Семь с половиной женихов Евангелины

– И я!
– выкрикнул Михаль, щелкая ножницами.

Умеет ли Михаль точно метать свои ножницы, Черный Дракон проверять не стал. Он оттолкнулся от земли мощными лапами и взмыл в небо. Вмиг на земле снова заиграло яркими красками медовое лето, да только незадачливые женихи остались без своей вожделенной невесты.

Глава 11. Общий сбор

– Дюранталь* мне в бок!
– глубокомысленно произнес Роланд.

Гном висел между суровыми Эмилем и Михалем, крепко схваченный. Он порывался убежать, но ноги его не доставали до земли. Поэтому он время от времени шевелил ими в бесплодной надежде.

Но это был дохлый номер.

Интересно, почему на местах экзекуции непременно растет какое-то дерево?.. Почему деревья становятся невольными свидетелями чьих-то казней? Повешений, дуэлей, расстрелов?.. Вот и женихи Евангелины все собрались под старым дубом, чтобы обсудить похищение девушки и решить, что им дальше делать. Ну, и казнить Ромео соответственно с тяжестью его вины.

Приговоренный вину свою отрицал, верещал, плевался и вел себя отвратительно.

– Значит, - глубокомысленно продолжил Роланд, обведя всех собравшихся тяжелым драконьим взглядом, - этот недомерок вызвал Черного Дракона?..

– Не звал я! Не звал! Не знаю ничего!
– заверещал гном, дрыгая ногами на всякий случай. Ну, вдруг охотники его уронят?.. С появлением своего хозяина-дракона гном как будто бы поумнел и мужественно решил врать и открещиваться до победного конца.
– Причем тут я вообще!?

– Он это, - недобро ответил Акмаль.
– Я слышал, как он кричал «надо ее напугать, а не похищать!».

– Не кричал я ничего!
– зло огрызнулся гном.
– Тебе показалось! Черный Дракон ревел; пр-р-релестная Евангелина кричала!

– Я тебе ноги отгрызу!
– сорвался Берни, но Акмаль накинулся на него, обхватил за плечи и сумел удержать.

– Так она еще и кричала!
– взвился вампир, замахиваясь на гнома страшной рукой с огромными белыми когтями. Гном втянул голову в плечи по самую макушку, считая последние мгновения свой жизни. Но Роланд, ухватив вампира за руку, удержал его от удара.

– Ну, ну, - проговорил он, успокаивая взбешенного Эвана.
– Мы же не варвары. Зачем эти кровавые расправы?

– Некромант потом оживит его, - хрипло произнес Эван.
– Без ног и без рук только!

Его голос снова сорвался в крик, он снова рванул к гному, но Роланд его удержал, обхватив за плечи.

– Не стану я на этот рыжий матрас тратить свой порошок, - мрачно ответил некромант.
– Помрет - туда ему и дорога. И это он, это точно он вызвал Дракона. Он что-то рассказывал о гномьем фольклоре и похищенной Черным Драконом невесте, на которой якобы хотел жениться его батюшка.

– Да у меня вся терраса исчерчена углем!
– снова взвился вампир, забившись в сильных руках дракона.
– На гномьем языке там заклятья!

– Не знаю ничего!
– упрямо бубнил гном, дрыгая ногами и все глубже втягивая голову в плечи.
– Я и писать-то не умею!

И это при том, что все руки у него были перепачканы в саже, а под ногтями черно от угля!

– Ну что ж, - заметил Роланд философски, - остается одно средство...

Он изящно поддернул штанины своих безупречно отглаженных серых брюк из тонкой шерсти, и, подняв ногу повыше, уперся ею в шершавую кору дерева, выставив вверх колено. Страшно и кратко мотнул головой, указывая на эту импровизированную плаху молчаливым охотникам.

Те поняли его без слов.

Шагнув к дракону, они с размаху приземлили гнома животом на драконье колено, и гном, побагровев от боли, издал неприличный звук. То бродил его тыквенный пирог, который страх гнал по кишкам гнома чуточку быстрее.

– Значит, - медленно занося руку для удара, спросил Роланд, - это не ты вызвал Черного Дракона?

Его поднятая ладонь мгновенно обросла золотой чешуей, прорезались на пальцах драконьи острые когти.

– Не знаю я ничего!
– заверещал багровеющий гном, свисая вниз головой с колена дракона.

Роланд не сказал ни слова. Его золотая рука, сверкнув чешуей, опустилась с треском на задницу несчастного, выколачивая пыль из драных штанов гнома и дурь из его головы. Роланд не пожалел Ромео; удар его, тяжелый и хлесткий, оставил на гномьей заднице отпечаток ладони, по которой хороший хиромант мог предсказать драконью судьбу.

Особенно четко удалась долгая линия жизни.

Да и все золотые чешуйки, плотно прилегающие друг к другу, тоже отпечатались так дивно, так четко, что их при желании можно было посчитать.

– А-а-а-а-грха-грха-грха!
– завопил гном, багровея, рыдая и яростно жуя свою бороду. От удара его голова вылетела из плеч, как пробка из шампанского и вытянулась далеко вперед на длинной, красной, словно гусиной, шее.

– Значит, - продолжил Роланд, снова неспешно поднимая руку, - ты ничего не знаешь?

От второго шлепка судьба дракона запечатлелась на второй ягодице гнома. Видавшие виды штаны лопнули по шву.

– Гхы-гхы-гхы-гхы!
– рыдал гном, мелко сикотя ногами и выгибаясь, как угорь на сковороде. Он ощущал, будто его порют слитком метала. А золото - очень тяжелый металл.
– Ы-ы-ы-ргхы-гхы-гхы-гхы! Я, я! Это я сдела-а-ал...

Роланд покачал головой.

– То есть, - произнес он тяжелым голосом, - ты отдал чудовищу на растерзание невинную, прекрасную девушку только потому, что она тебя отвергла, так?

– Не так уж она и невинна!
– закричал гадкий гном, злобно глянув на Эвана. Вампир забеспокоился:

– Даю слово, - выкрикнул он, - она невинна! И если кого-то это останавливает - я могу поклясться.

– Да мне плевать, невинна она или нет, - рыкнул Роланд, обращаясь и к гному, и к Эвану.
– Я люблю эту девушку, и я пойду ее выручать, даже если она выбрала не меня!

И он снова шлепнул гнома по заднице, мстя за его гадкие слова.

– Куда он ее утащил?
– деловито поинтересовался Роланд у гнома, когда тот перестал вопить после очередного удара.

– Да мне-то откуда знать?!
– заверещал гном испуганно.
– Если б я знал, то батюшка мой был бы женат на той красотке, которую Черный Дракон стащил в прошлый раз!

– Ты понимаешь, - недобрым голосом заметил Роланд, облокотившись о поясницу гнома и придав себе задумчивый вид, - что по твоей милости мы даже не знаем, куда идти?..