Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе

Как быстро растут, однако, аппетиты у приютских скромниц.

Гарри, лицо которого исказилось, вдруг вскочил и выпалил:

— И тебе совсем плевать на то, что с ней? Выгнал ее, как… как шавку! Не попытался найти, узнать, что с ней, где она, как… Может, она болеет, может, ей помощь нужна, может… Может, ей есть нечего! Ты ее вообще любил? Как ты мог просто…

— Просто — что?

Он замолчал, тяжело дыша. Бледные щеки залил румянец, глаза забегали, как будто Гарри только что сообразил, что наделал и на кого повысил голос.

— Я… — выдавил он. — Это просто…

— А какое тебе, собственно, дело? — спросил я, и ничего не смог поделать с тем, что в голос прокрались рычащие нотки.

Дракон внутри бесновался, и внутренним зрением я смог увидеть, как дракон Гарри, более слабый, буквально скукожился. А хотелось его и вовсе уничтожить за одну только мысль…

— Прости, — через силу выдавил Гарри. — Это просто…

Договаривай. Что — просто?

Он забормотал что-то просительное, и я усилием воли заставил себя успокоиться и выйти, на хрен, из комнаты.

Письма Алисы жгли руку.

Весь следующий день я не вспоминал о ней. И следующий за ним. И потом.

Помбри молчал — значит, она ничего не ответила.

На третий секретарь напомнил мне, что у меня запланирована встреча с Лирой: дегустация торта для свадьбы.

Чтоб этот торт кавалерийской ротой трижды трахнулся. Зачем вообще тратить на это время? Это же торт. Вряд ли кому-то взбредет в голову добавлять туда хрен или редьку. Какой смысл следить за вкусом?

Когда кучер остановил карету у ее дома, на секунду мне показалось, что я вижу на крыльце Алису. Темные волосы, голубое платье (Алиса любила голубой, он ей шел), светлая кожа.

Лира помахала рукой, и иллюзия развеялась. Она не так двигалась, не так улыбалась, пахла не так.

Да и вряд ли Алисе пришло бы в голову закутать плечи меховым манто, с ее-то щепетильным отношением к зверушкам.

Приятно, что у Лиры голова на месте, и подобной ерундой она ее не забивает.

— Дорогой, я так скучала! — пропела Лира, когда я вышел, чтобы ее встретить.

Наплевав на манеры — Лира гордилась своими свободными нравами, что было большим плюсом в определенные моменты, — она обвила мою шею руками и поцеловала в губы.

Дракон внутри тут же заворчал, и пришлось приложить усилия, чтобы не отстраниться.

Усевшись в карету, Лира защебетала:

— Этот кондитер — настоящий кошмар! Хотел предложить на выбор пять видов!

— И правда, — согласился я.

Пять! Там все-таки участвуют хрен и редька? На кой кому-то нужны пять вариантов торта? Что туда можно добавить аж в пяти вариантах? Один раз муку засыпать стоя, второй — танцуя вприсядку? Я не ел сладкое, только мед иногда. Алиса мед тоже любила, кажется.

Я фыркнул, вспомнив, как повар пришел ко мне через месяц после свадьбы и доложил, что моя новоиспеченная жена съела за месяц ложка за ложкой целую банку меда — и следует ли предлагать еще, или лучше ограничить ее, чтобы «не стала широка в талии»?

Уволив этого придурка, я попросил нового повара позаботиться о том, чтобы мед всегда был и готовить из него… Что бы там из него ни готовили. Кажется, он как раз пек торты. Или нет?

Мне особо не было дела до того, что там Алиса ест. На то, чтобы исполнять ее капризы, был повар.

— Именно! Я сказала — не менее десяти! Это же свадьба Первого советника! За кого он тебя принимает, за нищего селянина?

Фыркнув, Лира стряхнула с плеч меховое манто, и мой взгляд прикипел к вырезу ее декольте, где терялся кулон на тонкой цепочке.

— Там будет мед?

— Мед? — фыркнула Лира. — Дорогой, ты считаешь, я совершенно не забочусь о нашей свадьбе? Мед! Какая безвкусица. Конечно, его не будет! Кто сейчас вообще ест мед?

Она изящным движением отбросила на спину тяжелую копну волос, и нос защекотал тонкий запах духов.

Лира щебетала и щебетала, я углубился в бумаги, которые взял с собой: пачка прошений к королю, одно другого веселее. Что тут у нас?

«О разрешении на создание женской академии магии в округе Лаар» Лаар… Снова? В прошлый раз они просили поставить на площади статую единорога для воспитания целомудрия среди девиц. Подпишу, если уберут слова "хороших жен' из названия академии.

Дальше… «О снижении налога на целительские травы в связи с гибелью урожая в Виландрии». Нахмурившись, я молча поставил короткое «одобрено».

О помиловании, о материальной помощи, о…

Это еще что за дерьмо драконье?

«Прошу короля выдать мне в жёны принцессу. Я крестьянин, но у меня честные намерения и гадалка предсказала, что я женюсь на лучшей из женщин…»

Какой идиот отсортировывал прошения?! Почему я вообще это читаю? У нового секретаря еще меньше мозгов, чем я думал, а способности сосредотачиваться — как у рыбки.

Знал бы этот крестьянин побольше про характер принцессы, притормозил бы с «лучшей из женщин».

Отказано.

Что тут еще…

«Соседка прокляла коз, теперь они доятся вином…»

Я не понял, она жалуется или хвастается?

Поставив на прошении знак вопроса для секретаря, я перевернул последнюю страницу и замер.

Женщина, которая осталась одна с ребенком, отчаянно просила о помощи и жаловалась, что ей нечего есть и что она погибнет. А провинция… Вилландрия, да. Далеко отсюда. Почему-то на меня нахлынуло облегчение. В другое время это письмо бы вовсе не дошло до меня, это не тот уровень проблем, но новый секретарь, видимо, сортировал бумаги с закрытыми глазами, и…

— Дорогой? Дорогой, ты меня слышишь? — Лира сжала ладонью мой локоть. — Я говорила о том, что нам необходимо придумать, куда мы поедем. Для предсвадебных каникул, помнишь? Это традиция, мы должны провести неделю друг с другом, чтобы проверить наши чувства. Я бы хотела… остаться с тобой… где-то, где нам никто не будет мешать. В тихом месте. Наедине.

Лира очаровательно покраснела, как будто до этого наедине она со мной не оставалась и понятия не имела, зачем мужчина и женщина могут закрываться в спальне.