Проклятый Лекарь

— Вы правы… — тихо согласилась она после долгой паузы. — Я… я просто хотела дать ему знать, что жива.

— Дадите знать позже, — заверил я. — Когда окрепнете и когда мы придумаем безопасный план. Пусть заберет вас в другом месте, а не из стана врага. Я тайно выведу вас из дома, когда вы сможете без опаски передвигаться. А пока — отдыхайте и набирайтесь сил.

Она кивнула, а затем вдруг оживилась, её глаза вновь загорелись. Это было что-то новое.

— Кстати! Раз уж я здесь остаюсь… Я решила, что завтра приготовлю лазанью! Настоящую, с соусом бешамель, как учила меня моя старая гувернантка-итальянка! Только вот продуктов у вас… — она деликатно замялась, оглядывая мою спартанскую кухню.

— Особо нет, — закончил я за неё. — Мой стандартный набор — хлеб, чай и банка тушёнки на чёрный день.

— Вот именно! — она всплеснула руками. — А мне нужны свежие помидоры, базилик, сыр моцарелла и пармезан, хороший говяжий фарш, специи…

Она перечисляла ингредиенты, и я почти чувствовал их запах.

Хорошая девочка. Адаптируется на удивление быстро. Уже не думает о побеге, а планирует готовку. И мысли о настоящей, сочной, вкусной лазанье… после недель больничной баланды и холостяцких пельменей… Судя по её вечерним кулинарным способностям, это должно быть нечто потрясающее.

— Составьте подробный список, — сказал я, поднимаясь. — Сейчас я схожу в лавку.

Что ж, кажется, моё вынужденное сожительство с беглой аристократкой начинает приносить первые, вполне ощутимые дивиденды. По крайней мере, для моего желудка.

Я вышел из дома.

Вечерняя Москва встретила меня прохладой и запахом озона — предвестником надвигающегося дождя. Я шёл по мощёным улицам, освещённым тусклым светом газовых фонарей, держа в руке список, написанный элегантным каллиграфическим почерком Аглаи.

Некромант, идущий за продуктами для лазаньи. Абсурдность ситуации была почти осязаемой.

Только было одно «НО».

Ментальная связь… Это меняло всё. Девушка умела гораздо больше, чем показывала. Такой навык не появляется из ниоткуда. Он требует либо врождённого, исключительного таланта, либо серьёзной, многолетней подготовки.

А это значит, что её папаша-граф — не просто богатый аристократ, а сверхсильный маг. И если она унаследовала хотя бы часть его способностей… Это может оказаться очень полезным в моих будущих… м-м-м… некромантских изысканиях.

К тому же, контролируемый менталист — ценный актив.

Связь с графом Бестужевым пока была хрупкой. Да, он благодарен за спасение, но это — одноразовый ресурс, который я уже использовал. И неизвестно, что он еще там придумал на своём приеме.

А вот дружба или хотя бы лояльность дома Ливенталь… это уже совсем другой уровень. Бестужев — это хорошо. Но Бестужев и Ливенталь в моём активе — это уже серьёзный расклад.

Два влиятельных дома, которые будут мне обязаны. Это открывает мне двери.

Лавка старого купца Морозова (к счастью, не родственник моему наблюдателю) была оплотом старого мира.

Внутри пахло специями, свежим хлебом и дорогими сырами. Я методично загрузил в корзину всё по списку Аглаи: мясистые помидоры, пучок свежего базилика, головку моцареллы, завёрнутую во влажную ткань.

Затем я остановился у полки со сладостями.

Нужно было не просто выполнить её просьбу. Нужно было превзойти её ожидания. Стать для неё не просто тюремщиком-спасителем, а… другом. А для этого придётся притворяться заботливым.

Что ж, я играл и более сложные роли. Мой взгляд упал на изящную картонную коробочку с французской вязью: «Конфеты фруктовые без сахара». Идеально. Аристократки вечно следят за фигурой, даже когда выздоравливают после пулевого ранения.

Дальше — кофейный отдел. Я терпеть не мог этот горький, переоценённый напиток, предпочитая крепчайший чёрный чай, который бодрил, а не теребил нервы. Но я знал, что девушки из высшего света обожают свои утренние ритуалы с капучино.

— Молотый кофе высшего сорта из Аравии, — попросил я продавца. — И самое свежее молоко.

Мелкие инвестиции в большое дело. Пусть чувствует себя как дома. Чем комфортнее она себя чувствует, тем больше расскажет.

Возвращаясь с пакетами, полными еды, я усмехнулся собственным мыслям. Архилич Тёмных Земель, спасающий жизни и покупающий диетические конфеты для беглой аристократки.

Реакция Аглаи оправдала все мои ожидания. Увидев не только продукты для лазаньи, но и пакет с кофе и ту самую коробочку с конфетами, она просияла как ребёнок, получивший на именины живого щенка.

— О! Вы купили кофе! И мои любимые конфеты без сахара! Откуда… откуда вы знали?

— Интуиция врача, — попытался изобразить скромность я. Вроде даже получилось. — Важно, чтобы пациент чувствовал себя комфортно. Это способствует скорейшему выздоровлению.

…и располагает к откровенным разговорам. А мне очень нужно было собрать побольше информации. Время начинать второй допрос. Более мягкий, но не менее эффективный.

Мы сели на моей маленькой кухне. За окном стемнело, и редкие капли дождя начали барабанить по стеклу. В комнате было тепло и пахло свежесваренным кофе.

Аглая, закутавшись в мой старый плед, с наслаждением пила свой кофе с конфетами, и её напряжение окончательно ушло.

На её коленях, свернувшись костяным калачиком, дремал Нюхль. Время от времени он издавал тихий, едва слышный щелчок челюстями, видимо, видя во сне какую-то особенно вкусную кость.

Она болтала о пустяках — о погоде, о последних новостях из светской хроники, о смешных шляпках, которые видела в журнале. Она оказалась на удивление приятной собеседницей, начитанной и остроумной. Но мне нужно было больше, чем просто светская беседа.

— Ваш отец, должно быть, дал вам прекрасное образование, — заметил я, наливая ей вторую чашку кофе. — Вы так хорошо разбираетесь в литературе.

— О да, папа всегда говорил, что невежество — худший порок аристократа, — она улыбнулась, но в этой улыбке сквозила тень горечи. — Он заставлял меня читать по три книги в неделю. Правда, некоторые его собственные… увлечения… казались мне довольно странными.

— Увлечения? — я произнёс это с лёгким, почти незаинтересованным любопытством. Я не должен был показывать, что это мне важно.