Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– С каких пор адекватный человек стал нянькой? – улыбнулся Кол. – Я вроде Красных Шапочек не ем и кровь их в качестве аперитива не пью.
– Елена дорога моей жене, – озвучил основную мысль, почерпнутую из разговора с Еленой, Элайджа. – Очень дорога, и поэтому я не хочу сложностей в её жизни. Не прошу не тянуть в койку – девочка взрослая, но поаккуратнее потом, о’кей?
Кол почувствовал раздражение – для полноты картины оставалось услышать нравоучений от Клауса, но тому – слава сочетанию короткой юбки и длинных ног Керолайн! – было явно не до напутствий.
– Не переживай, садизмом не увлекаюсь.
– И ладно, – кивнув, Элайджа выкинул из головы неприятный разговор – позиции они обозначили и обоих они вполне устраивали. – Я тебе не говорил про Нештнера?..
– Ты был слишком
– Тогда пойдём, обсудим, – не стал возражать Элайджа – он и впрямь всё ещё не мог найти в себе сил оторваться от Катерины, как ребёнок от новой игрушки, и его самого это и забавляло, и, если быть честным с самим собой, сердило, – пока у меня короткое просветление между периодами впадения в пубертат…
Опустив ресницы и проводив взглядом мужчин, зашедших в дом, девушка всё-таки задёрнула штору и легла на кровать. Она и устала, и не выспалась, но всё равно сон не шёл.
Предложение Кола, сделанное этой ночью, слетать с ним в качестве его спутницы в Вегас и отдохнуть от «тихих» семейных радостей пару дней, выбило из колеи. Даже несмотря на то, что Майклсон не стал демонстрировать привычной недосказанности, и, пожалуй, в излишне резковатой форме уточнил, что понятие «спутница» не включает обязательной постельной программы. И самым плохим было абсурдное желание сказать «да». Разумеется, она вежливо отказалась, но всё же… К собственному шоку, брюнетка только сейчас поняла, что это уточнение её статуса лишь облегчило отрицательный ответ, а будь наоборот... Нет, не повлияло бы, конечно, всё равно бы прозвучало «нет», но отказать было бы сложнее. И это нехорошие звоночки, самые нехорошие за последние годы…
Рядом раздалось урчание – громкое, словно прилетел большой шмель. Интересно, где он так научился? Тем временем Мартин уже вскочил на кровать и лёг рядом с ней на подушку, начав играть с волосами, трогая лапками затылок. Наверное, стоило отодвинуться: всё-таки животное есть животное, даже чистое и любящее купаться, но силы внезапно покинули её настолько, что их не осталось даже на то, чтобы просто поднять руку, все мысли улетучились, головная боль отпустила, и Елена заснула.
Надавив на ручку, Катерина неслышно вошла в кабинет. Перебинтовав палец и заплетя свои растрепавшиеся под косынкой кудри в косу, она спустилась вниз, но оказалось, что никого нет на месте. Нельзя было сказать, что Кет была этому не рада: девушка последние годы жила одна в компании с котом, даже в период помолвки с Майклом, и окружающий гвалт большого семейства выбивал её из колеи, утомляя, словно она круглые сутки находилась на работе. Поэтому, встретившись в коридоре с Колом и получив ответ, что Элайджа в кабинете, она, некоторое время потоптавшись у двери, всё-таки заглянула.
Муж бросил косой взгляд, но ничего не сказал, поэтому, тихо устроившись на дальнем диване, Катерина достала из кармана телефон и начала неторопливо просматривать электронную почту, скопившуюся за последние дни.
Бывают люди, чей взгляд, запах, малейшее звуковое, любое другое подтверждение присутствия или даже простое напоминание о недавнем присутствии в комнате, обостряют восприятие действительности, заставляя чувствовать себя иначе, чем, если их нет рядом. Возбуждение. Катерина не знала, как назвать охватывающие её чувства тепла, уюта и одновременно – как ни абсурдно это сочетание слов, – умиротворённого напряжения, которые в ней порождали самые разные люди, начиная от миссис Беннет и заканчивая Еленой, – не любовь, любить можно и на расстоянии, – поэтому остановилась на определении возбуждения. Но именно встретив Элайджу семь лет назад, Кет научилась выделять эту эмоцию отдельно от других, относить только к особенным людям, потому что она вспыхивала рядом с ним с настолько очевидной силой, что даже подспудное сексуальное напряжение – основа основ в отношениях с мужчиной, – оказывалось на втором плане и шло сопутствующим бонусом. Вот и сейчас девушка постепенно погрузилась в это знакомое состояние, вслушиваясь в перестук клавиатуры под пальцами мужа, скрип ручки и не испытывая нужды поднять на него глаза, чтобы посмотреть, чем он занят.
Элайджа тоже не отвлекался на разглядывание
супруги – более того, погрузившись в работу, не замечал её – Катерина была частью гармоничной картинки, по которой можно безучастно скользить взглядом, но именно той обязательной частью, в отсутствие которой гармония утрачивалась. Кет и не подозревала, что все эти годы она оставалась частью этого места в Йоркшире – если не вглядываться, всё было на своих местах: кабинет, документы и смешливая девушка чуть правее от стола, занимавшаяся каким-то своим делом.Интуитивно угадав, в какой момент он отложит бумаги, Кет подняла ресницы, столкнувшись с задумчивым взглядом мужа, направленным на неё. Некоторое время они сидели в том же положении, думая каждый о своём, пока, наконец, брюнетка не стряхнула оцепенение и, поднявшись с места, не подошла, став рядом с креслом. Расчистив ей край от бумаг и техники, Элайджа подхватил Катерину за талию и усадил на стол перед собой. Тихонько вздохнув, когда поставив локти по бокам от её бёдер, и положив подбородок на скрещенные руки, мужчина вновь впился в неё внимательным взглядом, Кет потупилась, не зная с чего начать. Но этого не потребовалось.
– Ты мне напомнила сейчас то время, когда была моим секретарём, – негромко произнёс Элайджа.
– Я уже совсем не та, – ответ прозвучал как-то резко и горько.
– Я знаю. – Он понял, что жена расстроилась от его слов, погладил её по щеке, – Мне и не нужна та, ведь я тоже уже не тот. Да и не могу сказать, что скучаю по тому времени, – он улыбнулся, притянув к себе её за плечи и заставив наклонить голову, – когда не мог до тебя дотронуться, если хотел. – Коснувшись мягким, успокаивающим поцелуем её губ, он вновь занял свой наблюдательный пост, позволяющий замечать любую эмоцию, отражающуюся на её лице. Кет напомнила себе, что чтобы скрыть чувства, нужно изображать сходные, но другие, а не сидеть с каменным лицом и… отмела всё. – Попытка тогда удочерить тебя провалилась с треском, моя кошечка, поэтому давай не будем снова искушать судьбу.
Катерина согласно кивнула на это шутливое предложение.
– Прости, и впрямь как в детской школе. – Положив руки ему на плечи, она немного грустно – это смотрелось странно на её извечно насмешливом, задорном лице, – улыбнулась. – Не знаю, что на меня нашло, просто я никогда не дарила рождественских подарков сама. Я не… – она вздохнула и призналась, – я не люблю их дарить. Мне неприятен этот момент.
– Когда я делал ремонт, то нашёл твои старые. – Элайджа стянул её со стола себе на колени, сообразив, что Катерине тяжело смотреть ему в глаза. – Спасибо за них. – Поцеловав её в макушку и через некоторое время почувствовав, что тело девушки обмякло, он задал вполне ожидаемый вопрос. – Почему?
– Привычка. У меня в юности была теория… – Кет поморщилась. – Если я научусь не привязываться к людям, то смогу управлять и ими и собой. А если ты даришь подарок, кусочек себя, то всё равно привязываешься, значит, дарить не нужно.
– Не для всех, – напомнил мужчина. – Я помню, как мы перерывали Ниццу в поисках трубок для Алека с Риком.
– Нет, это другое. – Она замолчала. – Папа, Елена, Дженна с Риком – зачем мне ими управлять, если они и так за меня в пасть ко льву прыгнут? Я дарила, точнее, собирала… – Катерина снова сбилась, понимая, как всё по-детски звучит. Но Элайджа молчал, показывая, что ждёт продолжения. – Букеты для одной женщины. А потом, когда она умерла, всё равно какое-то время собирала, и тогда поняла, что дарить тяжело. Ты привыкаешь, и из-за этих букетов я тоже… В общем, мне нехорошо от этого. – Она почувствовала, что горло перехватило, но на слёзы на глазах не было и намёка.
– Ты можешь ничего мне не дарить, если тебе неприятно, – предложил мужчина. – Это необязательно, и я не обижусь.
– Детская глупость это, Эл, – задумчиво пробормотала Кет. – Только сейчас, озвучив, я поняла, что веду себя на уровне трехлетнего ребёнка... Из разряда того, как Несса отказывается есть грибы, которые никогда не пробовала, – голос девушки повеселел, – но всё равно говорит, что невкусно. – Чуть повернувшись, Катерина с нежностью, которая в её исполнении была сама по себе редкая роскошь, и для мужа в том числе, поцеловала его в губы. – А ещё мне хочется, чтобы тебя окружали вещи из моих рук.