Правители тьмы

Чем дольше она ждала Эалстана, тем больше волновалась. Ожидание до самого раннего вечера довело ее до нервного срыва. Когда, наконец, он постучал, она почти подлетела к двери. Она распахнула ее. "Ну?" спросила она.

"Что ж", - величественно ответил он, выдыхая пары вина ей в лицо, "что ж, милая, я думаю, мы снова при деле. Снова при деле, да." Он смаковал эту фразу. "И что это за бизнес тоже".

***

Прошлым летом битва в лесах западного Ункерланта была настолько грандиозной, насколько это было возможно для атакующих дьендьосцев. Они гнали перед собой ункерлантцев, поедавших коз, почти прорвавшись на открытую местность за лесом. Теперь… Теперь Иштван считал себя счастливчиком, что ункерлантцы не погнали его собственных соотечественников на запад в беспорядках. Люди короля Свеммеля, казалось, довольствовались тем, что изводили дьендьосцев, не делая ничего больше.

"Я скажу вам, что я думаю об этом", - сказал однажды вечером капрал Кун.

"Конечно, ты узнаешь", - сказал Иштван. "У тебя всегда есть ответы, у тебя есть, знаешь ты вопрос или нет".

"Здесь вопрос прост", - сказал Кун.

Сони раскатисто расхохотался. "Тогда, клянусь звездами, это как раз для тебя". Он радостно обнял себя, гордясь собственным остроумием.

Кун проигнорировал его и продолжил разговор с Иштваном: "Помнишь, как люди говорили, что ункерлантцы сильно ударят по нам, если у них возникнут проблемы с Алгарве?" Он подождал, пока его сержант кивнет, прежде чем продолжить: "Поскольку они не ударили по нам, не следует ли из этого, что у них не было неприятностей с альгарвейцами?"

Иштван пощипал себя за бороду. "Звучит так, будто в этом должен быть смысл. Но наши союзники разгромили Ункерлант два лета подряд. Почему они не должны быть способны сделать это снова?"

"Если ты бьешь человека, но не сбиваешь его с ног и не пинаешь до тех пор, пока он не уйдет, довольно скоро он тоже начнет бить тебя", - сказал Кун. "Это то, что сделали альгарвейцы. Теперь мы собираемся посмотреть, насколько хорошо они выдерживают удары. Во всяком случае, таково мое предположение".

Прежде чем Иштван успел ответить, часовой бросил вызов: "Стой! Кто идет?" Все в редуте схватились за его палку.

"Я, капитан Фриджес", - последовал ответ, и дьендьосские солдаты расслабились.

"Приближайтесь и будьте узнаны", - сказал часовой, а затем, мгновение спустя, "Проходите вперед, сэр".

Фригийес спустился в редут. Кивнув Иштвану, он спросил: "Перед вами все спокойно, сержант?"

"Есть, сэр", - ответил Иштван. "Сукины дети Свеммеля сидят крепко. И мы тоже. Но вы знаете об этом. Я думаю, все, что стоит иметь, направляется на острова, чтобы сражаться с вонючими куусаманами ".

Командир роты кивнул. Каждое его движение было резким. Таков был ход его мыслей. Он был хорошим солдатом, но Иштвану часто не хватало более покладистого капитана Тивадара - и он не хотел думать, что случилось бы, если бы Фригиес был тем офицером, который обнаружил, что он по неосторожности съел козлятину.

"Все, что стоит иметь, направляется на острова", - согласился Фригийес. "Это включает и нас. Завтра, после захода солнца, мы выводим из строя весь полк. Нет, всю бригаду".

Какое-то мгновение никто из солдат в редуте не произносил ни слова. Некоторые из них стояли с отвисшими ртами. Иштван не осознавал, что он один из них, пока ему не пришлось закрыть свой, прежде чем он смог начать говорить: "Куда мы пойдем, сэр? И кто займет наши места здесь?"

Широкие плечи Фригиса поднялись и опустились, пожимая плечами. "Мы пойдем туда, куда они нас пошлют. И я не знаю, кто придет, чтобы разобраться с козлоедами Свеммеля. Мне все равно. Они больше не моя забота. Кто-нибудь другой убьет их ; это все, что мне нужно знать. Кто-нибудь здесь когда-нибудь сражался против куусаманцев?"

Иштван поднял руку. То же сделали Кун и Сони. "Есть, сэр", - хором ответили они. "На Обуде", - добавил Иштван.

"Тогда я выберу твои мозги, когда мы направимся на запад", - сказал Фригис. "Я знаю ункерлантцев, но эти тощие маленькие косоглазые, которые следуют за Семью Принцами, для меня закрытая книга". Он повернулся, поднялся по ступенькам из мешков с песком и вышел из редута. Через плечо он добавил: "Нужно сообщить остальным отделениям". Затем он ушел.

Его шаги все еще удалялись, когда все солдаты отделения Иштвана заговорили разом. Он позволил им немного поболтать, но только немного. Затем он сделал резкое рубящее движение правой рукой. "Хватит!" сказал он. "Капитан сказал нам быть готовыми выступить завтра после захода солнца, и это то, что мы собираемся сделать. Любого, кто не сможет подготовиться к тому времени, - он улыбнулся своей самой мерзкой улыбкой, обнажив все зубы и сверкая глазами, - мы оставим на съедение ункерлантцам.

"Они отводят всю бригаду с линии фронта", - сказал Кун удивленным тоном. "Они не могут ввести еще одну бригаду. В этом не было бы никакого смысла - если бы у них была другая бригада, которую можно было бы ввести, они бы послали ее на острова вместо нас."

"Ункерлантцы тихие", - сказал Сони. "Мы говорили о том, какие они тихие".

"Но как долго они будут молчать, когда мы уйдем?" спросил юноша по имени Лайос, несомненно, опередив Куна в ударе.

"Как сказал капитан, это больше не наша забота", - сказал Иштван. "Так или иначе, генералы разберутся с этим. Мы должны начать думать о куусаманцах". Ему не нравилась эта идея. Пару раз на Обуде они были неприятно близки к тому, чтобы убить его. Теперь у них будет больше шансов.

Когда Иштван думал о куусаманцах, он думал о том, чтобы начать действовать против них, как только покинет редут. Реальность оказалась более сложной, поскольку у реальности был свой способ действовать. Вместе с остальной частью бригады полк Иштвана отошел с линии фронта, когда ему приказали. Он не видел ни одного неопытного юноши, бредущего вперед с широко раскрытыми глазами и страстным желанием, как и подобает расе воинов, занять свои места. Конечно, была ночь. Может быть, это имело значение. Может быть. Он пытался заставить себя поверить в это.

Покинув свои позиции ночью - предположительно, чтобы ункерлантцы не поняли, что они уходят, - они не выспались. На следующий день они тоже не выспались, но продолжали брести на запад через леса, которые, казалось, тянулись вечно. К тому времени, когда Иштвану наконец разрешили остановиться и отдохнуть, он был готов сражаться с собственными офицерами больше, чем когда-либо был готов сражаться с куусаманцами.

Бригаде пришлось маршировать по лесу большую часть недели, прежде чем они добрались до лей-линии. Возможно, были и другие ближе, но они не были нанесены на карту. Весь этот участок мира был далеко-далеко в стороне от проторенных дорог. А потом усталым людям пришлось ждать, пока наберется достаточно караванов, чтобы перевезти их всех на запад.