку с пивом и выпил её за два приема, одним глазом наблюдая за раскрывшим на него рот Тимуром. – Вот, так-то. – Неглядя, бросил он банку прямо в мусорное ведро у входа. – Сиди на … ровно и отращивай бороду.

– Так за террориста примут, с бородой-то. – Задумчиво улыбнулся Тимур.

– Не примут. Мы тебя в блондина перекрасим. Пельмени сварить? – Перевёл разговор на менее щепетильную тему Сергуня.

– Свари. – Безразлично ответил Тимур. После рассказа о замужестве Алёнки, ему стало грустно. И побег из сизо теперь казался совершенно бессмысленным. – «В тюрьму, что ли вернуться… – подумал Тимур, – глядишь, и сроку поубавят. Ну, нет, надо её хотя бы повидать. Потом, что там у неё за муж такой? Как говорится: муж мужем, а любовник нужен…» – с ноткой иронии размышлял Тимур, глядя на покрытый пылью экран телевизора.– Ну, чего пригорюнился, герой любовник? Щас, пельмени сварю и поведаю тебе о задуманном мною проекте. – Сергуня снял с вешалки полотенце и пошёл через коридор в общую кухню.

Глава 27

После свадьбы, Славик занялся хозяйственными делами. Он уговорил престарелых соседей, проживавших за капитальной стеной двухквартирного дома, поменяться жилплощадью на квартиру, принадлежавшую по закону Алёнке, в которой после всех событий она находиться не могла. После посещения той, старой, жилплощади, Алёнка надолго впадала в депрессию, и Славику стоило огромных усилий, чтобы привести ее в порядок. Поэтому доплатив пожилым людям некоторую сумму и совершив обмен жильем по обоюдному согласию, он пропилил в разделительной стене широкий проем, тем самым превратив две двухкомнатные в одну четырех. Довольная мужем Алёнка подшучивала над его «жадностью», и в душе радовалась его мужицкой хватке. Иногда ей казалось, что столько много свалившегося на неё счастья, было иметь незаконно, но делиться им с кем-то ей всё-таки не хотелось. Чтобы не грузить её грустными воспоминаниями, молодожёны всё реже и реже посещали берега Сужи. Славик нанял бурильщиков, и они добыли воду из-под земли. Так что теперь чистейшая водица из артезианской скважины поступала по пропиленовым трубам и в дом, и в баню, и на огород. Теперь Алёнке не надо было ходить полоскать белье на реку, вода была под рукой и даже с подогревом.