Принадлежать им

Ишь ты, прыгает…

Значит, не сильно ее Серый помял.

Пожалел?

Теряет хватку?

Сажусь за барную стойку, наблюдаю, как девчонка возится с кофемашиной.

Она мой взгляд чувствует явно, потому что чуть ежится и напрягает плечи.

А я вижу рядом с маленьким ушком темное пятно засоса. Усмехаюсь. Братишка пометил, все-таки.

Но не особо.

Смотрю, как она нервно заправляет темную прядь волос за ухо. Рукав халата ползет к локтю, и на запястье — темные следы от пальцев.

Звериная натура брата во всей красе, блять. Я сам не лучше, но себя контролирую во время секса. А вот Серый — не всегда.

Странно, что девчонка не плачет. И вообще себя спокойно ведет.

Она поворачивается, ставит передо мной чашку с кофе.

— Я не знаю, какой вы пьете…

— Черный. Спасибо.

Она кивает и снова возвращается на свой насест.

Смотрит на экран ноута, перебирает пальчиками по клаве, избегая на меня смотреть. И словно смущаясь моего взгляда.

А я разглядываю. Интересная девка. Странная.

— Я бы хотела спросить… — нерешительно начинает она, поднимая на меня взгляд. Глаза у нее — светлые, еще в прошлый раз заметил. Контраст такой: волосы темные, кожа белая. И голубые глаза. — Могу я… Ездить на учебу?

— Куда? — вопрос настолько неожиданный, что я чуть подвисаю.

— На учебу, — терпеливо поясняет она, — я учусь… В университете… И у меня еще полтора месяца будет… Сначала завершение учебного года, а потом сессия. Мне надо появляться на парах и сдавать зачеты… Экзамены… Могу я это делать?

— А почему нет? — пожимаю я плечами.

— Просто… Вы говорили, что я должна находиться в доступе… — бормочет она смущенно.

— Конфетка, — я ставлю кружку, кладу локти на столешницу и подаюсь чуть вперед, к ней, — тебя никто за ногу к батарее привязывать не собирается. У нас честный договор. Днем мы с братишкой чаще всего дохуя заняты, и нам не до тебя. А потому, делай все, чего хочешь. Но в пределах, поняла, да?

Кивает. Понятливая.

— И чтоб мы знали, где ты лазишь.

Опять кивок.

— И да, конфетка… Никаких посторонних мужиков рядом. Твой Костик — тоже посторонний, поняла?

Презрительная гримаска, явно относящаяся к женишку, и снова кивок.

— Ну вот и отлично. — Я допиваю кофе, щурюсь на нее, а затем добавляю, — а теперь иди сюда.

15. Дана. Утро вопросов

От резкого перехода со спокойного утреннего диалога к прямому приказу вздрагиваю. Хотя, не сказать, что не ждала чего-то подобного.

Ждала.

С того момента, когда увидела старшего Жнеца, полуголого, сонного и хмурого, на пороге гостиной.

Признаться, меня прямо в дрожь от его появления кинуло.

Оно и понятно: только-только пришла в себя, сделала себе вторую чашку кофе, открыла принесенный из комнаты ноутбук, чтоб проверить, какие пары сегодня, и прикинуть, что именно мне надо готовить к ним.

Щелкала мышкой, щурилась на занимающийся за окном рассвет, выстраивала в голове нужные аргументы в пользу необходимости ходить на учебу.

Досадовала, что не обговорила этот вариант в самом начале, на берегу, так сказать. Что будет, если мне запретят из дома выходить?

Возможно такое?

Да запросто!

В этой жизни все возможно, как выясняется. И даже самые дикие вещи.

Но, в то же время, братья Жнецы, несмотря на совершенно тупую и сюрреалистическую ситуацию, в которую меня поставили, не показались мне неадекватами. По крайней мере, большую часть того времени, что я провела с ними, общаясь, сумасшествием не пахло.

Вседозволенностью, полным отсутствием совести, чести и прочих, совершенно ненужных в нынешнем мире вещей — да.

А вот безумием — вообще нет. Даже то, что со мной творил этой ночью младший Жнец, было диким и выходящим за любые грани. Но не маньяческим. Не больным.

Так что… Вероятно, если подобрать аргументы…

В этот момент в гостиной показался старший Жнец, и я напрочь забыла все, о чем думала.

Застыла, словно мышь под веником, сжалась на своем насесте, стиснула в пальцах кружку с кофе…

А он, замерев на пороге, внимательно и хмуро изучал меня своими темными глазами, и выражение их было мало читаемым. Это напрягало.

А еще напрягало, что он — полуголый. И бессовестно большой.

Его брат, кстати, тоже был не мелким, а под строгим костюмом скрывал серьезную и тщательно проработанную мускулатуру. Но этот… Это просто машина какая-то. Ходячий кусок тестостерона, расписанный по всей площади синими рисунками, мощный, грубый и очень, очень опасный.

Он подавлял и в одетом виде, а уж такой, полуголый…

Старший Жнец шел ко мне, и выражение физиономии его было равнодушно-хмурым.

Словно он напрочь забыл о моем существовании и теперь прикидывал, кто я такая, и что ему со мной делать.

Мне было дико неловко, хотелось тихонько спрыгнуть со своего насеста и свалить, пока позволяли. Но я переборола себя. И осталась.

И даже заговорила первая, прощупывая почву.

И кофе приготовила, да.

А потом, после того, как получила спокойное и даже удивленное немного разрешение делать в свободное время то, что считаю нужным, еще и расслабилась на радостях.

Все же, не звери. Ну, не всегда, по крайней мере.

Есть шанс пережить эти три месяца без шоковых последствий и многолетних посещений психотерапевта…

А потом старший Жнец всю мою счастливую уверенность похерил одним своим приказом.

Вернул, так сказать, с небес на землю.

Варианта отказать у меня нет.

Потому встаю, ставлю кружку на барную стойку и иду к нему.

Как приказал.

Обдает диким холодом от мысли, что он, вероятно, тоже захочет сейчас… Но он же для брата меня взял… Хотя, что ему помешает воспользоваться? А я… Я и это не обговорила на берегу… Дура, какая дура!