Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе

Сердце подпрыгнуло к горлу, от испуга у меня буквально отнялись ноги. Кори… Как хорошо, что Кори далеко, за домом!

— Что. Здесь. Происходит.

Голос Кориана, негромкий, как у того, кто привык, что его слушают и слушаются в любом случае, заполнил собой холл, и он шагнул ближе.

Мне конец. Вот прямо сейчас.

Наравне с испугом меня затопило совершенно детской иррациональной обидой. Это моя первая экскурсия! И целых тринадцать золотых! Не говоря уже о пяти медяках, которые я выручила за хлебные полоски с сиропом.

Да я даже первую экскурсию не успела провести! И…

— Я. Задал. Вопрос.

Он подошел ближе, цедя слова так, как будто, если разожмет челюсть, выпустит наружу дракона — и тогда всем крышка. Может, так оно и было.

Открыв рот, я попыталась ответить, объясниться хоть как-то — но не смогла сказать ни слова. От испуга меня начало трясти, и я рефлекторно попятилась вправо, как будто хотела закрыть от Кориана дверь на задний двор, где гуляли Кори и Марк.

— Я… Это…

— Ну? — спросил Кориан, остановившись вплотную ко мне.

Моя макушка едва доставала ему до плеча, а сейчас мне и вовсе захотелось стать еще меньше.

— Отойдите, — выкрикнул кто-то из горожан. — Вы здесь не стояли!

— О чем и речь! — поддержал тот самый въедливый мужичок, который возмущался из-за цены на хлебные полоски. — Опоздал на экскурсию — ну так будь добр, пристройся в хвосте! А то — глядите-ка, загородил все! Ходок!

Что? О чем они? Они же… Кориан прищурился, а потом медленно обернулся, и до меня с опозданием дошло. Во-первых, Кориан был одет в простой пиджак и брюки, а не в форму королевского советника, как обычно. Во-вторых, в холле было достаточно темно, чтобы драконьи глаза было невозможно отличить от обычных, человеческих.

Горожане просто не узнали хозяина дома. Да и как они могли узнать? Вряд ли они хоть раз вживую видели дракона. А уж Амберы в этот дом не приезжали много лет, это всем известно. А что одеты Кориан и его леди дорого… Так всякое бывает! Городские-то тоже не лыком шиты! Ой.

— Экскурсию? — вкрадчивым тоном спросил Кориан. — А какую именно экскурсию?

— Вот если перестанешь выступать и послушаешь — узнаешь! — отбрил мужичок. — И что-то я не видел, чтобы ты заплатил! Один золотой — вынь да положь! А ты, Фишер, проследи! У нас все по честному! Почему я должен платить один золотой, — а кто-то бесплатно будет про Амберов слушать?

Кориан медленно обернулся ко мне. Выражение его лица в полумраке холла было сложно разглядеть.

— Экскурсия, значит. Ну… проводи.

Что?

— Что?

— Проводи. Я послушаю.

— Ты меня слышишь вообще? — вклинился мужичок. — А оплата…

— Я оплачу, — перебил Кориан, сверля меня взглядом. — Еще как оплачу.

Попятившись, я едва не налетела на решетку камина.

Тут, видимо, даже у въедливого мужика включились мозги, и он понял, что что-то здесь не так. Так я лишилась единственного и последнего защитника.

В тишине раздался медленный стук каблуков, и к Кориану подошла та самая девушка. Красивая, темноволосая, закутанная в меха.

Рядом с Корианом она остановилась. Ослепительная, грациозная и совершенно точно — дочь герцога и аристократка. Она была рождена ею, без сомнения. Цепочки ее сережек тонко зазвенели, ноздри защекотал цветочный запах духов, от одного вида длинной шеи и по-королевски прямой осанки захватывало дух.

Она была такой, какой я при всем желании никогда не смогла бы стать — хотя старалась под руководством наставниц, надеясь, что Кориан меня… полюбит хоть немного.

Пока я переводила дыхание, девушка взяла Кориана под руку — и тот ей позволил. А мне никогда не разрешал трогать его без разрешения.

— Ну? Я жду?

Глава 21

Кориан замолчал, а я никак не могла отвести взгляда от элегантной ладошки леди Ликс, которая лежала на его предплечье. Рука у леди была очень красивая. Узкая, с тонкими пальцами, маленькими ноготками. Не то что моя, огрубевшая от работы. Хотя аккуратными ладонями я никогда не могла похвастаться из-за возни с животными и детской привычки грызть ногти. За это меня ругали наставницы в доме Кориана, ведь «для леди это недопустимо». У его новой невесты такой проблемы не было. Может, он поэтому ее и выбрал?

Почему-то вспомнилось то, как Кориан… как Кориан пришел ко мне в спальню в первый раз. Это произошло ночью после свадебной церемонии — я тогда еще до конца не могла поверить в то, что все происходит взаправду. Что я выхожу замуж за него.

Конечно, никакой пышной свадьбы у нас не было. Ни белого платья, ни гостей. Только священник, который, прочитав положенные слова, объявил нас мужем и женой перед богом, а поверенный Кориана, другой, не Помбри, высокий и мрачный, тут же заполнил свидетельство и попросил нас обоих расписаться.

«Нужна ли вам помощь, леди Амбер?» — осведомился он. Сомневался в том, что я умею писать?

Тогда мне все это казалось каким-то сном — может, поэтому я поставила все-таки кляксу на таком важном документе. Свидетельстве о заключении брака. Между мной и Первым советником короля Корианам Асланом Амбером.

С ума сойти.

«А разве во время церемонии не положено целовать невесту?» — спросила я, все-таки поставив подпись, и щеки залила краска.

Поверенный хмыкнул, а на Кориана я не осмелилась посмотреть.

При других обстоятельствах я ни за что не подписалась бы на этот брак! С мужчиной, которого я едва знала, с которым говорила два раза, в один из которых была в порванном платье, во второй — залепила ему пощечину, от которой долго потом болела рука.

Да, моя ситуация была безвыходной. После происшествия на том злосчастном балу в мэрии я не могла больше оставаться в городе, а за его пределами меня уж точно никто не ждал. И все-таки… я ни за что не согласилась бы на брак, если бы по-глупому не влюбилась в Кориана.

Иначе я не могла объяснить то, что у меня замирает сердце, когда я его вижу, а от его близости все внутри переворачивается, и кровь бежит по жилам сильнее. Впервые увидев его без маски, я подумала, что Первый советник совсем не похож на портреты. На самом деле у него яркие фиалковые глаза, усталый пристальный взгляд, губы красивой формы и тяжелый подбородок. У него маленькая родинка на виске и смуглая кожа удивительно теплого оттенка.

Я вообще не должна была придавать этому значения.