Семейный портрет с колдуном

– Правды! – выпалила я. – И свободы, милорд. Пожалуйста, отпустите меня. Позвольте мне уехать!

– Уехать? – он усмехнулся и подошел к окну, опустив шторы, а затем принялся разжигать свечи – одну за другой, сосредоточенно и методично.
– Когда-то я просил вас уехать, а вы сопротивлялись изо всех сил.

– Но вы не были честны со мной, - возразила я, не отводя от него глаз, пока он ходил от подсвечника к подсвечнику. – Я ведь не ошиблась? Вам все известно обо мне? Расскажите, и я выполню ваше желание – скроюсь навсегда.

Он бросил на стол кресало и огниво и подправил кривой фитилек, кусая губу. Будто боролся сам с собой. Я затаила дыхание, наблюдая за этой внутренней борьбой. Примет ли он моё предложение? Узнаю ли я сейчас то, что от меня скрывали? А потом… отпустит ли он меня.

– Хорошо, - произнес колдун с усилием, и я поняла, что признание далось ему нелегко. – Расскажу вам правду. Потому что вы ведь не остановитесь, верно? Вы будете пронырой и дальше. И опять получите кучу неприятностей.

– Да, - прошептала я. – Не остановлюсь.

– Мне не хотелось ничего говорить, - колдун заложил руки за спину и задумчиво прошелся мимо меня к камину. – Но игра зашла слишком далеко, - он замолчал и некоторое время недоуменно смотрел на пустую каминную полку, а потом вопросительно посмотрел на меня, указав на полку пальцем.

Я поняла графа без слов и пояснила:

– Унесла зеркало в ванную комнату. Чтобы её величество не помешала нам.

– Ого, - произнес он, вскинув брови. – Как узнали?

– Её величество приходила и ко мне, - отмахнулась я. – Неважно, милорд. Продолжайте, если решили говорить!

– Подождите, этот вопрос требует прояснений, - колдун нахмурился. – Когда вы говорили с королевой?

– В нашу с вами первую брачную ночь. Она выглянула из зеркала и пригрозила мне…

– А в каком зеркале вы её видели? – последовал новый вопрос.

Странно, что его больше интересовало зеркало, а не содержание разговора. Я вкратце рассказала о событиях послесвадебной ночи, и взгляд колдуна затуманился.

– В комнате сэра Томаса? Не может быть… - пробормотал он.

– Это правда, - настаивала я. – И я жду правды от вас. Скажите, кто та женщина на портрете? Это моя мать? Или это… я сама?

– Не вы, - колдун даже усмехнулся – похоже, его позабавила подобная мысль. – На портрете изображена леди Джейн Эшборо. Она была ученицей моего отца, вместе со мной и моим старшим братом – отцом Ики.

– Но леди Икения говорила, что у вашего брата не было никакого волшебного дара…

– Почти не было, - презрительно скривил губы граф Майсгрейв. – Но он очень старался. Из кожи лез, чтобы постичь то, что ему не дано было понять никогда. А Джейн… у нее был талант. У нее всё получалось играючи. И она относилась к колдовству, как к забавному увлечению. Непростительное заблуждение

– На портрете вы с ней?

– Да. Так получилось, что она стала женой моего отца.

– Вашей мачехой? – я вынуждена была опуститься в кресло, потому что ноги меня не держали.

Неужели, моя родная мать была членом этой странной и ужасной семьи? Джейн. Джейн Эшборо. Никогда не слышала такого имени.

– Да, мачехой, - Вирджиль Майсгрейв оперся на каминную полку и взъерошил волосы.
– Звучит зловеще, но я был очень этому рад. Моя мать умерла рано, я ее почти не помнил, а Джейн всегда относилась ко мне хорошо, - он подумал и добавил: - Считай, только она и относилась ко мне хорошо. Она была веселой, доброй, её невозможно было не полюбить.

– И вы полюбили?

– Да, как десятилетний мальчишка может быть влюблен во взрослую женщину. Она была для меня идеалом. Матерью, сестрой, подругой – всем вместе. Видите ли, Эмили, у колдунов не бывает детства. И мне приходилось заучивать магические формулы и ставить колдовские опыты на крысах, в то время как мои ровесники бегали с мячом или изображали отважных рыцарей, воюя с зарослями крапивы, как с драконами. Признаться, я презирал этих глупых, крикливых, легкомысленных детей. Но Джейн напомнила мне, что есть другая жизнь помимо той, к которой меня готовили. И я благодарен вашей матери за это.

– Что с ней случилось? Если она была женой вашего отца, то я…

– Нет, вы не моя сестра, - решительно перебил он. – Через несколько месяцев после свадьбы Джейн сбежала. Она всегда была сумасбродкой, действовала по зову сердца. При дворе её так и называли – Неистовая Джейн.

Я вздрогнула, услышав это имя. Именно так назвала меня леди Скримжюр. Она меня узнала. Вернее, узнала во мне мою мать. Но все посмеялись над старухой. И леди Икения посмеялась… Но ведь леди Икения должна была знать мою маму?

– Она ничего и никого не боялась, - продолжал тем временем граф, и я видела, что мыслями он отправился далеко в прошлое, вспоминая о том, что было.
– Она сбежала с другим мужчиной. С королевским пажом Бернаром Блэром. И я ее ничуть не виню. Моего отца вряд ли можно было назвать хоть сколько-то приятным человеком. Я бы тоже сбежал, но мне тогда никто не предложил руку и сердце, - он насмешливо посмотрел на меня. – Тогда скандал замяли, отец всем объявил, что Джейн умерла. Даже нацарапал трогательную надпись на гробу в нашем фамильном склепе. Несколько лет Джейн пряталась, а потом написала мне. У неё всё было хорошо, Бернар очень любил её, родилась дочь – вы, Эмили. К сожалению, они так и не смогли пожениться. Ваши родители.

– Незаконнорожденная… - прошептала я.

– Да, вы – незаконнорожденная, - подтвердил Вирджиль. – Джейн, конечно же, пыталась всё скрыть. Она хотела, чтобы вы прожили счастливую жизнь, не омраченную никакими предрассудками. К сожалению, в тот год в Эйкедже случилась эпидемия тифа. И вы в один месяц стали сиротой.

– Эйкедж?

– Там прятались ваши родители.

– И «матушка Б.» - это матушка Бевина? Настоятельница монастыря святой Линды?

– Всё верно, - подтвердил колдун. – После побега Джейн пряталась в пансионе святой Линды. Так вот, перед смертью Джейн в последний раз позаботилась о вас. Нашла пожилую пару, которая согласилась вас удочерить, сделала необходимые документы, организовала переезд лорда и леди Валентайн в Саммюзиль-форд, чтобы вы начали новую жизнь, и немного поработала над вашими воспоминаниями. Чтобы ничто не связывало вас со скандальным именем матери. Она очень любила вас, Эмили.

Я долго молчала, потрясенная этим рассказом.

– И вы знали обо всем с самого начала? – спросила я, наконец.

Граф кивнул.

– И вы не пытались найти меня все эти годы?

Он отрицательно покачал головой:

– К чему? Вы очень похожи на Джейн. Пока вы жили в Саммюзиль-форде, вам ничего не угрожало. Но когда вы приехали в столицу, вас могли узнать. Я боялся этого. Когда я увидел вас в тот вечер, в замке Майсгрейвов, меня будто молнией ударило.

– И вы расплескали горячий грог, - невесело улыбнулась я. – И обругали леди Икению за неловкость, хотя она была ни при чем.