Психоаналитическая традиция и современность

Автор статьи о психоанализе М. Ширвиндт подверг критике брошюру И. Асвацатурова «Психотерапия и психоанализ» (1926) за наивное для невропатолога рассмотрение психоаналитического учения Фрейда и высказал свою точку зрения, согласно которой психоанализ, бихевиоризм и рефлексология могут составить основу материалистической психологии. «Задача материалиста-диалектика, – писал он, – не в том, чтобы начисто отрицать фрейдизм, это было бы и слишком легко и слишком трудно. Задача в другом: показать, с точки зрения диалектического материализма, каковы условия значимости психоаналитического метода и где границы его применения» (Ширвиндт, 1930, с. 128). И хотя М. Ширвиндт высказал критические соображения по поводу философских и социологических аспектов фрейдизма и, более того, подчеркнул, что с такой «реакционной антинаучной мистикой марксизму не по дороге» (Ширвиндт, 1930, с. 151), тем не менее это не спасло от резкой критики ни его статью, ни коллективный труд в целом. Один из рецензентов не только обвинил М. Ширвиндта в политической близорукости, но и заявил, что появление такой сугубо беспартийной книги заслуживает самого сурового осуждения и отпора, лишний раз сигнализирует о недостатках работы на фронте психологии и указывает на необходимость усиления бдительности и положительной практической работы по созданию марксистсколенинской психологии на основе тесной связи теории и практики.

В различных политических грехах и ошибках обвинялись не только ученые, пытавшиеся разобраться в существе психоаналитического учения Фрейда и одобрительно отзывавшиеся о его вкладе в исследование человеческой психики, но и те, кто на протяжении 1920-х годов задавал тон в марксистской критике психоанализа.

В свое время в журнале «Большевик» Н. Карев выступал против фрейдизма, называя его «теорией загнивающей психики», «трупным червем современной науки», а также разоблачал попытки «притянуть Фрейда за уши к марксизму и коммунизму» (Карев, 1924а, с. 56; 1924б, с. 122).. Теперь он сам оказался в деборинской группе меньшевиствующих идеалистов, против которых была развернута идеологическая травля.

А. Деборин в свое время подверг резкой критике новейшую «психологию глубин» за ее «крайне реакционные элементы» и некоторых ученых, призывавших к «омоложению» марксизма посредством психоанализа, расценивая подобную тенденцию как «извращение марксизма» (Деборин, 1925, с. 3, 37). В начале 1930-х годов с благословения Сталина он сам оказался в числе тех, кого обвинили в политической близорукости.

В. Юринец приложил немало усилий для того, чтобы «подорвать легенду о материалистических основах фрейдизма» (Юринец, 1924, с. 63). Теперь он сам подвергся критике за недостаточно глубокое понимание идеалистической сущности психоанализа.

В течение ряда лет редакция журнала «Под знаменем марксизма» публиковала критические статьи о психоанализе и фрейдизме. В 1931 году руководителей журнала обвинили в серьезных политических ошибках, а также в том, что «деборинские антифрейдисты» вели критику Фрейда с формально-схоластических позиций и, следовательно, их критика «была бессильна вскрыть его практическую, доподлинную контрреволюционность» (Залкинд, 1931, с. 11).

После опубликования письма Сталина в журнале «Пролетарская революция» наступление на психоанализ шло под знаком борьбы с «троцкистской контрабандой». Критики фрейдизма не замедлили воспользоваться призывом Сталина к разоблачению скрытых врагов, прячущихся под маской ученых и стоящих на троцкистских позициях.

В опубликованных в первых номерах журнала «Психология» за 1932 год статьях А. Таланкина, Ф. Шемякина и Л. Гершковича проводились прямые параллели между троцкизмом и фрейдизмом.

А. Таланкин выступил против меньшевиствующего идеализма в психологии, исходя из того, что письмо Сталина ставит перед психологами проблему «большевистской бдительности». Он особо подчеркнул, что «троцкистская контрабанда» не была своевременно разоблачена в психологической науке, ибо «не кто иной, как Троцкий, обосновал идеи объединения учений Фрейда и Павлова как основы психологии» (Таланкин, 1932, с. 39).

Ф. Шемякин и Л. Гершкович специально рассмотрели вопрос о том, как Троцкий и Каутский ревизуют марксизм в психологии.

Они критически отнеслись к высказываниям Каутского, согласно которым психоанализ имеет важное значение для марксизма, поскольку он борется против недооценки в человеке силы его влечений. Обвинили Троцкого в том, что он пытался выдать за подлинный марксизм механистическую теорию Павлова, соединенную «с явно идеалистической и метафизической теорией Фрейда – этой одной из наиболее реакционных теорий» (Шемякин, Гершкович, 1932, с. 7).

Одновременно Ф. Шемякин и Л. Гершонович подвергли разносу позицию меньшевиствующих идеалистов-психологов, включая А. Залкинда, не сумевших дать правильную критику фрейдизма, а также статью А. Деборина «Фрейдизм и социология», в которой, на их взгляд, была дана лишь незначительная критика выводов последователей Фрейда вместо того, чтобы «решительно ударить и беспощадно разоблачить воинствующий идеализм теории Фрейда, показать ее смыкание с фашиствующей буржуазной наукой, вскрыть на основе ленинских указаний ее классовою природу и враждебность диалектическому материализму» (Шемякин, Гершкович, 1932, с. 10).

Троцкий рассматривался как один из идейных вдохновителей, выступавший против материалистической диалектики и боровшийся против марксизма под лозунгом объединения теорий Фрейда и Павлова. Те ученые, кто усматривал в психоаналитическом учении Фрейда позитивные идеи, приемлемые для марксистской психологии, автоматически зачислялись в лагерь «троцкистских контрабандистов». Их обвиняли в том, что, разделяя идеи психоанализа, они тем самым отходили и от марксизма, и от ленинизма. Троцкий – антипод ленинизма, поскольку, как подчеркивали критики, вдохновленные письмом Сталина, в вопросах об отношении к Фрейду Троцкий противопоставлял себя Ленину.

На чем основывалось подобное противопоставление Троцкого Ленину? Как мы видели, Троцкий действительно был знаком с психоаналитическим учением Фрейда и одобрительно относился к психоанализу. Но обращался ли Ленин к психоаналитическим идеям? Что он знал о психоанализе? И если он имел определенные представления о психоаналитическом учении Фрейда, то как его оценивал? Почему, наконец, после соответствующих указаний Сталина по борьбе с «троцкистской контрабандой» критики психоанализа стали апеллировать к Ленину, чтобы противопоставить его идейную позицию «контрреволюционным» взглядам Троцкого?

Те, кто стремился разоблачить троцкизм и разделаться с психоанализом, приводили, как правило, высказывание Ленина о Фрейде, сделанное им в беседе с К. Цеткин осенью 1920 года. В «Воспоминаниях о Ленине», опубликованных в 1925 году, Цеткин воспроизвела один из фрагментов беседы, в котором упоминалось имя Фрейда. В июне 1925 года в одном из номеров газеты «Правда» обращалось внимание на брошюру Цеткин, где приводились набранные курсивом слова Ленина о Фрейде и делался вывод о том, что над ними следует задуматься тем, кто стремится соединить фрейдизм с марксизмом.

Апеллируя к воспоминаниям Цеткин, критики психоанализа обычно приводили следующее высказывание Ленина: «Теория Фрейда сейчас тоже своего рода модная причуда. Я отношусь с недоверием к теориям пола, излагаемым в статьях, отчетах, брошюрах и т. п. – короче, к той специфической литературе, которая пышно расцвела на навозной почве буржуазного общества. Я не доверяю тем, кто постоянно и упорно поглощен вопросами пола, как индийский факир – созерцанием пупа. Мне кажется, что это изобилие теорий пола, которые большей частью являются гипотезами, причем часто произвольными, вытекает из личных потребностей. Именно из стремлений оправдать перед буржуазной моралью собственную ненормальную или чрезмерную половую жизнь и выпросить терпимость к себе. Это замаскированное уважение к буржуазной морали мне так же противно, как и любое копание в вопросах пола» (Цеткин, 1955, с. 44).