Почтовые

— Здорово, хозяин!

Я с замирающим сердцем юркнула следом.

В трактире было тепло и душно, пахло едой и людьми, но после сырой улицы вся эта обстановка казалась мне прекрасной. Небольшое окно было отделано витражом с изображением огнедышащего дракона и воина, под потолком висела круглая люстра с зажженными свечами. Хозяин гонял с поручениями кухонных работников и беседовал с немногочисленными посетителями, которые пили у стойки. Если не обращать внимания на клинок, висевший у хозяина на поясе, то можно было представить, что это какой-то ирландский паб, стилизованный под старину.

— Прямо как в кино, — призналась я. — Все никак не могу поверить в реальность происходящего.

— Внутренний Геннадий включился? — засмеялся Павел, который снял плащ и теперь наслаждался теплом. — Да ну его в баню, сейчас поедим горячего и пойдем спать. Дела подождут до завтрашнего утра.

— В фильмах и книгах от такой беспечности всегда случается какая-нибудь гадость, — заметила я.

Павел лишь тяжело вздохнул. Посетителей в трактире было немного, и мы заняли столик подальше от двери и поближе к камину. Высокая и седая сухопарая помощница Медведя принесла нам еду, с неодобрением посмотрела на лужу, натекшую с мокрого плаща Павла, и ворчливо сказала:

— Одежду-то и отряхнуть мог бы, Почтовый.

— Э-э… — смутился Павел. — Не подумал как-то…

— Ладно уж, — махнула она рукой, — ешьте вот. Медведь вам лично распорядился подать. Знает, что вы с дальней дороги.

Она покосилась на меня, с подозрением оглядев кожаный полукомбинезон и короткие кудрявые волосы, и ушла, всем своим видом выражая осуждение.

— Вот уж не думала, что мы так бросаемся в глаза, — сказала я. — Надо менять одежду.

Павел кивнул и набросился на еду: густую и острую жирную похлебку вроде венгерского гуляша в глубокой миске, лепешки, травяной чай в закопченном металлическом чайнике и зелень. Все было горячее, свежее и очень вкусное, особенно после опостылевших сухих пайков и пакетиковых супов. Некоторое время мы молча ели, дуя в деревянные ложки. Скоро от острой и горячей еды по всему телу растеклось приятное тепло, замерзшие пальцы ног сладко заныли, а к лицу прилила кровь.

— Хорошо-то как, — довольно протянул Павел, когда наконец управился со своей порцией и даже собрал остатки густого супа куском лепешки.

Он налил нам чаю, взял свою чашку и, прищурившись, посмотрел на открытый огонь в камине.

— Да, ты права, — наконец со вздохом сказал он, — откладывать нельзя. Пожалуй, переговорю с хозяином: надо узнать последние новости. Он уже понял, кто мы, так что нет смысла хитрить.

Павел с трудом поднялся и медленно, приволакивая сбитые ноги, направился к стойке. Хозяин, высокий плотный мужчина со сломанным носом и мрачным лицом, какое-то время молча слушал Павла, потом кивнул, что-то коротко сказал и вручил ему ключ от комнаты на втором этаже.

Мы с Павлом поднялись по скрипучей лестнице, которая вывела нас в узкий коридор с комнатами для постояльцев. Наша находилась в самом конце: небольшая спаленка с низким потолком, окном, закрытым ставнями, умывальником и двумя жесткими топчанами с тощими матрасами. В углу была небольшая печка, уже растопленная, в которой ободряюще потрескивал огонь.

— Сойдет, — выразил общее настроение Павел. — Мокрую одежду подсушить точно сможем. Лишь бы клопы ночью не искусали.

— Клопы?! — ужаснулась я. — Клопов-то нам только и не хватало! Ты уверен, что они тут есть?

Я с сомнением оглядела матрас и потыкала пальцем подушку, как будто это могло помочь обнаружить кусачих тварей. Потом достала из сумки сонных мокрых снарков, дала каждому по куску хлеба и, усевшись на кровать, начала было снимать ненавистные ботинки, когда Павел остановил меня:

— Подожди, сейчас хозяин подойдет. Узнаем, что и как. Может, придется сразу уходить, хотя хотелось бы, конечно, отдохнуть денек.

— Думаешь, он прогонит нас? — нахмурилась я. — Ты говорил, что ему можно доверять.

Павел пожал плечами, вздохнул, потом порылся в своем мешке, вытащил оттуда складной арбалет, за несколько секунд собрал его и, натянув тетиву, уселся напротив двери.

— В смысле?! — оторопела я. — Ты что собрался делать? Это что вообще такое? Мы что, стрелять будем?!

— Это на всякий случай, — коротко ответил Павел.

Ждали мы недолго: через несколько минут в коридоре послышались быстрые шаги, и в дверь постучали. Войдя и увидев арбалет, Медведь хмыкнул:

— Впечатляет. Вы, значит, от Мусы?

— От него, — кивнул Павел. — Давно ты его видел?

— В последний раз он заходил ко мне летом, — коротко ответил хозяин и без лишних разговоров перешел к главному: — Новостей у меня немного, и все они плохие.

— Говори, — напрягся Павел.

— Хофу лезут отовсюду, и это уже не просто слухи. Тени шастают к нам с севера — тэнлунги ловят и развеивают их пачками, а вот истинный хофу еще никому не попадался. Говорят, у них появилась своя защита и теперь их невозможно почуять. Тэнлунги проверяют всех, кто хоть немного отличается от местных. Если есть малейшие подозрения, волокут в свои храмы, а уж что там происходит, один Тэнлу разберет.

— Не может быть, — не поверил Павел. — Неужели все настолько плохо? А как же колокола? А ваши хваленые артефакты?

— Колокола работают, — пожал плечами Медведь. — А артефакты тоже действуют не всегда. К тому же в столице были убиты все самые искусные мастера-артефакторы. Уцелевших закрыли в храмах. Говорят, на севере, на границе с Архейской лигой, копятся силы для начала войны.

Павел задумался и наконец спросил:

— А что на востоке? Там безопасно?

— Сейчас в Империи везде опасно, даже на западе.

— Шпионаж и диверсии?

— И это тоже. И вот еще, — трактирщик бросил Павлу какой-то предмет.

Это был защитный браслет почтальона.

— Откуда? — спросил Павел, а мое сердце сжалось.

— Поймали тут одного: воровал в золотой лавке два дня назад. При нем нашли браслет, — хмуро ответил хозяин. — В тюрьме его быстро казнили. Стража скрыла браслет, чтобы продать, а я выкупил его через своих людей. Это же кого-то из ваших? Муса предупреждал, что в таких случаях нужно срочно связываться с вами.

— Из наших, — горько подтвердил Павел. — Еще есть новости?

— Нет — покачал головой хозяин. — И надолго здесь не задерживайтесь. Ходят слухи, что за Почтовыми охотятся и все прежние договоренности разорваны.

— И кто же это охотится за нами?

— Известно кто: люди Архейской лиги.

— Да что же случилось, почему в Империи вдруг начался такой хаос? — вздохнул Павел.

— Говорят, Император болен: его никто не видел уже две недели. Отсюда и смута.

— Но как же армия? — не унимался Павел. — Ваша разведка? Тэнлунги, в конце концов?