Последний Герой. Том 2

* * *

Я влетел в спортзал с ходу. Ручку двери чуть не вырвал с корнем.

И тут же — бах-бах! — загремели выстрелы.

Пули чиркнули по штукатурке над моей головой, сыпануло крошкой — в лицо, за шиворот. Я вжался в пол, перекатился влево и ушёл в тень под окнами, туда, где вдоль стены громоздились старые советские маты. Тяжёлые, с проваленной плотной серой кожей, когда-то пахли спортивным залом, теперь — сыростью, пылью и мышами.

Залёг за ними. Дышал через нос, коротко, ровно. А по мне палили сразу двое. Один — Дирижёр. Второй — охранник. Били быстро, без прицеливания, на испуг. Не экономили патроны — строчили, как на боевых учениях.

Я отполз чуть в сторону, за старый спортивный инвентарь, поднял голову на пару секунд — ровно настолько, чтобы оценить обстановку.

В углу зала, на деревянном стуле — Грач. Связан. Голова опущена, рубаха вся в крови. Руки — за спиной, стянуты чем-то. Он помотал головой. Тяжело. Жив, чертяка! Лицо побито, губы распухшие. Поработали с ним, значит, ублюдки! Пытались выбить что-то. Скорее всего — про меня. Допрашивали с пристрастием. Я не сразу понял, как они его нашли.

Он нигде не светился, не фигурировал, держался тихо, как и договаривались. Мы общались аккуратно — только личные встречи, никаких звонков, никаких лишних движений. Всё по уму.

Но тут в голове щёлкнуло — вспомнил тот день, когда мы вскрыли хату Егорова и наткнулись на уже перевёрнутую квартиру. Там кто-то побывал до нас, прошёлся по вещам, порылся в бумагах. Работали быстро и нагло. Этот кто-то, кто тогда ушёл, вполне мог видеть Грача. Или просто запомнил его машину. А дальше — дело техники: номер пробить не проблема, владелец — в базе. Так и вышли на него.

Теперь всё сходилось. Стало понятно. Это не допрос Грача — это подготовка ко встрече со мной.

Вот с-суки!..

* * *

Маты держали пули. Советские, заскорузлые, ещё с тех времён, когда делали на совесть. Громоздкие, тяжёлые — они не развалились даже после десятков лет запустения. Пули в них гасли и вязли, будто в тесте.

Из-за угла я достал охранника без особых хлопот — вылез гаденыш сам, подставился, отхватил свое. Брыкнулся на дощатый пол сразу, без звука. Вот с Дирижёром вышло не так просто.

Он оказался хитрее. Как только понял, что остался один, сразу сдвинулся. Ушёл в угол, к завалам из старых стендов и теннисных столов, пригнулся, и пока я пытался определить его позицию, он подскочил к Грачу и спрятался уже за ним. Оперся коленом, одной рукой схватил за шею, второй — приставил пистолет к виску.

— Эй, Яровой! — крикнул он. — Прекрати палить. Давай уже обсудим нашу сделку. Мы так и не встретились, чтобы всё сказать.

Я выглянул из укрытия.

— Я тебя предупреждал, — ответил жёстко. — Если со мной или с моими близкими что-то случится — материал уходит. Весь.

Я пригрозил им компроматом, за него эти гады пока и вели войну. Не зная, что я — под другими знамёнами.

— Да?! — отозвался Дирижёр. Хмыкнул. — Я не знал, что сиделец Грач тебе, менту, так близок. Иначе бы всё по-другому пошло.

— Валету п*здец! — блефовал я.

— Но уж если так вышло — ладно. Х*й с ним! А ты — выходи. Без оружия. И поговорим. Иначе он сдохнет. Здесь и сейчас. Мне терять нечего.

Я молчал. Смотрел на Грача. Он испуганно хлопал на меня глазами. Бледный, губы сжаты, взгляд — прямо на меня. Понимал, что всё — на грани.

— А компромат? — спросил я, не двигаясь. — Он уйдет в сеть. Мой человек его отправит.

— А и х*й с ним, — спокойно бросил Дирижёр. — Пусть идёт в сеть. Валет всё равно потонет. А я не хочу вместе с ним. И свою жизнь я не отдам. Мне уже похер. Дело принципа. Бросай пистолет, или Грач сдохнет! Ну!..

Глава 16

— Ну что, считаю до трёх! Бросай пистолет! — крикнул Дирижер. — Раз… два…

— Выхожу, — отозвался я и отшвырнул пистолет.

ИЖ улетел в сторону угла с тренажерами. Один хрен — в нём был уже пустой магазин. Боезапас израсходован. А за спиной, под рубахой, у меня оставался травмат. Переделка, не боевой, но всё же огнестрел. При небольшой дистанции — вполне хватит.

— Другое дело! — хмыкнул Дирижёр, едва сдерживая довольную лыбу.

Я вышел, но он не стрелял в меня. Значит, рассчитывал на разговор. Может, хотел вытащить у меня что-то про компромат? Несмотря на весь этот спектакль, Савченко — вовсе не игрок и не артист, а расчетливый стратег.

Одно дело, что на Валета он открыто якобы сейчас забил, но совсем другое — что кормушку терять не хочет. Валет — гарантия сытной жизни. Без него у Дирижёра — всё будет швах. И он это прекрасно понимал. И будет биться за своего хозяина до последнего.

Я шагал медленно. Савченко, почувствовав вкус победы, немного расслабился. Чуть отвёл пистолет в сторону. От головы Грача — к полу.

И в этот момент Грач посмотрел на меня. А я на него. Мы поняли друг друга без слов. Все же мой старый информатор понимал Лютого, а теперь и Ярового, а я его — какая-то была связь между нами еще с девяностых. Не могу объяснить, какая. Но была. На то и был мой расчет, что Руслан догадается. И он догадался…

Р-раз! И сорвался со стула. Дернулся — и распрямился, словно сжатая пружина. Руки за спиной связаны, но он действовал не ими. Грач в один миг вцепился в запястье Савченко зубами. В ту самую руку, где был пистолет.

Дирижер завопил от боли и неожиданности. Дёрнул ствол в сторону. Прогремел выстрел. И тогда всё пошло не по его сценарию.

— Ах ты… сука! — взвыл Савченко. Голос рвался, хрипел от ярости, но Грач висел на его руке, как бульдог. Не отпускал, зубы впились в запястье намертво.

Савченко пару раз ударил его кулаком сверху., но Русе все нипочем. Тогда Дирижер перехватил пистолет другой рукой. Рванул корпусом, навёл ствол в мою сторону, но выстрелить не успел.

Бах!

Выстрел был метким. Из моего переделанного травмата прямо в грудь. Пуля ударила точно, мощно. Савченко отшатнулся, стряхнул, наконец, Грача, но пистолет не выронил.

Ствол у него дрожал, но всё ещё был направлен в мою сторону. Он пытался выровнять прицел. Судорожно и с усилием, потянул руку вверх.

— Вот бл*дь… — прошипел я. — Он в броне…

Бронежилет спас Савченко.

Бах!

Второй выстрел. В голову. Ну! Сдохни, тварь!

Пуля попала точно. Глаз унесло к чёрту, кровь брызнула на стену, тело дёрнулось, будто током ударило. Савченко рухнул назад, как подвесной манекен, которому перебили стойку.

Упал и больше не шевельнулся. Теперь уже точно труп. Пуля в голову — без вариантов.

Был Дирижёр — да сплыл.

Я опустил ствол. Почему-то он казался очень тяжелым, свинцовым. И только сейчас пришло ощущение — в кисть будто воткнули гвоздь. Правая рука. Та, в которой я держал травмат.