Превосходство Борна (др. перевод)

— Что это за дорога? — спросил он шофера, указывая вперед.

— На насосную станцию. Проезд по ней запрещен. Патрульную службу там несут военные. За поворотом высокая ограда и караульная вышка.

— Подожди здесь. — Джейсон вылез из машины и пошел в сторону запретной дороги, жалея, что при нем нет камеры или путеводителя, которые придали бы ему вид туриста. Сейчас самым разумным было идти не спеша и глазея по сторонам. Ни одна мелочь не ускользала от взгляда Борна. Подойдя к повороту плохо вымощенной дороги, он увидел высокую ограду и выглядывающую из-за нее караульную вышку. Длинный металлический шлагбаум преграждал дорогу. Спиной к Борну стояли два солдата. Болтая между собой, они поглядывали на две машины, припаркованные у разместившегося за воротами прямоугольного бетонного здания, покрашенного коричневой краской. Одна машина была фургоном с тонированными стеклами, другая — седаном коричневого цвета.

Фургон, тронувшись с места, направился к воротам. Сейчас он укатит отсюда!

Голова Борна заработала в ускоренном режиме. Оружия у него нет: пытаться пронести его через границу было просто бессмысленно. Если он постарается остановить фургон и вытащить оттуда убийцу, то шум борьбы неизбежно привлечет внимание караульных, а их винтовки стреляют быстро и без промаха. А посему он должен так или иначе выманить из машины человека из Макао. Какой подарок сделает он тогда себе самому, подлинному Джейсону! Он проводит преступника до границы и переправит через нее, чего бы это ни стоило. В том, что он одолеет убийцу, Борн не сомневался. Никто не сможет соперничать с ним в этом деле. Молниеносные удары в глаза, шею, пах сломят его противника. Дэвид Уэбб не смог бы выдержать такой схватки не на жизнь, а на смерть. Борн же жил предвкушением ее.

Решение найдено!

Джейсон бросился к повороту дороги, который находился вне поля зрения караула и солдат. Снова приняв вид рассеянного зеваки, он прислушался. Двигатель фургона заглох. Послышался скрип, означавший, что ворота открывают. Оставались считанные секунды. Борн занял позицию в кустах у обочины дороги. Фургон уже огибал поворот, когда он просчитывал свои последние действия.

Выскочив из засады прямо перед машиной, Борн, с яростным выражением на лице, подбежал к окошку, за которым сидел шофер, и с силой ударил раскрытой ладонью по двери. Затем заорал как от боли и отскочил в сторону. Водитель, естественно, испугался: а вдруг фургон сбил этого человека и тот, неровен час, отдаст Богу душу? Когда машина остановилась, и из кабины выпрыгнул шофер, чтобы хоть как-то помочь пострадавшему, если только это еще возможно, Джейсон лежал недвижимо на земле. Но едва водитель приблизился к нему, он ухватил не ожидавшего подвоха китайца за ногу и, когда тот начал терять равновесие, ударил его головой о борт фургона. Шофер потерял сознание. Борн обратил внимание на то, что куртка у шофера оттопыривалась: там, скорее всего, было спрятано оружие, если принять в расчет груз, который он вез, — его пассажира. Так оно и оказалось. Обзаведясь пистолетом, Борн стал ждать появления человека из Макао.

Тот не показывался. И это было странно.

Борн с пистолетом в руке залез в кабину и через заднее стекло заглянул в кузов.

Никого! Машина была пуста.

Вернувшись к шоферу, Джейсон стал хлопать его по щекам, стараясь привести в чувство.

— Нали? [75] — хрипло шепнул Борн. — Где тот человек, что был с тобой?

— Там! — тряся головой, ответил шофер на кантонском наречии. — Человек, которого никто не знает, — в правительственной машине. Не губи меня! У меня семеро детей!

75

Где? (кит.)

— Садись за руль! — велел Джейсон, поставив шофера на ноги и подталкивая к открытой двери. — Двигай, да как можно быстрее!

Упрашивать шофера не пришлось. Оставив позади Шумчинское водохранилище, фургон так лихо повернул к центральному въезду на закрытую территорию, что Джейсон испугался, как бы они не перевернулись. «Человек, которого никто не знает». Что это значит? Впрочем, что бы там ни было, человек из Макао — в западне. Он — в коричневом седане за воротами, преграждавшими путь в запретную зону.

Борн спрыгнул с фургона и помчался обратно к такси. Когда он вскочил на переднее сиденье, то заметил, что деньги, разбросанные по полу, были уже подобраны.

— Довольны? — спросил таксист. — Вы и в самом деле дадите монет в десять раз больше, чем бросили под мои недостойные ноги?

— Хватит, Чарли Чан! Сюда подойдет машина от насосной станции, и ты сделаешь все, что я тебе прикажу. Ясно?

— Вы хоть сами-то понимаете, сколько это будет — вдесятеро больше баксов, чем вы уже выбросили на пол моей дряхлой и жалкой колымаги?

— Понимаю. Сделаешь работу — сможешь получить и в пятнадцать раз больше. Подгони машину к краю стоянки. Я не знаю, как долго придется ждать.

— Время — деньги, сэр!

— Заткнись!

Ожидание заняло целые двадцать минут. Когда же наконец показался коричневый седан, то Борн увидел то, на что раньше не обратил внимания: оконные стекла у этой машины были тонированы еще сильнее, чем у фургона, и, кто бы ни сидел внутри, разглядеть его было нельзя. А затем, в довершение всего, до Джейсона донеслись слова, которые ему меньше всего на свете хотелось бы услышать.

— Возьмите деньги обратно, — заявил шофер. — Я довезу вас до Ло-Ву. И запомните: мы с вами никогда не встречались.

— Что случилось?

— Это правительственный автомобиль, — у нас тут много их, а я не из тех, кто отважился бы гнаться за такой машиной.

— Погоди минутку!.. Да подожди же!.. Я дам тебе в двадцать раз больше и сверх того, если мы доведем дело до конца! Пока я не скажу другого, ты просто поедешь следом: я ведь обычный турист, осматривающий окрестности… Да не ерепенься ты! Сейчас я покажу тебе кое-что. Видишь, в моей визе отмечено, что я инвестирую деньги в предприятия свободной экономической зоны. А инвесторам разрешается осматривать окрестности!

— Вы и впрямь дадите мне в двадцать раз больше? — взглянул шофер на Дэвида в изумлении. — А где гарантии, что вы не обманете меня?

— Я положу деньги на сиденье между нами. Пойми, мне без тебя не обойтись: ты — профессионал высшего класса и можешь проделывать такие трюки за, рулем, какие и нарочно не придумаешь. Деньги, само собой, я не заберу обратно.

— Хорошо! Но держаться от этой машины я буду на расстоянии. Дороги я знаю. Проезд разрешен лишь в некоторых местах.

Через тридцать пять минут, когда седан по-прежнему был в их поле зрения, хотя и находился довольно далеко от них, шофер снова заговорил:

— Они едут на аэродром.

— На какой?

— Есть здесь один. Для государственных чиновников и толстосумов с юга.

— Для тех, кто вкладывает капитал в промышленные предприятия?

— Да. Это же свободная экономическая зона.

— Я тоже один из таких инвесторов, — произнес Борн. — В моей визе четко об этом сказано. Давай же быстрее! И хватит болтать!

— Между нами и тем седаном еще пять машин, и я, как мы договорились, буду держаться от него на почтительном расстоянии.

— Но мы же договаривались и о том, что ты будешь тащиться за ним лишь до тех пор, пока не получишь других указаний. Сейчас ситуация изменилась. И не трусь: у меня деньги, которые я инвестирую в китайскую экономику!

— Нас остановят у ворот. Позвонят по телефону.

— Я знаю имя банкира в Шеньжене!

— А знает ли он ваше имя, сэр? И знакомы ли вам названия фирм, с которыми вы должны были бы иметь дело? Если да, вы сможете смело поговорить с охраной у ворот. Но если банкир в Шеньжене вас не знает, вас задержат за дачу ложной информации. И вам придется оставаться в Китае до тех пор, пока не будет проведено полное расследование. А на это уйдут недели, а то и месяцы.