Последний подарок богини

– Что, вот так сам и принес?

Улыбка собеседника стала еще шире.

– Ага. Я не знаю, сколько стоят рабы в Нидосе. Но, наверное, дешевле тридцати грошей.

Девушка непонимающе пожала плечами. Она прекрасно видела, что собеседник просто лопается от желания поделиться с ней очередным подвигом, и решила дать ему такую возможность. "Милый ты мой", - подумала Айри. Свет заходящего солнца падал сквозь окно, четко оттенял резкие, правильные черты его лица.

– Чуть только ты ушла, приперся хозяин и стал спрашивать через дверь, не нужно ли мне чего? Я молчу. Он давай кричать. Все равно молчу, а уж Герноса и громом не разбудишь.

Парень рассмеялся, показывая ровные, белые зубы.

– Тогда этот баран ушел, а вслед за ним явился слуга. Просунул в окно палку с крюком и отодвинул засов. Они здесь, наверное, так часто делают. Вошел, и в сундук. Тогда я сказал ему, что не нужно воровать у честных постояльцев. На крик прибежал хозяин и сразу согласился выплатить всю полагающуюся сумму.

Девушка, фыркнув, рассмеялась, представив себе эту картину. Так вот почему Туин держал себя с ней так любезно!

– Я тоже не зря ходила, - поделилась и она своими достижениями.
– Нашла подходящее помещение.

– Рассказывай!
– тут же потребовал Алекс.

Айри подробно описала лавку, окрестности, условия аренды, соседей и в заключение, не утерпев, высказала сомнение в правильности его затеи.

– Все у нас получится, - заверил её парень.
– Давай спать. Завтра много дел. Герноса надо в себя приводить, помещение смотреть и сматываться отсюда.

Девушка понимающе кивнула и с облегчением сняла парик.

– Надо бы в баню сходить, - пробормотала она, чувствуя себя грязной и пахучей.

Алекс достал из сундука одеяло.

– Располагайся у стенки. А я за нашим героем прослежу. Он уже два раза как-то очень подозрительно икал.

Душная ночь легла на пустыню как тяжелое одеяло, придавив все живое к земле. Желтые точки звезд, густо рассыпанные по темно-синему небу, освещали замерший мир. В канале тихо журчала вода, спеша после долгой разлуки к Уразскому озеру.

По ту сторону потухшего костерка чмокал пухлыми губами Туптах, а совсем рядом ощущалось легкое дыхание Раамоса.

"Чего это он улегся так близко?" - подумал Александр, испытывая странное беспокойство и собираясь отодвинуться. Но тут узкая смуглая ладонь, как бы невзначай, легла ему на плечо, обжигая кожу нежным, ласковым прикосновением. Юноша замер, словно парализованный, а рука, проведя по груди огненную черту, вдруг стала спускаться ниже.

"Вот этого мне совсем не надо!" - скрипнул зубами Алекс, с отвращением отбрасывая Раамоса и вскакивая.

В кромешной тьме раздался грохот падения и тонкий, жалобный крик.

– Кто-нибудь, спасите! Помогите! Где я? Кто здесь?

Вернувшийся к реальности юноша, мучительно краснея, коротко по-русски разъяснил евнуху его местоположение.

Услышав незнакомое слово, тот замер. Александр встал с кровати и зашарил по столу в поисках огнива. Шесть раз робкие искры пронизали темноту, пока не затеплился оранжевый огонек трута, затем вспыхнул фитиль. Светильник вырвал из мрака, сидевшего на полу Герноса. Торчавшие в стороны клочья седых волос, красные глаза и бледная кожа делали его похожим на вампира из какого-нибудь сериала для тинэйджеров.

– Где я?
– жалобно проблеял тот.

– В гостинице, - проворчал юноша и, стараясь держаться к нему спиной, подошел к окну. Скрипнувшие ставни впустили в помещение волну прохлады.

– В какой?
– всхлипнул евнух.
– Почему я ничего не помню?

– Потому что напился как бегемот, - ответил Алекс, глядя на усыпанное звездами небо.

– Чего напился?
– собеседник явно тупил или притворялся.

– Вина!
– немного успокоившись, юноша вернулся за стол.
– Свяшенного сока виноградной лозы.

– Это ты меня напоил!
– взвыл Гернос, хватаясь за голову.
– Ой, как мне плохо! Зачем я это делал? Я сейчас умру.

– Прекращайте!
– Айри села на постели, не озаботившись прикрыть верхнюю часть тела.
– Тут кое-кто, между прочим, спать хочет! Ночь на дворе! Орут как влюбленные коты!

Алекс набрал в легкие воздуха, собираясь ответить наглой девчонке. Нельзя же, в самом деле, чтобы последнее слово осталось за ней? Но замер с открытым ртом. Заспанная, с всклокоченными волосами и обиженно надутыми губами, она вдруг показалась ужасно милой, и в сердце шевельнулась странная, незнакомая ранее нежность.

– Спи, это наши мужские разборки, - тихо проговорил юноша, с легкой улыбкой глядя, как Айри плотнее закутывается в одеяло с головой.

– Придурки!
– проворчала она, уткнувшись в стену.

– Какие разборки?
– ничего не понимая, бормотал Гернос.

Александр достал из-под стола кувшин.

– На, поправь здоровье.

Собеседник захлопал глазами.

– Что смотришь?
– юноша почесал шрам на боку.
– Пей, тебе говорят.

Евнух сделал два больших глотка и отставил кувшин в сторону.

– Гадость. Что это?

– Вино, мед и какие-то пряности, - пожал плечами Алекс.
– Хозяин говорил, что лучшее средство от похмелья.

Гернос кивнул, и вдруг выпучив глаза, испуганно уставился на него, схватившись за живот. Лицо несчастного стало наливаться кровью.

– Лохань под кроватью, - торопливо предупредил юноша.

Евнух нашарил глазами необходимую посудину, и только что выпитое пойло с утробным звуком неисправного унитаза покинуло его желудок. Дважды проделав подобную процедуру, Гернос в изнеможении привалился к спинке кровати.

– Полегчало?
– усмехнулся Александр.

– Ага, - кивнул он, с трудом перебираясь с пола на табурет.
– Но зачем ты меня вчера напоил, господин?

– Я тебе не господин, - отмахнулся юноша и, приложившись к кувшину, раздраженно буркнул.
– Действительно, гадость.

– Мне так плохо,- продолжил стонать Гернос.

– Зато ты жив, - назидательно проговорил Алекс.
– Телесная боль заглушила душевную.

– Да уж, - собеседник потер ладонью дряблый живот.