Подвиг

Красная армiя отказывалась выступать противъ колхозниковъ. Во многихъ частяхъ армiи и флота произошли безпорядки «на экономической» почв. Эти безпорядки были, пожалуй, самими большевиками подготовлены. Они такъ усердно показывали матросамъ и солдатамъ Эйзенштейновскiй фильмъ «Броненосецъ Потемкинъ» и въ немъ учили матросовъ, какъ имъ надо поступать, когда имъ дадутъ не свжую провизiю. Продовольствiя не хватало уже и на армiю. Въ одинъ скверный ноябрьскiй день на броненосецъ «Парижская Коммуна» было доставлено мясо съ червями. Матросы взбунтовались, сбросили «комсоставъ» въ воду и открыли огонь по Кронштадту. Къ «Парижской Коммун«присоединился линейный корабль «Маратъ». Успокоить разъяренныхъ матросовъ удалось, лишь убдивъ ихъ, что это дло рукъ «вредителей» и что эти «вредители» будутъ подвергнуты самымъ жестокимъ пыткамъ, а затмъ смертiю казнены.

Предстояли срочные платежи по Германскимъ, Англiйскимъ и Французскимъ займамъ. Страна была объята возстанiями и собирать принудительно хлбъ было невозможно. Казна была пуста.

Къ счастью большевиковъ, все это произошло тогда, когда они успли задолжать кругомъ крупныя суммы промышленникамъ, поддержаннымъ государственными банками, и во всемъ мiр началась тревога, какъ помочь совтскому правительству подавить возстанiя и окрпнуть настолько, чтобы оно снова могло эксплоатировать Русскiй народъ и выжимать изъ него средства для уплаты по долгамъ. Еще къ великой радости большевиковъ къ этому времени имъ удалось заключить со всми большими государствами Европы пактъ о ненападенiи, войти въ доврiе передъ Лигой Нацiй, убдить всхъ въ своемъ миролюбiи, «пацифизм«, а это въ т времена былъ тотъ самый червячокъ, на который особенно охотно клевала демократическая рыбка.

Совтское правительство демонстрировало передъ всмъ мiромъ свое тяжелое положенiе вслдствiе непрекращающихся возстанiй и указывало, что, если ему не будетъ оказана помощь денежная, а если понадобится, то и войсками, въ Россiи неминуемы еврейскiе погромы и возстановленiе Императорской власти.

Большевицкая власть по своему составу была еврейская власть. На всхъ командныхъ постахъ преимущественно, а въ комиссарiат иностранныхъ длъ почти исключительно сидли евреи. Русскiй народъ былъ прочно зажатъ въ еврейскiе тиски и обращенъ въ ра бовъ еврейскаго капитала. Теперь этому самому капиталу грозила опасность не получить того, что задолжала ему совтская власть. Торговля во всемъ мiр глохла, страшный экономическiй кризисъ охватилъ государства Европы. Количество безработныхъ исчислялось миллiонами. Скандалы въ кинематографахъ, гд пытались показывать совтскiя фильмы, препятствiе торговл совтскими товарами, все это раздражало торговый и банкирскiй мiръ, и было ршено оказать мощную экономическую поддержку большевикамъ, чтобы они могли справиться со своими финансовыми затрудненiями и подавить вс возстанiя и безпорядки, не прекращавшiеся съ нкотораго времени въ стран.

Съ этою цлью нсколько самыхъ крупныхъ представителей мiрового банковскаго мiра должны были съхаться на совщанiе въ ноябр, въ одномъ изъ банковъ Берлина и тамъ обсудить какъ и въ какой степени капиталистическiй мiръ можетъ помочь государству, гд осуществляется чистый соцiализмъ.

Наканун засданiя собравшiеся банкиры, и каждый на томъ язык, на которомъ онъ говорилъ, получили отбитыя на машинк анонимныя записки. Этими записками они предупреждались, что если они соберутся на это засданiе, они погибнутъ страшною смертью.

Это было принято, какъ «блогвардейская» выходка Русскихъ эмигрантовъ, людей безсильныхъ. Съ ними давно надо было прикончить. На записки не было обращено никакого вниманiя. Помщенiе банка охранялось громаднымъ нарядомъ явной и тайной Берлинской полицiи. Лучшiе полицейскiе агенты всхъ странъ, откуда были банкиры, были вызваны для охраны банка. Никакая опасность не могла угрожать собравшимся. Въ цломъ квартал было прекращено движенiе, жители сосднихъ домовъ были выселены и на ихъ мсто посажены полицейскiе агенты. Никогда ни одно коронованное лицо не охранялось такъ тщательно и заботливо, какъ охранялись эти жиды банкиры, владыки мiрового капитала.

И тмъ не мене …

Какъ это случилось — надъ этимъ ломали головы лучшiе криминалисты всего мiра и представители политическаго и уголовнаго розыска Европы. Каждая ихъ догадка, однако, сейчасъ же опровергалась, и догадокъ было много, отгадки ни одной.

Во время засданiя, когда читался докладъ мстнаго представителя совтской власти, все зданiе, солидно, съ нмецкою основательною фундаментальностью построенное изъ громадныхъ гранитныхъ глыбъ, было объято совсмъ необычайнымъ пламенемъ. Жаръ быль такъ силенъ, что расплавились стальныя камеры кладовыхъ и не только вс кто былъ внутри зданiя, но и вся наружная охрана живьемъ сгорли въ какое-нибудь мгновенiе. Въ противоположныхъ домахъ полопались стекла и загорлись деревянныя двери и створки оконъ. Все это продолжалось какiе-нибудь полчаса. Пожарные едва успли прiхать, какъ отъ зданiя остались только обугленныя стны. Спасать и тушить было нечего. Внутри въ хаотическомъ безпорядк были навалены куски погнутаго расплавленнаго желза, камни, да въ известь обращенныя человческiя кости. Золото въ сейфахъ было расплавлено и перемшалось съ камнями и мусоромъ, отъ бумажной валюты и кассовыхъ книгъ ничего не осталось.

«Огонь поядающiй» сошелъ съ неба и попалилъ пособниковъ дiавола.

Конечно, такое объясненiе не годилось для правительствъ тхъ странъ, откуда были банкиры. Вызванные спецiалисты, химики и артиллеристы признали, что такiе составы, могущiе все обратить въ пламень, могли быть. Тутъ нтъ ничего ни Божескаго, ни чудеснаго. Подобныя бомбы имются въ воздушныхъ флотахъ мiра.

Странно было, что никто не слышалъ грохота разрыва, никто не видлъ аэроплана, прилетвшаго къ зданiю банка, а между тмъ банкъ охранялся воздушнымъ флотомъ.

Возмущенiе по этому поводу было громадное, и на требованiя совтскихъ представителей о примрномъ наказанiи «вредителей», наглость которыхъ превзошла вс мры, было торжественно общано, что, если совтское правительство докажетъ, что эти вредители имютъ какую-то базу вн совтской республики, что ихъ дйствiя направляются изъ заграницы, распоряженiемъ Лиги Нацiй будетъ составленъ мощный международный отрядъ, которому будетъ поручено истребленiе этой базы.

Докладъ капитана Холливеля въ «Интеллидженсъ Сервисъ» о таинственномъ кинематографическомъ обществ «Атлантида» ршилъ дло. Детективнымъ бюро и развдкамъ всего мiра было приказано отыскать во что бы то ни стало мсто нахожденiя пассажировъ парохода «Немезида».

Въ этомъ совтской власти помогла Русская «блая» эмиграцiя.

XXIV

Зимою этого года въ Русскомъ эмигрантскомъ мiр много говорили о томъ, что образовавшееся въ прошломъ году кинематографическое общество «Атлантида» вовсе не кинематографическое общество, а блогвардейскiй отрядъ, навербованный какимъ-то генераломъ для дессантныхъ операцiй въ совтской Россiи. Называли и имя этого генерала, впрочемъ, всякiй разъ разное. А съ нкоторыхъ поръ стали говорить, что этотъ отрядъ собрался на какомъ-то уединенномъ острову въ Атлантическомъ океан недалеко отъ Саргассова моря, тамъ устроилъ базу, съ этой базы говоритъ по радiо и посылаетъ своихъ людей на аэропланахъ во вс страны Европы.

Эти слухи пошли изъ Парижа и даже, точне, изъ того маленькаго предмстья Парижа, такъ называемаго банлье, гд была вилла «Les Coccinelles». Точно тамъ кто то бросилъ камень въ воду и какъ отъ такого брошеннаго камня идутъ все расширяющiеся круги, такъ и отъ слуховъ, пошедшихъ оттуда, пошла вся эта молва. И чмъ дальше отъ Парижа, тмъ ярче и шире были разсказы о томъ, что тамъ длается. Въ Югославiи этотъ отрядъ обратился въ цлый корпусъ Императорской армiи съ настоящими цвтными дивизiями, навербованными изъ необычайно воинственныхъ туземцевъ этого острова. Въ Болгарiи это былъ уже не корпусъ,

но цлая двухсоттысячная армiя и при ней мощный тоннажъ для доставки ея въ Россiю. Тамъ по фамилiямъ называли генераловъ, назначенныхъ въ эту армiю. Ихъ

будто бы нарочно показывали умершими. Называли и цифру прогонъ и пособiй, яко бы полученныхъ этими генералами: сто долларовъ на дорогу и сто на экипировку.

Эти слухи по разному отзывались въ различныхъ эмигрантскихъ кругахъ. Большинство, и особенно, люди старые, радостно волновались. Наконецъ-то дождались они движенiя воды. Они подавали начальникамъ отдловъ Русскаго Обще-Воинскаго Союза, честь честью, по команд, прошенiя о принятiи на службу съ приложенiемъ, кто тщательно сквозь вс бури и ненастья эмигрантскаго существованiя пронесенныхъ подлинныхъ послужныхъ списковъ на толстой, пожелтвшей отъ времени «министерской» бумаг, съ сургучными печатями, прошнурованныхъ и скрпленныхъ должными подписями, кто прилагалъ только записки о своей служб самимъ же подавателемъ и составленныя по памяти и посвидтельствованныя двумя или тремя товарищами, знавшими прохожденiе службы просителя … Многiе офицеры и казаки бросали насиженныя мста и кормившую ихъ работу и хали въ столицы тхъ странъ, гд они жили и тамъ просили, чтобы они въ первую очередь были посланы въ формируемую армiю. Чмъ дальше отъ Парижа, тмъ въ этихъ кругахъ было сильне оживленiе. Въ Болгарiи и Югославiи казаки вырядились въ высокiе сапоги, срозеленыя «гимнастерки», а Кавказцы въ черкески, подоставали изъ завтныхъ сундучковъ и корзинъ старыя шашки, чистили ихъ, точили и смазывали, готовясь къ настоящему походу. Слова «сборъ» и «походъ» громко и внушительно звучали по кафанамъ и Русскимъ ресторанчикамъ, столовымъ и чайнымъ и къ концу завтраковъ тамъ раздавались страстныя рчи, сопровождаемыя громовымъ ура!