Принадлежать им

И… Как и братишка его душевный, никак не комментирует мое присутствие.

Топает в спальню.

Я, непроизвольно втянув голову в плечи, потому что вместе с братьями в гостиную проникла та самая душная злая энергетика, что нависала в машине, пока ехали сюда, поспешно сползаю с барного стула и торопливо сохраняю все, что наработала, чтоб потом тихонько смыться в свою комнату.

— Стой, — рычит Черный, раздраженно хлопнув дверцей холодильника, — сделай мне пожрать.

Ох, блин.

Оставляю ноут в покое, обхожу барную стойку, за которой уже устроился Черный с телефоном. Он что-то злобно написывает кому-то в быстром темпе. Брови нахмурены, губы искривлены в оскале.

Я мышкой кручусь по кухне, спешно сооружая простой и сытный бутер из буженины, сыра и зелени. Наливаю чай, решив, что кофе на ночь — не айс.

Строгаю моментальный салат из помидор и лука.

Все это ставлю перед носом увлеченного перепиской Черного.

Он отрывается от телефона, удивленно осматривает стол, словно забыл о том, что приказывал мне только что.

Затем, кивнув, откладывает телефон и принимается есть.

С аппетитом. Поглядывая на меня все более и более спокойно.

Понятно. Злой голодный мужик. Они, когда голодные, мало себя контролируют. Особенно, такие здоровенные.

— Сядь, конфетка, поешь, — в голосе уже лишь отголоски того злобного рычания, что было в самом начале.

— Нет, спасибо, я пойду… У меня проект… — мямлю я, стремясь смыться из поля зрения подобревшего хищника.

— Проект? — раздается холодный скучный голос Серого.

Разворачиваюсь.

Серый стоит в проеме двери, уже переодетый в свободные спортивные штаны… И ничего больше.

Взлохмаченная шевелюра, острые стекла очков. Офигенный торс, какого совсем не ожидаешь под строгим пиджаком. У меня аж дыхание перехватывает.

Вроде бы, и видела его уже, и трогала даже.

А почему-то смотреть не перестаю.

Позади что-то бурчит Черный, но вполне миролюбиво. Чувствуется, зверь удовлетворен.

— Пошли, покажешь, — кивает Серый на выход, разворачивается и уходит первым по коридору.

Пялюсь на рельефную спину, а затем обреченно собираю ноут, подтягиваю рукава слишком большого для меня банного халата.

И, не глядя больше на спокойно жующего Черного, иду за его младшим братом.

Чует мое сердце, после удовлетворения нужд одного хищника, буду сейчас второго удовлетворять. Вот только нужды будут другими…

24. Дана. Обсуждение проекта

В комнате Серого темно. Похоже, он вообще не любитель освещения, как естественного, так и искусственного.

Мерцают экраны, на одном поставлена на паузу какая-то игрушка, которую я не могу сходу опознать. Понимаю лишь, что это что-то сложное, и на языке производителя. Китайском.

Серый падает в рабочее кресло, лениво сворачивает половину экранов, затем поворачивается ко мне, неловко мнущейся у дверей.

— Ну, показывай.

О как…

Мы реально будем проект изучать?

Ну… так это же хорошо!

Воспрянув духом, торопливо иду к столу, где Серый уже освободил место для ноута, ставлю, оглядываюсь в поиках второго стула, но Серый совершенно равнодушно и спокойно тянет меня к себе на колени.

Ойкнув, неловко дергаюсь:

— Эм-м-м… Неудобно…

— Удобно, — лениво отвечает он, одной рукой двигая меня еще плотнее к себе, — если ерзать не будешь.

У меня от резкого движения распахивается халат в районе бедер, но поправить его не получается. Для этого надо именно что “ерзать”.

Боясь спровоцировать, сижу тихонько. И неверными пальцами запускаю на ноуте проект.

Серый, чуть придвинув меня к столешнице, наклоняется так, что я оказываюсь между его длинных рук, кладет подбородок мне на плечо и принимается быстро листать данные на экране ноута.

Он как-то невероятно шустро все просматривает, тормозя несколько раз на особо интересных вещах.

И я пытаюсь их комментировать, потому что останавливается он именно на сложном. На том, что пока что решить и реализовать не получается.

— Вот здесь у нас возникли трудности, — рассказываю я, — понимаешь, оно в идеале работает, а вот в тесте…

— Какой темплейт брали? Вот этот?

— Ага…

— Он не подходит, надо новье.

— Это еще пару недель разработки…

— Да с чего бы? За пару часов сделать можно…

— Кому? Мне? Нет.

— А мне — да.

— И чего? Сделаешь?

— Смотря как просить будешь…

В этот момент я понимаю, что, увлеченная любимой темой, я как-то проморгала момент, когда одна рука Серого оказалась на моем голом бедре. И после его слов жесткие пальцы накрывают низ живота.

Дергаюсь, непроизвольно пытаясь вырваться, но Серый легко пресекает мои нелепые телодвижения.

— Эм-м-м-м… Я… Не понимаю… — снова дергаюсь, потому что длинные пальцы уже в трусах. И как-то очень легко, без напряга и задержки, проникают внутрь.

Меня бьет током, непонимающе пялюсь на экран, наблюдая, как на нем появляются нужные строчки кода.

И, в синхроне с этим, внизу толчками двигаются пальцы.

— А чего тут понимать? — голос Серого все такой же равнодушный, словно он не творит ничего непотребного своими руками, а просто объясняет суть проблемы в проекте! — Вот, смотри, здесь мы ставим так…

И ставит так. Пальцы. Во мне.

Вскрикиваю, машинально цепляясь за жилистое запястье с вздувшимися венами, но не могу остановить неумолимых движений! Он — словно робот! Монстр… Ай, мама… Как горячо…

— А затем вот так… Ты запоминаешь? Потом спрошу!

— Да-а-а…

Бессильно откидываюсь затылком на крепкое голое плечо, меня трясет уже всю от происходящего. А этому ледяному зверю хоть бы что! Трогает меня внизу, все резче и сильнее, и быстро печатает на клаве. И, главное, правильно так! Логично! И как я сама до этого?… Ай…

— Подожди… — Он тормозит на мгновение, но лишь для того, чтоб приподнять меня выше по себе и освободить из спортивок член.

Я этого не вижу, понимаю просто, что сейчас будет, по уверенным движениям.