Портрет Ласточки

– Я только теряю время в бесполезном споре, – проговорила Ови. – Мой друг в беде, а ты вспоминаешь не к месту наши недомолвки!

– Передай своему другу, кем бы он ни был, чтобы прекращал возиться с тобой. Не заслуживаешь того, – нимфа вышла из комнаты и скрылась в двери напротив. Послышался характерный щелчок в замочной скважине.

– Три месяца назад у меня пропали сапоги, – вспомнила Овроллия, обращаясь к Фирце. – Неужели у нас завёлся вор?

– Нужно было доложить коменданту или хотя бы своему наставнику, Ови. Ох, ты ведь спешишь, беги. Не знаю, что ты задумала и чем занимаешься, но я верю тебе и не считаю виновницей творящихся бед.

– Благодарю, – сказала та. – Прошу, положи мои вещи на место, потом я отблагодарю...

– Беги, – с лёгкой улыбкой прервала Фирца.

Обратно Ласточка буквально летела, едва не сбивая людей по пути. Косым взглядом, когда она была возле естественнонаучного корпуса, заметила профессора-полурослика, специалиста по животноведению. Тот сотрясал воздух руками и в не очень интеллигентной манере ругал юстициаров, которые также продолжали выносить из здания какие-то большие свёртки. Перед ним стоял тот самый племянник магистра Хольберица, который сейчас казался ни красавцем, ни уродцем – вполне обычным на вид человеком, чью голову покрывал капюшон.

Добравшись до оранжереи, девушка открыла дверь и услышала оживлённое пение внутри. Профессор Жерацир напевал о чём-то своём в стороне спального места, голоса Илеса Ови не слышала. Справляясь с дыханием, она побежала к плотоядному растению, у которого обнаружила меховую куртку Илеса и следы крови. Из самого живого капкана торчала половина тела полурослика. С кончиков пальцев рук текли капли крови.

Овроллия, чувствуя прилив гнева и злости, взревела и разрядила в растение весь спектр доступных ей чар. Хищное создание затряслось, стебель начал выгибаться змеёй, голова закружилась, но не могла поднять добычу. Девушка прекратила бросаться чарами, достала клиноподобный осколок и, забыв о перчатках, кинулась полосовать растение.

Спустя какое-то время, когда верхняя часть её мантии и лицо оказались обляпаны зеленоватой жижей, цветок начал ослабевать. Волшебница добралась до того, что можно было бы назвать суставом, соединяющим две «челюсти», и вонзила неизвестный осколок туда. Верхняя челюсть с характерным треском отлетела, и Ови сразу оттащила Илеса в сторону.

– Какого дьявола?..

– Подруга, что ты дела... – послышалось сзади. – Великие предки, что здесь происходит?!

Она обернулась и увидела профессора на четвереньках и своего друга с лопаткой в руках. Перевела взгляд на незнакомца и распознала свежие перевязки.

– Рибес, идиот проклятый! – воскликнул полурослик. – А я думал, что за шум мы слышали?.. Великие предки, давай утащим его в лазарет! Прошу, Ови!

– Давайте я помогу, – раздался голос откуда-то со стороны двери. На этот раз удивил своим появлением обожжённый профессор с кафедры общей алхимии. Он подошёл поближе, перевернул брата Илеса и быстро осмотрел. – Я ведь говорил, что буду следить за вами. Так... Он еле дышит, растение лишило его воздуха. Не волнуйтесь, такие штуки не переваривают за десять минут.

Жерацир, посматривая на подчинённого себе профессора, оскалился, попятился назад на четвереньках и прорычал на манер собаки. Тот, стараясь не смотреть на одичалого, взял Рибеса в руки и направился к выходу.

– Мы пойдём с вами, профессор Хадецик! – отозвалась девушка.

– Не стоит, кажется, к вам у юстициаров и так много вопросов. Уже вся академия слышала, благо мы живём на небольшом пятачке. Я придумаю легенду, будто полурослик помогал мне с компонентами для зелий и от запаха одного из них потерял сознание. Лекари знают меня и не будут проверять. Его зовут Рибес, верно?

– Да, – сказал Илес, идя следом за обожжённым человеком, – но он работает в подмастерьях стеклодува, никакого отношения к алхимии не имеет!

– Будем считать, его помощь мне была неофициальной, – сказал тот, скрывшись в дверях. Друзья переглянулись друг с другом, Ови удержала друга от преследования профессора словами:

– Он прав, навестим его вечером. Нам не нужны лишние расспросы, Илес.

Утерев испарины на лице, полурослик не сразу кивнул и направился в сторону останков плотоядного растения.

Жерацир воодушевлённо танцевал вокруг цветка, разбрызгивая жижу по сторонам. Волшебница, не обращая на него внимания, подошла к растению, пнула нижний сегмент, из которого вывалилась заветная деталь. Вытерев её об оставшуюся без хозяина меховую накидку, Овроллия взяла соратника под руку и направилась прочь под непонимающие возгласы помешанного. Заперев на ключ дверь, друзья договорились встретиться у склада через четверть часа, когда девушка вернёт ключ в преподавательскую и переоденется.

***

К подземной галерее Илес и Ови шли в полном молчании, обдумывая произошедшее. Ласточка в сердцах ругала саму себя, ведь без её тяги к пресловутой диадеме ничего из произошедшего бы так и не случилось. Полурослик, кажется, замечал тревогу на её лице, но за всю дорогу он ни разу так и не прервал её мысли, будто считал, что девушка должна разобраться сама.

Однако на полпути она остановилась и сказала Илесу:

– Прости, это из-за меня. Вся ересь вокруг происходит из-за меня... Жаль, что в Акадар Фрадуре нет инквизиции, как в павшей три с половиной века назад Нортирской конфедерации. Наверное, меня стоило сжечь на костре, ибо я ведьма, навлекающая беды на окружающих...

– Глупо разубеждать тебя в чём-то, любезная подруга, если ты сама загнала себя в угол. Скажу лишь то, что мы все тут в чём-то виноваты. Я не уследил за воспитанием младшего брата, выросшего беспризорником. Ты же действительно желала ту странную реликвию, не поборов в себе жадность... Архимагу же, видимо, стоило не уничтожать своего друга, который к тому же толковый профессор... Пойдём, мне не за что прощать тебя.

Они продолжали путь по мозаичной галерее, которая и освещала почти все коридоры впереди разноцветными млекопитающими, рыбами, ящерицами, насекомыми и птицами. Скоро показалась пустая стена, где в древние времена красовались боги. По правую руку, как и в прошлый раз, друзей провожали разные птицы, от соколов до воробьёв и голубей. Наконец Ови запустила из ладони серебристый шарик, повисший рядом с пустой выемкой в стене.

Полурослик достал из наплечной сумки осколок, занимавший почти всё пространство, и передал в руки волшебницы. Она подошла к панно, примерилась и вставила треугольный фрагмент в самый низ. По подземелью пробежала лёгкая дрожь, моментом вставленный кусок мозаики засветился всеми своими белыми и чёрными стёклышками. Показалось, будто в самой стене, на которой выложили мозаику, что-то щёлкнуло.

Овроллия отошла к Илесу и осмотрела изображение ещё раз. Кажется, не доставало двух фрагментов, которые были больше треугольника.