Проклятый, одинокий, дракон

Нет, три дня в ледяном сортире - такая перспектива действительно прельщала мало, и Айна выбросила таявший в руках шарик.

– К тому же он невкусный, - усмехнулся Тьер, тут же вызывая в ней желание немедленно убедиться в этом.

«Откушу совсем маленький кусочек, когда он уйдёт», - решила девушка.

– Не желаете прокатиться?
– вместо того, чтобы откланяться и уйти предложил герцог.

– Когда? Куда?
– с недоумением разглядывала Айна его смеющиеся глаза, которые казались изумрудными сейчас, когда в них отражался сверкающий снег.

Она вдруг начала погружаться в них, как в бездонный колодец, не в силах отвести взгляда, даже оглохнув. Иначе как объяснить, что, перестав падать, она увидела в них несуразный меховой шатёр со своим удивлённым лицом и тень, что приближалась к ней из-за спины. И только когда де Риз сам отвёл взгляд, услышала, как скрипит снег под чьей-то тяжёлой поступью.

– Лотер, - откланялся герцог де Риз, пока Айна приходила в себя, не понимая, что это только что было.

– Тьер, - поприветствовал его Одилон и склонился к руке девушки.
– Миледи.

Вот дались ему эти поцелуи! Она незаметно потёрла обслюнявленное его противными губами место об свою монументальную шубу и покосилась на Тьера.

«Мог хотя бы сделать вид, что не заметил», - скорчила она ему рожицу, пользуясь тем, что он уже отвернулся.

– Как думаешь, Тьер, перевал обледенеет?
– тем временем осматривал окрестности Лотер.

– Будет зависеть от того, выглянет ли солнце. А если в ночь снова приморозит, то пока снег не сойдёт полностью, ехать опасно.

– Не волнуйтесь, миледи, - улыбнулся Одилон белее, чем лежавшие сугробы.
– Вашей жизнью мы рисковать не будем.

– И вам не позволим, - предвосхитил Тьер её возражения, что она в их заботе не нуждается.
– Пока дороги не очистятся, будем развлекать вас здесь по мере своих скромных сил.

– Вы вроде только что предлагали мне прокатиться? Считаете, это безопасно?

– О, я всего лишь хотел показать вам сад, разбитый у замка, в снегу, - махнул он рукой туда, где, наверно, и находилась упомянутая территория.
– И уж, конечно, сам поведу вашу лошадь. Так что, если она неожиданно и сиганёт в пропасть, то только вместе со мной.

– Полагаю, после описанных перспектив, миледи, вы непременно должны согласиться, - зачерпнул снег Одилон.

– Разве что, позднее, - Айна вспомнила, что собиралась быть милой.

– Позднее уже не останется той красоты, - убрал с лица свои тёмные волосы де Риз, - Она растает.

И быстрее, чем девушка успела ответить и сообразить, что происходит, он вдруг отпрыгнул в сторону и увернулся от комка снега, запущенного в него Одилоном. Пока Айна, раскрыв рот, смотрела как Одилон лепит следующий шарик, он сам почти увернулся от снаряда де Риза. Неудачно. Снежный ком разбился о его плечо.

– Ах так!
– швырнул Лотер свой снежок и тут же кинулся лепить следующий.

Айна крутилась на месте, наблюдая то за одним, то за другим герцогом, бегающими вокруг неё, как мальчишки. Они использовали девушку как прикрытие, пока кто-то из них не попал в неё снежком.

«Ну, держитесь оба!» - стянула девушка с рук тонкие перчатки. И воспользовавшись тем, что они слишком заняты друг другом, кинула по снежку в каждого.

– Вот вам, вот!
– кричала она, делая новые и новые снаряды.

Смеясь, Лотер упал в снег лицом, а де Риз - навзничь.

– Миледи, мы с позором повержены!
– крикнул ей Тьер, не поднимаясь.

И пока он точно не видит, Айна засунула в рот кусочек подтаявшего шарика.

Снег оказался невкусным.

Глава 4

Сложенный из белоснежного мрамора замок, стройный, величественный, неприступный, выглядел очень изящно, благодаря высоким башням с остроконечными золочёными шпилями. Только заехав подальше в сад, Айна смогла по достоинству оценить его красоту. Припорошённый снегом, он казался сказочным и нереальным.

– Этот замок называют женским, - Тьер тряхнул головой, смахивая упавший с ветвей на волосы снег.

– Из-за приталенных форм?
– обрисовала Айна руками очертания башен, похожие на фигуры высоких дам в узких корсетах и длинных юбках.

– Нет, - засмеялся герцог.
– Потому что, начиная с Бранго Первого, все короли ссылали сюда надоевших жён, чтобы те не путались под ногами при дворе. И супруги доживали здесь свой век в труде, молитвах и уединении.

– Как это грустно, - не поддержала его веселья девушка.
– И отвратительно. Неужели ни один из них не был счастливо женат?

– Ну, почему же, - развернул герцог коня, и они пошли дальше по заснеженной аллее.
– Например, Рагнар Безрукий был женат счастливо, хоть и недолго.

– Он потерял руку на войне?

– Нет, - покачал головой Тьер и усмехнулся.
– На войне он потерял голову. Погиб. А Безруким его прозвали за исключительную неловкость. У него вечно всё падало из рук. Скипетр вываливался, держава скатывалась на пол, и даже корона вечно съезжала набок. Вы легко опознаете его портрет в королевской галерее - его так и изобразили в сползшей на одно ухо короне.

– И всё же он был счастлив?
– Айна сняла с головы капюшон. Солнце едва выглянуло из-за облаков, но уже припекало.

– Счастлив и плодовит. В браке с Элеонорой Суранской он нажил пятерых детей. А после смерти короля, его вдова переехала жить в этот замок. И разбила сад, в память о муже, оплакивая свою потерю. Он так и называется - Слёзы Элеоноры. Вам, миледи, выпала редчайшая возможность увидеть, как он плачет по-настоящему.

– Вы так хорошо знаете историю, - начала было говорить Айна, но так и замолчала с открытым ртом.

Они повернули в садовую комнату. По центру возвышался прудик с удобным широким бортиком. Стояло несколько скамеек. Но воображение поражала высокая каменная стена, что огораживала комнату по кругу.

Каждая пядь этого сооружения была сплошь покрыта причудливыми узорами. Снег таял в сплетениях рельефного орнамента и, стекая по тонким желобкам, вода капала с каждого завитка, бугорка и выступа. Казалось, вся стена плачет, и звук этой капели завораживал не меньше, чем вид.

– Потрясающе, - только и смогла выдавить из себя Айна. Де Риз помог ей спешиться. Ему на руки девушка сбросила своё нелепое тёплое одеяние.
– Наверно, это была настоящая любовь?