По рукам и ногам
Шрифт:
– Я? Да я, может, вообще не хотел трахаться, – Ланкмиллер повел плечом. – Но твой энтузиазм меня переубедил.
– Переубедил настолько, что ты три часа сходу не мог успокоить свой стояк? Пришел в одиннадцать, а отстал от меня только в два. Над кроватью часы висят, – я мрачно на него уставилась, натягивая на свое, девственное в прошлом тело, мягкую простыню, чтоб уж совсем не развратничать.
– Мой стояк – штука сложная и дело не твое, – парировал Ланкмиллер.
– В следующий раз тебе об этом напомню, когда снова попросишь отсосать.
– А ты стерва, Кику, – насильник пнул меня ботинком
И не то что бы сильно пнул, я просто не ожидала.
– Черт, Ланкмиллер, сколько раз ты успел кончить? Вся постель в сперме… – я откинула в сторону подвернувшийся под руку вибратор почти брезгливо.
– М-м-м… А ты? – вяло протянул он, зачем-то разглядывая дно своей кофейной чашки.
– С каких это пор, – я издевательски пробурчала я, – хозяина интересует, что происходит с Кику?
У него даже глаза расширились от удивления, правда, ничего в ответ он сказать не успел – в кармане странную мелодию заиграл телефон.
– Да, Фель? – фу, опять чуть ли не «Да, зайчик». – Нет, все уже в порядке. Я сейчас в Витто. Да, думаю, что с концами. Домой совсем не хочется… Не один, – Ланкмиллер даже брови приподнял, смерив меня многозначительным взглядом.
Пришлось прислушиваться.
– «Шиффбау» опять хочет у тебя крупный заказ утянуть, если так пойдет и дальше, фирма придет в упадок. Кто-то есть в твоей компании, кто сливает им всю информацию.
– Да, я уже планировал сегодня к ним наведаться. Думаю все исправить.
– Знаешь, я через несколько дней тоже в Анжи заглянуть намереваюсь, – каким-то намекающе-хитрецким тоном пробасил «зайчик».
– Правда? – Ланкмиллер сразу же оживился. – Может, тогда… заедешь? А то без тебя как-то совсем уныло…
– Заеду, не переживай. И будь там начеку. Твой отец изрядным дураком был, но порой умные вещи говорил, что-то вроде, никогда ни к кому не привязывайся и никому не доверяй.
– Да это прям ванильный боевик какой-то. Или мелодрама… – прокомментировала я, обнаружив все-таки свое платье где-то на полу, безнадежно смятое.
Кэри убрал телефон в карман и вновь перевел на меня вопросительный взгляд.
– У тебя что, с этим… с мужиком… шуры-муры что ли? – и даже удивительно стало, как взволнованно я об этом спросила.
Чудно. Но Кэри так нежно с ним, что прямо странно. Будто у них серьезно там любовь и чуть ли не платоническая. А сердце нехорошо как-то стучит.
Я уже даже свои таблетки обезболивающего не требовала, просто поскуливала время от времени.
– Какое твое дело? – вяло отмахнулся Ланкмиллер.
– Постой, так ты все-таки гомосек? Серьезно? – я даже с кровати вскочила, правда, не рассчитав силы и длину запутавшейся где-то цепи, упала обратно.
– А похож? – Кэри низко склонился надо мной, придавливая запястья к покрывалу.
– Знаешь… вообще-то… не очень… Учитывая то, что ты ночью со мной вытворял. Нет, погоди. Для этого есть другой термин. Э-э… бисексуал?
– Уже значительно ближе к правде, – удовлетворенно кивнул хозяин, усаживаясь сверху.
Эй, что делать собрался? Я в любом случае не готова… Заговорить ему зубы, что ли?
– А ты… это… – я отчего-то засмущалась и больше ни слова выдавить из себя не смогла.
– Пассив, – ухмыляясь, услужливо
подсказал Кэри.Ох, мамочки.
Много ль еще у тебя тайн, безнадежный ты, развратный овцебык?
Кстати, слезать он с меня вовсе даже не собирался, кажется. Только разглядывал как-то прищурено. Попытки выползти из-под хозяина незаметно не окончились успехом, поэтому я попросту вжалась в простынь. Страх противный задушить никак не выходило.
С роду недолюбливала, когда меня рассматривали чересчур внимательно. И так неуютно, а тут еще и Ланкмиллер… Бес.
Противный. Слезь. Ну слезь.
Еще и гомосек. Я вообще-то ненавистью к ним никогда не отличалась, но кажется, скоро начну.
– Ланкмиллер… – договорить он мне не дал, мягко опустив кончики пальцев на губы.
Медлил, да притом еще и нарочно. Прошлой ночью он такой неторопливостью совсем не отличался.
Дышалось плохо.
– У-у… строишь из себя бойкую, а сердце стучит, как у зайца… – с нежным издевательством протянул Кэри. – Пробуешь на вкус, каково это, когда твоя жизнь кому-то другому принадлежит, кого еще и знаешь вдобавок едва-едва? Не представляешь, что он может выкинуть в следующую секунду: изнасилует… или, может, ударит? Совершенно восхитительно, правда ведь? Скоро почувствуешь. Обожаю это твое выражение лица…
И сущую ненависть на нем – тоже? Я ведь даже поделать ничего не могу.
Воздух в комнате был какой-то совсем не такой, как полагается. Вя-язкий, словно нарочно. И дрожащий от напряжения.
Ланкмиллер оказался даже немного прав…
Изнутри меня опутывала тревога за каждую следующую секунду, переплетясь с азартом. Это вроде противостояния, исход которого предрешен и даже заранее известен. Хозяин снаружи давил своей властью так, что было не продохнуть. На самом деле, в душе, как в сетях, еще много чего путалось, от стыда за прошлую ночь до страха и недоверия. Все это вместе выходило качественно пьянящим таким коктейлем, пострашнее Кровавой Мэри. А много ль девушке надо, чтоб захмелеть?
Глаза у хозяина были нехорошие, и обещали кучу (не)приятностей.
– Слезь с меня, Кэри, – я дернула бедрами, – дышать нечем…
– Нечем? – брови мучителя взлетели вверх. – Я вроде у тебя не на груди сижу. И вообще, за нее не принимался еще…
– Сейчас будет шутка по поводу ее размера, да? – я мрачно хохотнула.
– Шутка, повторенная дважды – уже глупость, – задумчиво заметил Ланкмиллер.
Он пока что не делал ничего такого непотребного. Но в том, что он делал, сквозило столько всеобъемлющей власти и похоти, что было совсем-совсем не по себе. Всего лишь по щеке гладил. Вроде бы и ласково даже. Но так нещадно по-собственнически.
Ошейника не было, но я чувствовала его, тихонько подвывая от безысходности.
– Ну хватит скулить, – мучитель поморщился. Порчу ему тут всю малину. – Ты будто загнанный в угол кролик…
– Угу. А ты удав. Мой личный, – без энтузиазма поддержала я, в ответ на что Кэри резко подался вперед, так что его губы оказались аккурат напротив моих. Он обдавал их своим глубоким, ничуть даже не сбитым дыханием.
Поцелует сейчас?
Ланкмиллер в секунду опустился ниже и оставил на шее моей крайне качественный засос, закусил зубами так, что я сморщилась от боли.