По дороге к Храму

Глава 24

Который день Сергуня не находил себе места: «Тимура арестовали. Алёнка сбежала… Ещё и Хилый под ногами путается! Грохнуть его, что ли?!» – Про себя раздумывал Сергуня. Опасаясь его внезапного появления, он не расставался с самоделкой. Ночевать уходил в потайную комнату и долго прислушивался к ночной тишине, прежде чем заснуть. Проснувшись утром, сначала смотрел в дырку и лишь, потом выходил в переднюю. С наступившей осенней слякотью, исчезли со двора ребята и, глядя на опустевший двор, ему стало грустно и одиноко.

На четвертый день после побега Алёнки, он зашёл в подвал к дяде Фёдору. Долго задавал тому наводящие вопросы о посещениях следственных изоляторов, но как, всегда не дождавшись ничего вразумительного, решил пойти наобум, самостоятельно. Он закупил полный пакет продуктов, блок сигарет и ещё одну такую же пачку. Её Сергуня аккуратно распечатал и, освободив сигареты от табака, заполнил их скрученными в трубочку сотенными, оставив пару штук с краю пачки нетронутыми. Он когда-то слышал, что деньги в тюрьме облегчают существование.

Подойдя к калитке в сплошном высоком заборе, Сергуня остановился и закурил, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, и тут же услышал:

– Ну, проходи. Чего стесняешься? – это шёл на службу какой-то начальник, при майорских погонах. – Он распахнул перед Сергуней тяжёлую калитку и улыбнулся. – К кому пришёл-то?

– К брату. – Ответил Сергуня, и его бросило в жар – он забыл выложить из-за пояса пистолет!

– К брату «один», или к брату «два»? – шутливо спросил начальник, давая тем самым понять, что пребывает в прекрасном настроении.

– К Тимуру…

– К Тимуру? Серьёзный у тебя братишка. Никак колоться не желает. Поговори-ка с ним по-братски, мол, чем больше правды скажет, тем меньше ему светит срок.

– Ладно, поговорю. А, как его увидеть?

– Правда, сегодня не тот день, но раз поговоришь… устрою свиданку. Паспорт есть?

– Да. – Сергуня полез в карман куртки.

– Ладно, верю. – Начальник смерил его взглядом и, положив руку на спину, легонько подтолкнул вперёд себя.

Сергуня шёл по невзрачному коридору тюрьмы, спотыкаясь об выщерблины в полу и, проклинал себя за свою рассеянность:

– «Сейчас обыщут и всё. Сяду рядом с Тимкой».

Они вошли в комнату свиданий.

– Спирин! – Крикнул майор в коридор.

– Я, товарищ майор. – Отозвался столь же громко подчинённый.

– Приведи-ка Нуриева. Тут братишка к нему пришёл…

Спирин взял из рук Сергуни пакет, прикинул на вес.

– Ого! Куда ж ему столько? Откладывай половину.

– А, куда? – растерянно спросил Сергуня.

– На стол, куда же? При выходе заберёшь с собой.

Пачка сигарет с деньгами была у Сергуни в кармане. Ему предложили раздеться.

– «Ну, все… Сейчас заметут». А можно в куртке? Прохладно тут… – в последний момент попросил он.

– Да, уж. Не на югах. – Спирин быстро провёл по его бокам ладонями, и кивнул на другую комнату. – Пошли.

В этой комнате было поклеено дешевыми обоями. Посредине стоял стол и два стула друг напротив друга. Сергуня неторопливо прошёл к столу и присел на стул. Через небольшой промежуток времени в дверях появился Тимур, с руками назад.

– Десять минут. – Сказал Спирин, и захлопнул за собой дверь. Друзья шагнули навстречу друг к другу и коротко обнялись.

– Осторожней. – Шепнул Гуня. – У меня «дура» за поясом, забыл выложить, когда к тебе собирался.

– Ну, ты брат, даёшь! – Восторженным шёпотом, ответил Тим.

Они присели за стол.

– Я тебе поесть принёс… Правда, половину заставили выложить. Не положено, говорят, много. Курево, вот…

– Вот спасибо! Я в одной камере с элементщиками парюсь. Им не приносят ни чего… Не пойдет же к нему баба, которая его посадила.

– Там, в раскрытой пачке, – почти не шевеля губами, прошептал Сергуня, – бабки спрятаны. Только пара штук, которые табаком вверх – настоящие. Как у тебя дела, чего шьют?

– Мне до восемнадцати, два месяца осталось. Наверное, будут тянуть резину, чтобы побольше намотать. Петруха, дриснул, вломил… Идёт свидетелем, к-козёл! Сам-то как? Алёнка?.. Извини, брат за прошлое… Не сдержался. Красивая она…

– Ушла она. Наверное, к отчиму. Четверо суток уже, как нет.

– А, может, случилось чего?

– Нет. Ты просто многого не знаешь. Да и не к чему теперь. Я тут одно дельце верное надумал. Выйдешь, провернём.

– Фьюить! – Присвистнул Тим, закатив глаза под потолок. – Когда это будет? Мне не меньше червонца светит.

– Давай я адвоката найму, хорошего?!

– Что у тебя бабки лишние, чтобы этих козлов откармливать?!

– Ну, всё, закругляйтесь. – Сказал Спирин в раскрывшееся окошечко на дверях. Ребята на него глянули и дружно кивнули головами.

– Завхозша, больше не достает?

– Завхозша, нет. Хилый задолбал. Видать всерьёз, подмять задумал.

– Да отдай ты ему эту хреновину, пусть подавиться!..

– Не… Ему я нужен, весь полностью…

– Да? Вот педрило, а?!

– Всё. Хватит базарить. Нуриев на выход!

– Давай, брат. – Они пожали руки. – Иди первым. – Сказал Тим, опустив глаза в пол. Сергуня подвинул к нему пакет с продуктами и направился на выход. У самых дверей он почувствовал, что задник его куртки приподнялся, и пояс у джинсов заметно ослаб. От неожиданности он остановился, и Тимур наткнулся на его спину.

– Ну, братан… смотри под ноги. У нас тута паркетов нету.

Сергуня шёл к выходу не живой, не мертвый. Он остановился, прислушиваясь к командам Спирина, сопровождавшего Тимура в камеру. И только когда прогремели запоры, проследовал дальше, где его, конечно же, поджидал тот самый майор.

– Ну, как? Поговорили? – спросил он, надеясь получить хотя бы какую-то информацию.

– Горбатого могила исправит. – Хмурясь, ответил Сергуня. – Как бы мне отсюда…

– Так же, как и вошёл. Только желательно бы… – начальник пошелестел пальцами.

– Ах, да… – спохватился посетитель, и полез в карман. – Расстроился я очень и про всё забыл. Вот. – Он незаметно сунул майору тысячную купюру, от чего тот довольно крякнул, запихивая её в карман, словно носовой платок.

– Ну, так… заходи, когда надо будет.