Подари мне небо. Сломанные крылья

Я выслушала невероятное количество претензий в свой адрес. Его «я же говорил, что так будет» и «ты достойна лучшего» прозвучали сотни раз.

– Ты выбрала его, выбрала такую жизнь. И теперь приехала сюда плакать?

– Я приехала не для того, чтобы плакать, – тихо сказала я, – а для того, чтобы пережить.

– Пережить? Завтра он приедет за тобой, извинится, и ты снова побежишь к нему?

– Не приедет. Не извинится. Потому что я ушла не от него, я ушла от себя.

И совершила ещё большую ошибку, приехав в дом, где мне не рады.

Я знала, что справлюсь.

Но не была уверена в том, что справится Марк.

Вечером я получила короткое сообщение:

«Спокойной ночи. Я люблю тебя».

И искренне улыбнулась. Ещё не всё потеряно.

Глава 40. Марк

В тот самый момент, когда машина Кейт выехала за пределы нашего дома, я почувствовал, как вернулся в страшное прошлое. То самое одинокое прошлое, в котором не было её.

Пустой дом. Инвалидное кресло. Отсутствие фотографий. Отсутствие жизни. Боль и безысходность.

В тот раз моей вины не было. В этот раз её груз пригвоздил меня к земле. Человек – удивительное создание. Сначала он делает всё для того, чтобы вывести другого из себя, а потом отчаянно об этом жалеет. И я начал жалеть ещё до того, как Кейт сказала о том, что уходит.

От безысходности хотелось выть и бить кулаками по стене, разбивая в их в кровь. Я схватил телефон, чтобы набрать её номер, но впервые не знал, что сказать. Хотел бросить телефон в стену, чтобы больше не ждать звонков. Я набирал номер Тома и сбрасывал до того, как начнутся гудки. Когда-то мне казалось, что я был центром вселенной, а сейчас стал никем. И виноват в этом только я.

Пожелать спокойной ночи той, что я любил больше жизни, было единственным, на что я пока ещё имел право.

Я никогда не думал, что стану таким жалким. Даже в тот момент, когда не смог спасти жизни тех пассажиров. Даже в тот момент, когда понял, что не смогу ходить. Я боролся.

Я верил в то, что у меня всё получится.

Я кричал в подушку от боли.

Но я шёл.

Однако судьба продолжала издеваться – она давала надежду, вновь её отбирая. Скидывала меня вниз, вновь даря возможность подняться. И вновь скидывая.

Кейт – единственная, кто понимал меня так, как никто другой. Она знала, что для того, чтобы заставить меня бороться, нужно сделать так, чтобы мне было за что бороться. И, если судьба лишила меня любимой работы, то на этот раз она оставила мне любимую женщину. И вместо того, чтобы бороться вместе с ней, я выбрал кратчайший и страшный путь – путь одиночества.

Телефон настойчиво вибрировал в кармане, напоминая мне о том, что я не один. Что есть те, кто верит в меня. Но я не мог достать его из кармана. Потому что не был готов признать, что я больше не первый пилот. Не второй. Я просто идиот, который не смог понять, что потеряю всё из-за своего настроя и характера.

Дом был наполнен тишиной. Давящей и звенящей. Не было громкого «папа». Не было нежного «Марк». Не было ничего. Я прошёлся по комнатам в поиске хотя бы каких-то забытых важных вещей. В поисках повода поехать к ним.

Телефон стал раздражать, и я всё же выудил его из кармана. Сообщение от Кейт. Я был уверен, что она не ответит.

«Возвращайся, Марк. И поскорее. Я долго не смогу скучать».

Если бы не моя выдержка, я бы уже научился плакать, но слабость – не то чувство, которое я мог бы себе позволить. Я зашёл в нашу с Кейт комнату. Кровать, аккуратно застеленная, а на ней… Самолёт. Тот самый, который я привёз ей из своего первого рейса. А под ним конверт с запиской:

Марк, твоя турбулентность не навсегда.

Однажды ты смог убедить меня, что небо – не опасно.

А теперь моя задача убедить тебя, что земля – не тюрьма.

Я ушла не потому, что не люблю.

И не потому, что не любишь ты.

А потому что наша любовь перестала быть спасением.

Она стала испытанием.

И я не хочу, чтобы мы его провалили.

Возвращайся скорее.

** ** **

Ночью я так и не мог уснуть – проваливаясь в сон, постоянно подскакивал. Мне снилось, что я вновь не чувствую ног. Что вновь падаю и не могу спасти ни себя, ни других людей. Крики, огонь, ужас и страх сопровождали меня каждую минуту. Я вставал и прохаживался по комнате, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. Я смотрел на часы каждые пятнадцать минут, мысленно пытаясь ускорить наступление утра. Но по закону подлости, чем больше ты чего-то ждёшь, тем медленнее тянется время.

Как только стрелки часов показали приличное для звонков время, я, не медля, набрал номер Тома. Гудки противным звуком раздавались в трубке.

– Я не хотел отвечать на твой звонок после того, как ты проигнорировал мои. Больше сотни раз. Да, я считал. – Том всё же ответил. Хоть и раздражённым голосом.

– Знаю, что вёл себя как идиот, но…

– Теперь одумался и понятия не имеешь, как всё исправить? И с чего начать?

– Не совсем так… С чего начать – знаю. Поэтому позвонил тебе.

– Что ж, это радует. Полагаю, ты готов выслушать и принять помощь?

– Да, потому что одному мне не справиться. Кейт ушла и забрала с собой Каролину.

– Я знаю. Я говорил с ней. Марк, Кейт никогда не заставляла тебя выбирать, но в глубине души она надеялась, что хотя бы однажды ты выберешь её. А теперь думай сам, как её вернуть. Я в этом тебе не помощник.

– Ты меня неправильно понял. Мне не нужна помощь с Кейт. Мне нужен адвокат. Я хочу вернуть себе своё место в авиакомпании и доказать, что не совершил ни одной ошибки.

– Ну наконец-то! Страдания не принесли тебе результата, и ты решил зайти с другой стороны? Мудрое решение. Адвокат у тебя уже есть. Пока ты пытался угробить свою жизнь, я подстраховался. Себастьян начал работать над этим делом. Я жду официальных документов и записей с того рейса. Как только получу их, тут же направлю ему. Если всё было так, как говорил ты, то проблем не возникнет.

– Кроме Ричарда, который уверен, что я пытаюсь отобрать его лавры.

– Ты можешь хотя бы сейчас забыть обо всех тех людях, которые пытаются испортить тебе жизнь и сконцентрироваться на тех, кто хочет помочь?