Пустоши Альтерры. Книга 2

Тишина в комнате сгустилась, даже часы на стене замедлили ход.

Рудольф вздохнул, опуская голову.

— Значит, нам не просто мешают. Нас направляют.

Жилин кивнул, склонившись ближе. Голос прозвучал жёстче:

— И главное — нас заставляют смотреть в нужную сторону. Значит, есть то, куда нам смотреть не дают.

— Кто бы ни пошёл по этому пути, — тихо произнёс он, всматриваясь в записи, — придёт к одному из двух выводов.

Он перевёл взгляд на Рудольфа.

— Либо Роя не существует, и всё это — просто страшилки караванщиков.

Рудольф медленно кивнул, барабаня пальцами по столу. Взгляд тёмный, глубоко сосредоточенный.

— Либо он существует, но найти или отследить хоть какую-то закономерность невозможно. Тогда это стихийное бедствие: непредсказуемое, без логики, без зацепок. Будто всё, что мы видим, — случайность. А случайность невозможно расследовать.

Жилин перевёл взгляд на окно. За мутным стеклом простиралась ночь, расколотая редкими проблесками фонарей. В воздухе висела напряжённая тишина, наполненная далёкими звуками машин и шелестом документов под пальцами.

— Если бы я не видел сам, я бы тоже оказался в тупике.

Рудольф вздохнул, откинувшись на спинку стула. Лицо оставалось спокойным, в глазах таилось напряжение.

— В том-то и дело, — произнёс он, склонив голову набок. — Кто-то очень постарался, чтобы любой, кто копнёт достаточно глубоко, заблудился. Или разуверился.

— Нас направляют, — тихо заключил Жилин.

Он провёл ладонью по столу, убирая бумаги, ощущение, как нити следствия ведут в пустоту, не исчезало.

— Кто-то распределяет факты так, чтобы они не сложились в единую картину. Либо нас убеждают, что ничего не существует, либо создают образ призрака, которого нельзя поймать. Два пути — оба ведут в никуда.

— Ты видел его.

Рудольф посмотрел пристально, в этом взгляде был вызов, требование.

Жилин медленно кивнул.

— Видел.

Он замолчал на мгновение, осмысливая собственные слова, затем добавил:

— И теперь вопрос не в том, существует ли Рой. Вопрос в том, почему он остаётся призраком для всех, кроме нас. Марцин долго молчал, прислушиваясь к тиканью часов, скрипу кресла.

Наконец Рудольф вздохнул.

— Когда я занялся этим делом, думал, что стандартные методы сработают. Следовали протоколам, собирали свидетельства, анализировали маршруты. Это всегда работало. — Он развёл руками, словно указывая на хаос вокруг. — Но не здесь. Стоит двигаться по привычной схеме — и всё рушится.

Жилин наклонился ближе.

— М?

— Документы подделаны. Караванщики знают слишком много и мало одновременно, умудряются ничего не сказать. Отправляем патрули — пусто. Проверяем записи — их нет. Вроде всё правильно, результата нет. — Он стукнул пальцем по столу. — Мы искали очевидные ответы, а каждый раз заходили в тупик.

Жилин кивнул. Сам он столкнулся с тем же: чем дальше заходило расследование, тем меньше становилось ясности.

— И это не случайность. Каждый раз, когда мы пытались продвинуться, что-то вмешивалось. Намечали операцию — внезапно начинались конфликты. Караваны спорили, случались кражи, утечки. Нас постоянно отвлекали. — Марцин посмотрел прямо на него. — Кто-то знает, как мы работаем. И всегда оказывается на шаг впереди.

— Ты думаешь, это целенаправленное действие?

— Это как пытаться поймать тень. Она есть, ты её видишь. Стоит протянуть руку — и ничего, она уже знает, где ты будешь в следующий момент.

Ночь в Вулканисе была тихой, улицы словно вымерли под тяжестью комендантского часа. Жилин задержался в баре дольше, чем следовало, но чувствовал себя в безопасности. Корочка следователя Гильдии открывала двери, позволяла игнорировать мелкие правила. Он мог спокойно дойти до комнаты, даже если попадёт на патруль. Вместо этого решил свернуть в узкий проулок, сократить путь.

Шаги отдавались глухо, стены сужались, отбрасывая длинные тени. Пахло пылью и чем-то гниющим. В тот момент, когда он ступил на середину переулка, воздух разорвал грохот выстрела.

Жилин рефлекторно рухнул в сторону, скользя вдоль стены. Пуля с визгом прошла в нескольких сантиметрах, срикошетила от грубо сваренной металлической балки. Глухой стук о кирпичи раздался в ответ.

Кривой револьвер, судя по углу стрельбы. Торопились. Не рассчитали.

Тишина, растянувшаяся в несколько секунд, показалась вечностью. Где-то впереди послышались торопливые шаги, кто-то уходил, явно не рассчитывая на затяжную разборку.

Жилин медленно выпрямился, сердце всё ещё билось тяжело. Оружия с собой не было — он оставил его, считая, что Вулканис слишком надёжен, чтобы кто-то осмелился напасть открыто. Теперь это казалось ошибкой.

Он выглянул из-за угла, вглядываясь в лабиринт переулков. Тёмный силуэт мелькнул за выступом стены.

— Стой! — выкрикнул он, но фигура уже скрылась.

Преследовать? Безоружный, без плана, он был лёгкой добычей в этом городе теней. Жилин выругался, глядя на металлический пол, где ещё мерцала раскалённая гильза. Стрелок был близко, очень близко. Это предупреждение.

Кто-то знал, он здесь. И не хотел, чтобы он продолжал свой путь.

Жилин двигался быстро, без суеты. Сердце уже пришло в норму, мысли — тоже. Нападение было спланированным, но не рассчитанным до конца. Значит, либо хотели напугать, либо спешили. В обоих случаях это давало ему преимущество.

Вячеслав не пошёл в общежитие — слишком предсказуемо. Вместо этого свернул к массивному зданию Гильдии, держа плечи расслабленными, оставаясь начеку.

Гильдия возвышалась над городом, её узкие окна-бойницы ловили свет прожекторов, освещавших периметр. Внутри хранились слишком важные документы, чтобы оставить здание без охраны.

Перед воротами стоял импровизированный блокпост — несколько бойцов, без оружия, с цепкими взглядами. Они не останавливали прохожих, но любой, кто приближался, чувствовал их внимание.

Жилин подошёл без резких движений, один из охранников шагнул вперёд.

— Поздновато для прогулок.

Жилин молча предъявил удостоверение.

— Жилин. Следователь. Нападение в переулке. Мне нужно внутрь.

Боец изучил документ, затем кивнул.

— Проходи.

Внутри пахло пылью, бумагами и сталью. Несколько охранников сидели за массивным столом — кто-то просматривал отчёты, кто-то дремал. Стоило Жилину войти, как внимание переключилось на него.

— Что-то серьёзное? — спросил один из них, откладывая бумаги.

— Попытка убрать меня, — коротко ответил Жилин. — Неумело, достаточно громко, чтобы понять намёк.

Бойцы переглянулись. Один бросил взгляд на старшего, тот лишь кивнул.

— Остаёшься тут, до утра — под охраной.

Жилин кивнул. Его проводили вглубь здания, где он мог переждать ночь. Пока противник думал, что он мечется, у него было время разобраться, кто стоит за этим нападением.

Коридоры Гильдии встретили прохладой и стерильной тишиной. Здесь не было бардака или суеты — только порядок, выстроенный годами. Пол устилали крепкие деревянные доски, шаги охраны отдавались в них глухим эхом.