Подвиг

На другой день еще новая партiя въ десять летательныхъ машинъ съ такою же торжественностью, молчаливою простотою направилась въ указанныя капитаномъ Немо мста.

Лагерь на острову Россiйскомъ пустлъ.

XIV

Съ отъздомъ «мужчинъ», какъ называла Ольга Сергевна мужа и сына, жизнь на вилл «Les Coccinelles» круто измнилась.

Физическiй законъ, что природа не терпитъ пустоты, повидимому относился и къ пустымъ квартирамъ. He прошло и недли посл отъзда Агафошкина, какъ въ его подвальную мастерскую вселилась французская семья Боннейлей, состоявшая изъ постоянно пьянаго мужа, беременной жены и двухъ маленькихъ дтей. A еще черезъ два дня хозяинъ сдалъ комнату-гробъ Мишеля Строгова молодой француженк Софи Земпель, студентк изъ Сорбонны.

— Конечно — жидовка, — сказала про новую жилицу Ольга Сергевна.

— Ну что же что еврейка, — сказала мамочка. — Былъ бы хорошiй человкъ. И Леночка не такъ одинока будетъ. Можетъ съ нею и науками заинтересуется.

По «мужчинамъ», первое по крайней мр время, не очень скучали. Было даже какъ то легче и свободне. Полковникъ не раздражалъ Ольгу Сергевну своимъ параднымъ видомъ, Мишель Строговъ не мшалъ глупыми выходками. Мамочк тоже стало легче: — можно было не готовить обда на всхъ, а ограничиваться кофе и круассанами. По настоящему скучала по полковнику только одна Топси. Она искренно скулила по нему, но ей не врили.

— Это она щенятъ не можетъ забыть, — говорила мамочка.

Топси виновато, улыбалась и думала: — «дались имъ эти щенята, совсмъ они не понимаютъ собачьихъ чувствъ». Она по прежнему бгала по утрамъ за газетой, но теперь приносила газету мамочк, которая равнодушно брала ее и откладывала до своего кофе. Было Топси скучно и безъ стараго Нифонта Ивановича. Собака чувствовала въ немъ врнаго друга.

Софи Земпель какъ то очень скоро сумла втереться въ семью Нордековыхъ. Это была услужливая и любезная двушка неопредленныхъ лтъ. Она съ интересомъ и охотою слушала Леночкины разсказы о жизни въ Совтской республик, но ничему не возмущалась.

— Это потому, — говорила Ольга Сергевна, — что она не понимаетъ. Испытала бы на своей шкур, такъ стала бы понимать.

— Все таки милая двушка, — сказала мамочка. — Ты посмотри вотъ и еврейка, а какая услужливая. И въ лавку сходитъ, за трудъ себ не сочтетъ и Леночку общала въ Сорбонну сводить. Все ума наберется сколько нибудь. Наша бы, разв такъ поступила бы?

Наша — это разумлось — Русская.

Леночка была въ восторг отъ новой подруги. Отъ дтства осталось у ней преклоненiе передъ иностранцами. Софи же была француженка и еще парижанка …

Въ эти дни, когда жизнь на вилл «Les Coccinelles» начала только утряхаться и вступать въ новую колею, мамочка за своимъ дневнымъ кофе прочла въ газет, что на судахъ въ Атлантическомъ океан было получено радiо, призывъ о помощи, подаваемый съ парохода «Немезида» отъ Антильскихъ острововъ. Сначала мамочка хотла утаить эту газету отъ Ольги Сергевны, а когда та спроситъ, чтобы читать на ночь, сказать ей, что газеты не было. Но вспомнила, что Ольга Сергевна видала, какъ собака утромъ принесла газету и ршила не только дать газету, но и показать мсто, гд было напечатако о «Немезид».

«Все равно», — думала она, — «это какъ «винтики». Отъ нихъ никто никуда не уйдетъ».

Ольга Сергевна довольно равнодушно прочла показанную ей мамочкой замтку.

— Ну что же? — сказала она, поднимая глаза отъ газеты.

— Такъ вдь ты, чай, слыхала, тогда въ газетахъ писали, что наши на какой то «Немезид«похали.

— Такъ постойте, мама. А гд эти самые Антильскiе то острова находятся? …

— Я думаю, въ Великомъ океан.

— Такъ наши-то не могли такъ скоро добраться до нихъ. «Немезида» для парохода слишкомъ обыкновенное имя. Мало-ли какiя еще «Немезиды» могутъ быть. И опять же сигналы о бдствiи, это не значитъ, чтобы крушенiе, или что нибудь такое.

Какъ-то совсмъ не вмщалось въ ея голов представленiе о томъ, что полковника можетъ постигнуть какое-нибудь несчастье. Вс несчастья, такъ ей казалось, остались «тамъ», въ Россiи. Здсь, заграницей, они, наконецъ, обрли тихую пристань, гд можно отдохнуть отъ неожиданныхъ смертей и опасностей.

И когда на другой день къ ней пришла растревоженная Лидiя Петровна Парчевская, она такъ увренно говорила, что ничего съ ихъ мужьями не могло случиться, что это какая-то другая «Немезида», что «ихъ» «Немезида» никакъ не могла быть уже у Антильскихъ острововъ, что Лидiя Петровна цловала Ольгу Сергевну и говорила:

— Ну, какъ я вамъ благодарна за это … Какъ вы меня успокоили. Я сегодня и на служб была сама не своя. Никакъ не могла заставить себя не думать объ этомъ.

Потомъ прошло два томительныхъ дня. Никакихъ ни подтвержденiй, ни опроверженiй тревожнаго радiо въ газетахъ не было. Теперь Ольга Сергевна сама дожидалась Топси съ газетой и первая отбирала ее отъ нея. Она жадно проглядывала влажные листы и съ трепетомъ ожидала дальнйшихъ извстiй.

На третiй день въ газет появилась большая замтка газетнаго освдомителя по совтскимъ дламъ. Онъ прямо и точно, такъ точно, будто онъ самъ присутствовалъ при крушенiи «Немезиды», описывалъ, что на пути къ Панамскому каналу, не доходя до Антильскихъ острововъ, при совершенно исключительныхъ и загадочныхъ обстоятельствахъ погибъ пароходъ, прiобртенный анонимнымъ кинематографическимъ обществомъ «Атлантида». На этомъ пароход, носившемъ наименованiе «Немезида», шло, не считая команды, около трехсотъ статистовъ кинематографическаго общества, почти исключительно «блыхъ» офицеровъ. По отзывамъ товарищей все это были самые активно настроенные офицеры, непримиримйшiе противобольшевики. «Немезида» погибла тамъ, гд вообще никогда никакихъ крушенiй не отмчалось. Она, повидимому, затонула отъ неизвстной причины на большой глубин. Ни подводныхъ скалъ, ни мелей тамъ не было. Послднсе вре-мя не было и сколько-нибудь значительныхъ бурь въ Атлантическомъ океан. Авторъ замтки, нкто Сергевъ, морской офицеръ, отмчалъ загадочность этого крушенiя и писалъ, что оно должно быть отнесено къ числу такихъ же непонятныхъ и неразгаданныхъ явленiй нашего времени, къ какимъ относится исчезновенiе среди бла дня изъ Парижа генерала Кутепова. Онъ писалъ, что ему извстно, какъ интересовались большевики кинематографическимъ обществомъ «Атлантида», какъ старались, подъ тмъ или другимъ видомъ, попасть въ него … Въ томъ же номер газеты, нсколькими строками ниже, было помщено сообщенiе, что примрно недли дв тому назадъ совтская подводная лодка находилась въ водахъ Гавра.

Ольга Сергевна прочла это извстiе и перечла его нсколько разъ и все-таки мысль ея отказывалась воспринять, что ея мужъ и сынъ погибли на дн океана. Уже слишкомъ все это казалось быстрымъ, неожиданнымъ и необыкновеннымъ. Она пошла на службу, добросовстно и, какъ всегда безъ ошибокъ, писала подъ диктовку своего патрона. Она вернулась домой и все была въ томъ же отупнiи. Мамочка не трогала ее. Леночка молчала. Об какъ-то почтительно отнеслись къ ея горю. А она при всей своей пришибленности все не врила въ то, что это могло случиться и думала о муж и о сын не какъ о мертвыхъ, но какъ о живыхъ.

Русскiя газеты запестрли объявленiями въ черныхъ рамкахъ. Служили панихиды полковыя объдиненiя, служили «убитыя» горемъ вдовы и матери. Ольга Сергевна все не врила.

Дня два газеты этимъ вопросомъ занимались, потомъ какъ-то быстро охладли и позабыли. Русское общество привыкло къ своему безправiю. Еще со дня потопленiя итальянскимъ пароходомъ на Константинопольскомъ рейд яхты генерала Врангеля, потомъ посл осужденiя Коверды, похищенiя генерала Кутепова, Русское общество было научено молчать и «не рипаться». Оно и теперь замолчало. Другiя, боле важныя событiя заслонили гибель «Немезиды». Въ Испанiи была революцiя, Германiя катилась къ какому-то странному банкротству среди изобилiя, король Альфонсъ, Маура, Каталонцы, канцлеръ Брюнингъ, Хитлеръ, разъзды премьеровъ по всему свту вытснили съ газетныхъ столбцовъ таинственную «Немезиду», на которой погибло до трехсотъ офицеровъ. Гибель Русскихъ людей заграницей была настолько привычнымъ явленiемъ, что уже никого не смущала. Молодежь умирала отъ переутомленiя и чахотки, старики кончали съ собою отъ голода, безработицы и одиночества. Не хватало на всхъ жалости.

Кое-гд, тамъ, гд среди погибшихъ не было родственниковъ, даже злорадствовали. «Сунулись со своимъ Русскимъ суконнымъ рыломъ какiе-то таинственные Холливуды основывать. На островахъ Галапагосъ! Куда ихъ понесло! Не могли точно устроить студiю хотя бы въ томъ же Медон? Если въ сильный втеръ Сену снимать и горизонтъ ловко поставить — не хуже океанской волны выйдетъ. Зря какую уймищу денегъ ухлопали … Вотъ на такiя зати, на театры, оперы, на памятники балеринамъ деньги всегда найдутся, а дать заслуженнымъ старикамъ пенсiю, поддержать стипендiями молодежь, помочь безработнымъ, или инвалидамъ, на это денегъ никогда не найдешь …»