Профессия

Пожалуй, она говорит это неопытному, несмышленому, бестолковому новичку. Не мне.

С другой стороны, известно ли об этом Генке? И если известно, почему он молчит? Ни крика, ни шума, ни пыли.

Леди Х смотрит на меня вопросительно.

– Поедем ко мне?

Я киваю. Нет смысла избегать секса, если рядом такая заботливая, такая надежная, такая верная подруга.

– Ты верна мне, моя девочка?

– Дать презерватив?

– Не надо.

17. ЖАР

И только утром вдруг соображаю, что из-за моей встречи с Леди Х Лариса не дождалась ужина. Если ждала его вообще. Звонить с извинениями в течение дня неудобно. В течение дня я сижу в офисе, курю с Игорьком и прошу его – на всякий случай – узнать координаты Эдиты Семаковой.

– Ого! Это для тебя лично или по делу?

– Свои личные дела я пока сам могу утрясти.

– Не растряси!

Мы ржем. Курим, дурачимся. Появляется Ирина.

– Что за веселье? Вырабатываете гипотезы?

– Тестостерон! – поправляет Игорь.

– Зависнуть бы где-то вместе, – предлагает она. – Хоть расслабиться.

– Давайте сегодня в «Юнге». Прикольно там!

– А где «Юнга»?

Они спорят о клубе и меня тоже пытаются втянуть в спор.

– Ты ж за «Юнгу»?

– Я пас сегодня. У меня свидание.

– Свидание? Да, ну! Брось ты это! – смеется Ирина.

– Бери девушку с собой! – предлагает Игорь. – Посидим вместе. Можем и Кира взять. Кстати, опять о тебе спрашивал.

– В смысле?

– Не ищешь ли ты каких данных.

– А у меня просто спросил, как продвигаются наши с тобой дела, – добавляет Ирина. – Но как-то так, знаешь, двусмысленно...

– Эротические фантазии замучили старого чекиста! – делаю вывод я. – Ок, сегодняшний вечер мне нужен, а потом – куда угодно. Хоть в Красную Армию.

Игорь устанавливает адрес и телефон Семаковой. Я помню, что поставил крест на своих подозрениях относительно Эдиты, но продолжаю поиск по инерции. Просто, чтобы не остановиться и не признать свое поражение.

Эдите тридцать два года. Она работает PR-директором в компании отца и, наверное, суперпрофессионально общается по телефону. Но я не хочу ей звонить. У меня нет никаких веских оснований втягивать ее в это дело.

Вместо этого – ближе к вечеру – я звоню Ларисе...

Весна зеленит редкие деревья и немощные городские кустики. На газонах подрастает короткая зеленая трава и кое-где лезут одуванчики. Это радует и как-то отвлекает. Хочется бродить пешком по паркам и нести ахинею.

Она говорит, что уже свободна, и я могу забрать ее на автобусной остановке. Я забираю. Пожимаю ее руку и открываю ей дверцу.

– Простите меня за то, что вчера не вышел на связь. Возникли неожиданные проблемы на работе.

– Ничего, все нормально. Я тоже была занята. У бабушки случился приступ...

Я гляжу на нее. Она поправляет волосы, вытягивая одну прядь до носа. И мне вдруг приходит в голову, что она врет. И может, по той же причине, что и я.

– Зачем вы это придумали? – спрашиваю я неожиданно для самого себя.

Она пожимает плечами, оставляет волосы в покое.

– Не знаю. Наверное, чтобы вам не было неловко из-за меня.

– Но мне, действительно, неловко. Я сожалею, что не смог прийти.

– Наверное, я тоже.

Я совсем теряюсь. Вдруг с ней перестает быть легко и становится так же зыбко и неясно, как в тот момент, когда она ушла из кафе «Амур».

– А у нее, правда, был приступ. Только днем, – добавляет она. – Куда мы едем?

– Ужинать.

– В шикарный ресторан?

– Не в шикарный, просто в ресторан. Или вы снова не голодны?

– Не голодна.

– Тогда будете разглядывать публику.

– И официантов.

Повисает пауза.

– Японскую кухню любите?

– Да. Но суши не люблю.

– А что вообще любите?

– Апельсины.

– Просто апельсины?

– Да.

– Мои друзья приглашали нас в клуб. Но там... грохот. Мне хотелось побыть с вами в тишине.

– У вас есть тут друзья?

– Коллеги.

– Сыщики. Они смотрели бы на меня подозрительно.

Я тоже смотрю на нее подозрительно.

– Мне кажется, у меня жар, – говорит она.

Дотрагиваюсь до ее лба, и она кладет свою руку на лоб поверх моей. И у меня тоже начинается жар. Я останавливаюсь, пристав к обочине.

– Вы не хотите в ресторан?

– Нет.

И я снова не знаю, что ей предложить.

– Хотите купим много апельсинов?

– Я много не съем, а для девчонок – не нужно. Я жадная.

Я понимаю, что она не оставляет мне вариантов. И она прекрасно отдает себе отчет, к чему подталкивает нашу беседу.

– Хорошо, я куплю всего килограмм, и мы поедем ко мне, чтобы спасти апельсины от ваших сожительниц.

– Вы же говорили, что у вас «Посторонним вход воспрещен»...

– И еще: «Не влезай. Убьет!»

И снова проскальзывает что-то такое... не очень чистое в наших общих намерениях.