Прокурор
Шрифт:
Заремба был тоже подавлен. Только время от времени вздыхал.
Виктор Берестов сосредоточенно вел машину и ни разу не посмотрел на пассажиров.
Ехали долго.
Вдруг вдова Козолупа закатила глаза.
– Остановитесь, Виктор!
– крикнула Флора.
– Ей плохо! Воды!..
Вместо этого Берестов рванул вперед и скоро свернул с шоссе к небольшому ручью.
Молодой женщине брызнули в лицо холодной водой, положили на грудь смоченный в ручье платок и раскрыли настежь все дверцы машины.
Когда вдова пришла в себя, Флора обхватила ее за плечи. Та тихо плакала.
...На
Трагедия разыгралась в безлюдном месте, в стороне от шоссе, среди акаций и тополей - тут проходила лесозащитная полоса.
Когда Виктор остановил "Волгу" и все вышли, их проход снимали на пленку.
К приехавшим подошла женщина в белом халате. Поговорила о чем-то с Зарембой. Тот указал на вдову.
Врач взяла под руку молодую женщину и повела ее в глубь лесозащитной полосы.
Флора двинулась за ними. Но то, что она увидела, буквально пригвоздило ее на месте.
Среди деревьев стоял обгоревший остов автофургона. Рядом лежало что-то, накрытое простыней.
Баринова лишь заметила прихваченный огнем, но не сгоревший полуботинок с металлической полосой на носке и черную скрюченную кисть руки с пластинкой на цепочке.
Флоре стало плохо.
* * *
В этот же день прибыла в Южноморск Гранская и прямо с вокзала направилась в прокуратуру города, чтобы ей помогли произвести арест Козолупа и обыск на его квартире.
Громом с ясного неба было для Инги Казимировны сообщение о гибели шофера-экспедитора сувенирной фабрики.
Инга Казимировна зашла к прокурору города Трунину. Поинтересовалась подробностями.
– Дело ведет следователь прокуратуры соседней области. Он только что был у меня, сообщил самые общие сведения, - сказал Вадим Семенович.
– Труп Козолупа сильно обгорел, однако жена все-таки опознала его. Все деревянные части машины, я имею в виду крытый кузов, сгорели. Насколько можно судить по результатам первого осмотра, товара не было. Отсюда следует вывод: его похитили. Нападение и убийство с целью ограбления. А поджог - для уничтожения следов.
– Много он вез товара?
– спросила Гранская.
– На несколько десятков тысяч. Это следователь сейчас уточняет... На месте происшествия обнаружены следы протекторов другого автомобиля. Скорее всего, на нем приехали и уехали преступники. Предполагается, что их было двое - по следам, оставленным на почве.
– Какое заключение дал судмедэксперт?
– На теле погибшего имеются следы борьбы. Сломана рука, ребра, поврежден череп. Повреждения прижизненные... Как сами понимаете, окончательные результаты будут после вскрытия.
– Когда произошло убийство?
– Прошедшей ночью. Возможно, что за Козолупом следили, узнали каким-то образом, что он остановится ночевать на природе. А может, специально заманили в лесополосу. Не исключено и то, что преступники случайно оказались на том месте. Пока собрано слишком мало фактов, чтобы выдвигать более определенную версию...
– А вы не знаете, где сейчас следователь? Мне хотелось бы поговорить с ним.
– Только что поехал на сувенирную фабрику. Если сейчас отправитесь туда,
то застанете его наверняка.– Нет-нет, - сказала Гранская.
– Там я появляться не могу.
– Ну, смотрите сами, - пожал плечатки Трунин.
– Какие ваши планы?
– Если бы я знала, Вадим Семенович!
– воскликнула Инга Казимировна. Но на день-другой, видимо, придется задержаться. Кто знает, вдруг откроется что-нибудь интересное... С гостиницей поможете?
– А как же, - улыбнулся Трунин.
– Поможем по старой дружбе.
Он стал звонить в гостиницу, а Гранская подумала: "Странное дело я веду. Стоит выйти на подозрительного человека, как он или погибает, или исчезает бесследно. И таких уже трое - Зубцов, Марчук и Козолуп..."
* * *
Старший лейтенант Коршунов шел по окраине небольшого белорусского городка, отыскивая нужный ему номер дома.
Искать близких Боржанского оказалось делом весьма трудным. Деревня, в которой родился главный художник южноморской сувенирной фабрики, была сожжена немцами, а с ней сгорел и архив сельсовета. На том месте было теперь водохранилище. Коршунову пока ни родных, ни знакомых разыскать не удалось. Если таковые вообще были. Единственный человек, знавший Германа Васильевича, был фельдшер Краснопольский, который и проживал теперь в этом городке.
...Инспектор постучался в калитку в глухом заборе. В ответ послышался старческий голос:
– Открыто!
Юрий Александрович вошел во двор. Маленький, щупленький старичок, оседлавший лестницу-стремянку, снимал с раскидистого дерева румяные яблоки.
– Погодите, дорогой товарищ, я сейчас, - проскрипел он, слезая на землю.
Коршунов помог ему. Представился (инспектор был в штатском). Краснопольский не удивился приходу работника милиции, наверное, потому, что уже привык за свою долгую жизнь ничему не удивляться. Фельдшеру шел девятый десяток.
– Гера Боржанский?
– переспросил он, когда они устроились за шатким столом под яблоневыми деревьями.
– Как же, как же, помню. Ох и постреленок был, заводила! А когда фашист пришел - героем стал!
– Я знаю, - кивнул Юрий Александрович.
– Орден боевого Красного Знамени получил...
– О, мы гордимся им. В местном музее боевой славы портрет Геры висит... А вы бы знали, сколько я помучился с ним! Пацан, хочется в речке искупаться, на солнышке вверх пузом полежать, а ему нельзя было...
– Почему?
– заинтересовался Коршунов.
– У мальчика было редкое заболевание. Витилиго.
– Что-что?
– не понял Коршунов.
– Ви-ти-ли-го!
– по складам произнес старичок.
– Еще "песь" называют. В общем, штука не опасная, но не очень удобная...
– А в чем она проявляется?
– Белые пятна на коже. В основном - на лице, кистях рук, на предплечьях. Правда, ни боли, ни зуда. Просто пятна. Это оттого, что кожа полностью теряет особое красящее вещество - пигмент меланин.
– Фельдшер улыбнулся, прищурив маленькие слезящиеся глазки.
– Дефект, можно сказать, косметический. Одно правило нужно соблюдать неукоснительно - беречься от солнца. Чуть побудешь под его лучами - ожог! Ведь там, где эти пятна, кожа очень нежная...