Pticy

– Вставай, парень, или мы тебя искупаем!

Другой голос спросил:

– Почему ты не вычерпал воду из лодки? Она же у тебя сидит на дне.

Маттис потряс головой, ему хотелось убедиться, что это не сон. Потом он ударил рукой по скале, ушибся и наконец поверил своим глазам. Сердце подскочило и застряло у него в горле. Нет, это не сон, рядом с ним наяву стояли две хорошенькие де­вушки.

– Отвязать тебя от лодки? — смеясь, спросили они.— А то это как-то глупо.

– И правда глупо,— сразу согласился он, стараясь привести мысли в порядок.— Да я к этому привык,— добавил он, заметно оживившись. Его большие глаза стали еще больше.

Девушки не слушали его. Не поняли, на что он намекает. Од­на из них склонилась над его ногой и распутала узел. Маттис ук­радкой глядел на нее, ощущая, как ее пальцы прикасаются к его голой ноге; все это было для него необычно — и зрелище и ощу­щение. Наконец он увидел все разом: и красивую, недавно просмо­ленную лодку, на которой приплыли девушки, рядом с его за­тонувшей, и их самих — веселых, загорелых, как все отдыхающие. В лодке валялись выгоревшие куртки или какая-то другая одеж­да, девушки были в купальниках и могли в любую минуту бро­ситься в воду.

Маттис быстро оглядел их. Сейчас важно не сделать какой-нибудь глупости. Если он все испортит, он долго потом будет сты­диться и каяться.

– Это как будто сон, и мне снится то, о чем я мечтал,— начал он, глядя на дальний берег. Смотреть на это было нельзя.— Я во­обще-то много о чем мечтаю,— неожиданно прибавил он.

Девушки с удивлением глянули на него:

– О чем же?

– Об этом не спрашивайте. Этого не узнает никто.

– Ладно, не будем,— сказала одна из девушек.— Мы тоже о чем только не мечтаем, это нам понятно.

И они доброжелательно поглядели на него. Они, верно, умные, подумал он.

– Я видел много таких, как вы! — опять неожиданно для се­бя выпалил он. Ему хотелось подбодрить себя.— Летом у нас полно отдыхающих: их встречаешь на дорогах, в лавке, повсюду. Так что вы не думайте...

Он умолк. И сердито посмотрел на них. Сердито и злобно он имеет право смотреть на них, так ему по крайней мере казалось. Они по-прежнему приветливо улыбались.

– Мы тебя понимаем,— сказали они.— Мы сразу догадались, что ты не так прост.

Маттис быстро поднял глаза, благодарный им за то, что они ничего не знают о нем. Он сам дивился своей смелости. Он спо­койно говорит с девушками и смотрит им в глаза.

Но вот он снова уставился вдаль и спросил тихо, уже совсем другим голосом:

– Откуда же вы приплыли?

Они беззаботно махнули рукой на синевшие в дымке берега, где Маттис никого не знал.

– Мы живем здесь уже две недели. А сегодня по случаю хо­рошей погоды решили покататься на лодке,— ответила одна из девушек.

– И взяли курс на этот островок, чтобы тут искупаться,— подмигнув ему, сказала другая.— А когда приплыли сюда, мы тут кое-что обнаружили.

Не смей, говорило ему что-то каждый раз, когда он хотел обернуться к девушкам. Его взгляд был по-прежнему прикован к чужим берегам. Девушки продолжали рассказывать:

– Сперва мы испугались, что тут произошло кораблекруше­ние, но, когда подплыли поближе, наш страх улетучился.

– Это было приятное крушение,— не вытерпел Маттис, от счастья ему было даже больно.

– Но ты все-таки потерпел крушение,— сказала одна из де­вушек.— Ты, видно, тонул и спасся здесь на островке?

Маттис хмыкнул.

– Раз вы приплыли сюда, все это уже пустяки,— сказал он от всего сердца.

– Прекрасно сказано! — похвалили они.

Он сохранит в памяти эти слова. Прекрасно сказано, решили они. Может, и умно тоже?

– А вы меня раньше когда-нибудь видели? — спросил он, и сердце у него екнуло, но удержаться от этого вопроса он не мог.— Ну, например, на дороге, или в лавке, или еще где-нибудь?

Они покачали головами. Чудесное зрелище!

– Нет, мы ведь издалека и никого тут не знаем.

– И ничего обо мне не слыхали?

– А что мы могли слышать, ведь мы даже не знаем, кто ты.

До чего умна! Бывают же такие.

Хоть Маттис и смотрел вдаль, краешком глаза он все-таки ви­дел девушек, чуть-чуть. Видел, как они покачали головами: нет, они ничего не знают. Чудесно.

– Приятно слышать,— сказал он. Объяснить, как это замеча­тельно, он был не в состоянии.

Девушкам захотелось пошутить:

– А что, о тебе идет дурная слава?

Чепуха. Пусть веселятся, ему не жалко. То, о чем спросил он, совсем другое дело, сейчас это был вопрос жизни и смерти.

– Почему ты все время смотришь на воду? — поинтересова­лись они.— Что ты там увидел?

– Ничего,— быстро ответил он.— Ничего особенного.

– А может, все-таки увидел?

– Нет, я смотрю не поэтому,— серьезно ответил он.— А что­бы не поддаться искушению.

Улыбки и взгляды погасли, девушки притихли: Маттис вдруг стал таким странным.

– Ты боишься смотреть на нас? — осторожно спросила одна из них.

– Это и есть искушение,— тихо ответил он, но не шелох­нулся.

Девушка не нашлась что ответить. Сердце Маттиса было об­наженным и беззащитным. Подружки поглядели друг на друга: они ничего не понимали. Голос Маттиса, его лицо, взгляд раз­веяли их смешки словно дым. Они оторопели и смутились.

– Хочешь, мы доплывем до берега и позовем кого-нибудь, что­бы тебе помогли с лодкой,— смущенно предложила одна.

– Нет, нет! — умоляюще воскликнул он.

– Анна, давай все-таки искупаемся, как мы решили! — наш­лась другая.— Сейчас самое время.

– Давай! — будто с облегчением ответила та, которую звали Анной.— Это замечательно.

– До скорой встречи! — бросили они Маттису через плечо.

И кинулись в теплую летнюю воду. Нырнули свободно, как рыбы, и поплыли прочь. Теперь Маттис мог беспрепятственно смо­треть на них.

Они снова вернутся сюда, думал он, дрожа от радости. Они вернутся к своей лодке. И выйдут на берег.

– Я даже боюсь думать,— сказал он вполголоса, глядя, как они ныряют вдали. Они там о чем-то болтали. Потом остановились и замахали ему.