Секонд хенд

Как мы вообще могли что-то делать, когда моя мать будет здесь?

– Притормози, тигр, - сказал Эл со смехом в голосе.
– От всех этих размышлений у тебя скоро мозги закоротят.

– Прости.
– Я расслабился, присев на корточки перед цветочной клумбой, и тяжело опустился на землю, мой мозг продолжал работать так же быстро, как и всегда.
– Это все просто… ошеломляюще.

– Что это?

– Это.
– Я обвел жестом пространство между нами.
– Мы. Вместе. Как и прошлой ночью.

Эл поднял бровь, глядя на меня.

– Почему?

Я с трудом сглотнул.

– Я просто… Наверное, мне все еще трудно в это поверить. Что ты… хочешь меня. – Я был таким жалким, признавая это.

– Похоже, это твоя тема, не знать, что люди хотят тебя - во многих отношениях.
– Он склонил голову набок.
– Интересно, сколько людей пытались привлечь твое внимание только для того, чтобы уйти, отчаявшись когда-либо добиться этого.

Эта мысль поразила меня, и я пережил несколько ужасных мгновений, роясь в своих воспоминаниях, гадая, где он мог быть прав, и как это выяснить.

Он усмехнулся.

– На мой взгляд, у них просто нет стойкости. В любом случае, их потеря - мое приобретение.

Я спокойно посмотрел на него.

– Потому что ты хочешь меня.
– Я чувствовал себя глупо, произнося это вслух, но почему-то момент, казалось, требовал уверенности.

Он наклонился ближе, втянул губами мочку моего уха, прежде чем прошептать:

– Да.

Теперь у меня кружилась голова, но в хорошем смысле этого слова.

– Так это значит, что ты хочешь...

Он усмехнулся и снова уткнулся носом мне в ухо.

– Снова затащить тебя в постель? Да, хочу.
– Поцелуй, который он оставил на моем виске, был таким легким, что у меня внутри запорхали бабочки.
– Ты не против?

– Да, - прошептал я.

Я думал, он снова рассмеется, но он этого не сделал. Вместо этого он положил руку мне на бедро и сжал его.

– Как насчет прямо сейчас?

– Да, - быстро и нетерпеливо ответил я, и в следующее мгновение меня подняли на ноги, и я последовал за Элом, который вел меня внутрь за руку.

Я снова взглянул на Лоррейн, когда Эл отпустил меня, чтобы подобрать Моджо, и не сводил с нее глаз, пока мы сворачивали за угол к входной двери. У нее было очень странное выражение лица, и я покраснел, когда понял, что она увидела.

До меня дошло, что, если я буду с Элом, это будет означать, что я всем расскажу, что я гей - не только Нику, но и моим соседям и всем остальным. Случайные люди, которые видели, как мы целуемся или улыбаемся друг другу. Может быть, люди в супермаркете. Моей маме, если не на этой неделе, то когда-нибудь.

Мне придется рассказать Стейси.

Я не знал, что и думать по этому поводу. Я не хотел об этом думать, но что-то подсказывало мне, что Эл ни за что не стал бы держать нас в секрете. А если бы и стал, ему бы это не понравилось, что было еще хуже. Однако мысль о том, чтобы объявить об этом, сделала все это таким реальным, вывела бурундука из оцепенения и спросила, уверен ли я. А что, если бы я признаюсь сейчас, а потом передумаю? Разве это не будет ужасно?

Что, если Стейси вернется снова, на этот раз навсегда?

Пальцы Эла ласкали мое запястье, и я вспомнил все, что мы делали прошлой ночью, и что мы собирались сделать снова, а может, и больше. Я вспомнил, что больше не хочу Стейси, даже если она хочет меня. Я перестал задаваться вопросом, гей я на самом деле или нет, и забыл, по крайней мере, на мгновение, что мне должно было быть не все равно.

Глава 27

КОГДА Эл завел Пола внутрь, он подумал о задумчивости, которую увидел на лице своего возлюбленного, и признал, что у них был своего рода медовый месяц, маленький счастливый период, прежде чем все рухнет и наступит реальность. Даже если Пол и не высказывал своих опасений вслух, отсутствие у него бесстрастного выражения лица было равносильно тому, что он забывал о том, что им кто-то интересовался. Как сказал бы Денвер, Клубничный тортик даже не начал справляться со сложностями, связанными с выходом в свет. Эл поставил бы на то, что Пол был погружен в стадию «может быть, это ошибка, и я запутался, а не гей». Он не хотел думать о том, что Пол был би, не потому, что у него были проблемы с людьми, которые были би, а потому, что больше всего на свете он хотел услышать, как Пол скажет: «Стейси была ошибкой. Я хочу только тебя». Это могло случиться в любом случае, но, черт возьми, было бы здорово, дать женщине такого рода пинка под зад.

Ладно, возможно, Эл и был мудаком в этом отношении. Би, гей - каким бы путем он ни пошел, у Пола впереди был долгий путь.

Эл подумал о том, чтобы рассказать свою собственную историю о том, как он узнал об этом в старших классах, но скрывал, пока не закончил школу, как он из кожи вон лез, чтобы рассказать своей семье, как они плакали, когда узнали. Это заставило его почувствовать себя слишком уязвимым, поэтому он решил рассказать историю о потере девственности, о страшном и чудесном переживании, когда байкер-папочка прижал его к кровати в отеле. Он подумал о том, чтобы просто сказать Полу, что это путешествие, что ему не следует торопиться, что Пол не должен позволять никому торопить его, даже Элу.

Однако, когда он зашел в спальню, после того, как принес Моджо воды и ее любимые игрушки на кухню, ему хватило одного взгляда на своего возлюбленного, который сидел на краю кровати, сняв обувь и поджав босые ноги, словно защищаясь, когда он ссутулился, а его глаза излучали пьянящий коктейль страсти - желание, ужас и неприкрытая похоть - Эл обнаружил, что вообще не может ничего сказать. Он просто стянул футболку через голову, скинул ботинки и потянулся к ширинке.

Ему нравилось, как взгляд Пола скользил по нему, жадно вбирая в себя каждый сантиметр обнаженной плоти. Руки Пола скользили по джинсовой ткани, пальцы скользили по телу Эла, а страстный взгляд Пола обжигал.

– У тебя потрясающая кожа. Она похожа на цвет кофе, только с правильным количеством сливок.

Эл улыбнулся и запустил руки в эти прекрасные рыжевато-каштановые волосы.

– А у тебя белоснежная, идеально фарфоровая кожа. За исключением тех мест, где у тебя очаровательные веснушки. И, конечно, эти восхитительные клубничные волосы.

Обычно это заставило бы Пола покраснеть, но он, казалось, был слишком зациклен на животе Эла. Его губы приоткрылись, и он высунул язык, чтобы облизать их.

– Я просто хочу полизать тебя, - прошептал он.

Член Эла в трусах дернулся от возбуждения.

– Давай.

Взгляд Пола, опьяненный похотью, а не ромом, встретился с взглядом Эла. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, Эл - дерзко, Пол... Ну, в общем, Эл не понимал, что делает Пол.

Розовый язычок Пола высунулся и очертил круг вокруг пупка Эла. Все это время их взгляды были прикованы друг к другу.

Элу потребовалось вся его выдержка, чтобы мышцы живота не напряглись, чтобы не схватить Пола за голову и не притянуть его к себе, чтобы не застонать и не притянуть голову Пола к своим соскам или члену и не попросить его пососать. Это была восхитительная пытка - наблюдать, как Пол исследует его, и быть тем полотном, на котором он это делает.