Последний Герой. Том 2

Глянул.

Ёбушки-воробушки… Пистолет разорвало к чертям. Ствол вспучило, затвор треснул, рамка ушла в перекос. Ну, оружейник… Обещал четыре выстрела, а хватило только на три. Чуть не два с половиной. Обманул, гад. Или просчитался. Хотя чего с самоделки взять — на глазок всё, тут миллиметр, там натяг.

Не в обиде я на него. Главное, что последняя, хоть и угробила оружие и чуть не угробила мне руку, но пошла в глаз моему смертельному врагу. А больше и не надо.

Я выдохнул, швырнул пистолет в сторону. Тот глухо ударился о пол и замер, отсвечивая красным — моей кровью.

Осмотрел руку. Кровь капала на пол тонкими алыми каплями, почти ритмично. Кожа разорвана, но не глубоко. Суставы на месте, сухожилия целы. Боль была достаточно сильная, но это терпимо. Жить можно.

А главное — выжил я. Не он. И Грач живой.

— Херня. До свадьбы заживёт. Ну, может, развяжешь уже? — сказал Грач с кривой усмешкой.

Лицо разбито, губа лопнула, под глазом синяк. Но сидит снова на своем стуле. Ровно. Крутой мужик, видно, что не первый раз через это проходит. Ну или просто с характером.

— А я думал, ты сдох, — отозвался я, подходя и улыбаясь.

— Не дождёшься, — фыркнул он. — Я еще поживу. Круги понавожу.

— И слава богу, — кивнул я, — дай бог тебе здоровья и самый большой Круг.

Осмотрел его запястья — стянуты пластиковым хомутом, стяжка в кожу до синевы врезалась. Пальцы уже знатно отекли.

— Нож возьми. В тренерской есть, — подсказал Грач.

Сходил быстро. Нашёл складной. Вернулся, перерезал стяжку. Пластик лопнул с тугим «вжух». Грач облегченно потёр запястья, выдохнул. Я глянул на его лицо.

— Ну ты и красавчик, Руся… Хорошо, что бабы твои тебя не видят. Клюв подправили тебе от души.

Он пощупал нос, два раза моргнул.

— Херня война. Хрящи целы, а синяки мужика красят.

— Особенно красят под алкаша, — хмыкнул я.

— Ладно, — выдохнул Грач. — Что дальше? Ментов звать?

— Какие менты? — резко бросил я. — С дуба рухнул? Я тут троих уложил наглушняк. Один вон ещё в машине отдыхает — стеклянными глазами в потолок глядит с пулей в печёнке.

— Так ты ж меня выручал, — попробовал обосновать Грач. — Они ж наехали, связали, в табло насовали… Как там в УКа? Незаконное лишение свободы. Ваще огрести можно срок нехилый.

— Понимаю, — кивнул я и указал рукой на трупы. — Всё это можно отбить, если разбирать по букве Закона. Но ты не забывай, кто они. Это — люди Валета. А у того — связи. И в прокуратуре, и в судах, и в главке. Уйти сухими у нас не получится. Даже если в итоге признают правоту, пока всё будет крутиться, меня выведут за штат. Или в отпуск отправят. Под разбирательство. С формулировкой: «для объективности».

Грач задумался и выдал:

— Или могут впаять «превышение должностных полномочий». Или вообще накрутят — «превышение пределов необходимой самообороны». Тогда — песец котёнку. Валет победит.

— Именно, — подтвердил я.

— И что предлагаешь? — прищурился Грач, с ухмылкой.

Но по глазам видно — уже всё понял, не зря мы с ним понимаем друг друга с полуслова.

— Лопата у тебя есть? — спросил я. — А лучше две.

— Найдём, — гуру пожал плечами.

Спокойно так, будто речь не о том, чтоб спрятать трупы, а о старом холодильнике, что вынести на свалку надо.

— Вот и славно, — кивнул я.

— У меня ещё мешки есть. Двухсотлитровые, полиэтилен плотный, для мусора. Мы как-то тут субботничек проводили с бабёнками, с тех пор и остались. Завернём тела в плёнку, вывезем в лес. Прикопаем по уму.

— Там на улице ещё один жмур, в машине, — добавил я. — Не забудь про него.

Грач кивнул и без лишних слов направился в подсобку. Он принес мешки, действительно плотные, но шибко вонючие: несло Китаем и их пластиком. И аптечку еще притащил для меня. Я промыл перекисью руку, залепил пластырем.

Мешки распустили вдоль, получилось прилично плёнки. Нашёлся и скотч — валялся там же, в подсобке.

Я обшарил трупы. Бумажники распотрошил на раз. Налик выгреб весь, что был: рубли, и доллары даже оказались. Карты — не трогал. Палево. С трофейным оружием вышло густо, но без разнообразия, так сказать, арсенала. Три ИЖа. ЧОПовские. Видимо, на учете стоят, как и положено, и у бандосов на них разрешение имеется.

Ну и времена.

— Эх… — пробормотал я, — не могли, что ли, с нормальным железом прийти? Куда мне теперь эти ИЖи девать? Солить? На стенку вешать?

Патронов почти не осталось. Почти весь боезапас они разрядили в спортзале. Только у того, которого я в джипе пришил — два полных магазина. По восемь патронов в каждом. Остальные — почти на нуле.

Пистолеты я затолкал в рюкзак, а один, проверив патроны, подкинул Грачу.

— На. Держи, брат. Мало ли. Напишешь бумажку, типа, заяву — мол, нашёл волыну и несу сдавать ментам, и носи бумажку с собой всегда. Если ППС где тормознут. А то сам знаешь — статья светит за хранение и ношение.

— Добро, — кивнул Грач.

Он сдёрнул с трупа наплечную кобуру, сунул туда ствол.

А потом мы начали работать. Стали оборачивать тела пленкой. Сделали это быстро, в четыре руки. Будто всю жизнь занимались обертыванием трупов. Получились этакие чёрные коконы, как манекены.

Вытащили их на улицу, по одному. Перед этим подогнали джип — тот самый, на котором эти трое сюда и приехали. Багажник большой, вместительный, повезло. Двоих разместили в нем, а третьего, который сидел в машине, пришлось перетащить на заднее сиденье. Он в багажник уже бы не поместился.

Кровь замыли, гильзы собрали. Но Грач сказал, что наведается потом еще раз сюда и тщательно пройдется. Зальет все белизной, дескать, хлор кровушку уничтожает под ноль, потом ни один тест не покажет.

Я сел за руль трофейного джипа. Грач хлопнул дверцей, устроился рядом.

— А если гайцы тормознут? — спросил он, глядя в зеркало. Голос у него стал тише и звучал немного насторожено.

Я похлопал себя по нагрудному карману.

— Нормально. У меня ксива. В салоне темно, крови снаружи не видно. Да и багажник мы закрыли плотно.

— Ну, дай бог… — выдохнул он и отвернулся к окну.

Мы тронулись. Я немного помолчал, потом сказал:

— Тебе сейчас лучше пропасть с радаров. Затихариться где-нибудь в безопасном месте. И с Кругами своими пока завязывай.

Он кивнул, но без особого энтузиазма.

— Если они тебя пробили, — продолжил я, — могут прийти ещё. Валет не на трёх бандосах держится. Может, конечно, Дирижёр ему и не доложил, и это его такая самодеятельность, но я бы не рисковал. Тут не угадаешь. Подстраховаться надо.