Счастливого дня смерти 2. Убийственный карнавал

– Дедушка из лавки сладостей.

– Наша бабушка.

Вы согласны с тем, что людей убивать нельзя?

– Да.

Почему?

– Потому что только мы с Мэ особенные.

– Верно.

Что Вы думаете о других убийцах?

– Хмм.

– Хмм.

Что Вы думаете о себе?

– Я люблю Мэ.

– Я люблю О.

Спасибо, что уделили время.

«Я решил, что преступником будете вы», – той ночью я вошел в роль и указал на преступника. Виновного в деле №2 – убийстве организатора самоубийств Ёмидзи.

В столовой. Мы сидели друг напротив друга за узкой частью стола. Никого, кроме нас, не было. Только я и преступник. Преступник со скучающим видом сказал:

– Идиот. Что вы такое говорите?

Да. Преступник – Канари Морихара. «Справедливый убийца». Она была недовольна, что неудивительно. Ведь она не преступник.

– Бездарь. И вы позвали меня сюда ради такой чепухи? Если так, то я могу назвать это лишь пустой тратой времени. Во-первых, я не убивала господина Ёмидзи. Поэтому ваши умозаключения ошибочны. К тому же думать сейчас об этом не имеет смысла.

– Да, все верно. Моя игра в детектива бессмысленна. Сначала я просто хотел скоротать время, но все изменилось. Вчера ночью... Нет, сегодня утром вы пытались меня убить.

– Тупица. Я вас не понимаю.

Она озадачена. Ей и в голову не могло прийти, что я вызову ее из-за случившегося вчера, хотя нет, сегодня. А все-таки этот катализатор меня раздражает. Если из меня никакой детектив, то из нее – слушатель. Сложившаяся ситуация мне не нравится.

– Простите... Вы не могли бы что-нибудь сделать с язвительными словечками в начале диалога? – спросил я, не особо надеясь на успех.

– А, вас это раздражает? В таком случае я перестану.

– Что? А вы можете?

– Да. Это просто привычка, и если контролировать себя, то я могу и не употреблять эти слова.

И в этом все дело?.. Надо было раньше ее попросить. А я-то думал, что здесь кроется какая-то серьезная причина...

– Что-то не так? У вас разочарованный вид.

– Нет, ничего. Да... Привычка – это такая вещь... – бормотал я сам себе и глубоко вздохнул. – Вернемся к нашему разговору, – сказал я и снова посмотрел на Канари.

– Поговорим о случившихся в особняке инцидентах по порядку. Итак, разберемся с первым и третьим происшествиями – убийствами сестер Канасава. Наверное, тут и говорить не о чем... Преступники – Ан и Куруи.

Канари молча кивнула. Я продолжал:

– Теперь – насчет второго происшествия. Только убийца организатора самоубийств Ёмидзи неизвестен. Да к тому же все произошло в запертой комнате. Только это преступление остается загадкой. Убийство в запертой комнате. Как будто таинственное происшествие в каком-нибудь детективе. Канари, вы читаете детективную литературу?

– Я не люблю типографский шрифт... Разве только перечитываю вышедшие тома манги про Конана и Киндайити.

– Мне тоже нравится эта манга. Но больше всего мне нравятся детективы. Поэтому я и изображал из себя детектива, – посмеялся я над собой и замолчал.

– Ладно, давайте поговорим о преступнике во втором происшествии.

– Исходя из ваших соображений, преступник – я, разве нет?

– Да. Вы – преступник. Но есть и настоящий преступник.

– Я вас не понимаю...

– Скажите, Канари, как вы считаете, кто убил господина Ёмидзи?

Подперев рукой свой маленький подбородок, она на некоторое время задумалась, потом сказала:

– Не знаю. Я читаю «Конана» и «Киндайити» и не делаю логических выводов, потому что считаю, что истинное очарование этих произведений заключено в любовной комедии. Эти истории способны заставить учащенно биться сердца Синъити и Ран, – подчеркнула она. Неисправимая любительница манги.

Впрочем... Это хорошо. Значит, не я один не знал, кто убийца. Возможно, Сайлент все знал с самого начала.

– По правде говоря, это Хайна вычислила преступника.

– Неожиданно. Она не похожа на тех, кто силен в такого рода умственной работе.

Выразилась она, конечно, мягко, но, по сути, хотела назвать ее дурой.

– Мне и самому с трудом верится. Однако можно сказать, что Хайна заметила это потому, что она – Хайна.

– Что это значит?

– Мои выводы были далеки от правды. Я заплутал в лабиринте без выхода. В общем, я с самого начала ошибался. Я выбрал неверный путь в лабиринте, или же никакого лабиринта вовсе и не было, а я взял и выдумал его.

– Довольно абстрактно. Нельзя ли конкретнее?

– Простите. Просто у меня настроение хорошее.

Мое лицо расплылось в улыбке. Дыхание участилось. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Успокойся. Еще рано, еще все впереди.

– Канари, – произнес я, более-менее спокойным голосом, – могу я попросить вас назвать подозреваемых во втором преступлении?

– Все, кто сейчас живет в особняке. Потому что на предположительное время смерти, которое вы назвали, шесть утра, ни у кого нет железного алиби...

– Назовите, пожалуйста, их всех по именам.

Когда я попросил Канари об этом, она недовольно нахмурила брови, но, хоть и с неохотой, согласилась это сделать:

– Ю Фудзи, Хайна Хинамура, Сайлент, Ан Мукудори, Куруи Асакура, Ооо Момомомо, Мэмэмэ Момомомо. И я, Канари Морихара, так?.. Хотя я и не убивала.

– Вот! – воскликнул я, и Канари будто съежилась от испуга.

– Мы коренным образом были неправы. С самого начала мы ошибались, – сказал я.

– Организатора самоубийств Ёмидзи убила Юрири Канасава.

Канари широко раскрыла глаза, она была ошеломлена.

– Не может...

– Вы правы. И это понятно. Я тоже не заметил. Я с самого начала исключил Юрири из списка подозреваемых. Ничего не поделаешь... Вы можете себе представить, что в особняке, полном убийц, произойдет убийство, виновником которого окажется человек, который не является убийцей?

Н-да, детектив из меня никакой. Срезался на списке подозреваемых, кошмар. Это же очевидно, нужно было только хорошенько пораскинуть мозгами. Не только убийцы совершают убийства. Даже человек, который никогда раньше не убивал, способен на убийство.