Шамабад должен гореть!

— Селиховым? — Рюмшин тоже удивился, — а я про тебя слыхал! Ходят байки, что ты в первый день на службе, без оружия, с духами воевал. Да еще и взял кого-то важного из них в плен. И потом еще вытащил инструктора собачьего из-под огня. Че? Серьезно, что ли?

Беззаботный взгляд капитана на миг ожесточился и стал очень внимательным. Даже колким. Рюмшин быстро-быстро взглянул мне в глаза таким своим взглядом, и вновь сделал его смешливым.

— Правда, — подтвердил Стас, — сами иногда кому рассказываем, не верят.

— Ну что ж. Тогда мое уважение тебе, боец, — ответил Рюмшин.

— Спасибо, — суховато сказал я.

Краем глаза я увидел, как в нашу сторону торопливым шагом идет Ваня Белоус. Топал он от питомника, и заметив неизвестного офицера, пошел не так уверенно. Серьезное, словно каменное лицо Белоуса, вдруг сделалось растерянным.

Пограничники, заподозрив неладное, напряглись. Принялись зыркать на особиста. Тот тоже посерьезнел, стал внимательным и чутким.

Белоус приблизился, вытянувшись, отдал Капитану честь.

— Саша, можно тебя на два слова? — Нервно спросил Белоус.

Я кивнул, отошел вместе с ним, и мы медленно направились к питомнику.

— Там Пальма рожает, — шепнул он мне. — Надо нам к ней.

— Так, — нахмурился я, — значит, будем мы с тобой сейчас роды принимать.

— Ага. Да только этот тут, — они едва заметно кивнул на Рюмшина, — если поймет, че у нас твориться, будет скандал. Уже третий месяц пошел, как служебная собака из строя выведенная, а в отряде об этом ни сном, ни духом.

Ваня помрачнел, добавил сквозь зубы:

— Вот всегда они, эти особисты, крутятся тут, когда не надо.

— Короче, так. Давай я пойду к Пальме, — начал я, — а ты проследи, что б Рюмшин за нами не увязался. Отвлеки его чем-нибудь. Потом присоединяйся.

— Парни, — вдруг услышали мы голос особиста, — а вы куда? Может, случилось че?

Мы с Ваней разом обернулись.

— Может, помощь какая нужна? — Спросил Рюмшин, оказавшийся за нашими спинами.

Глава 9

— Нет, спасибо, товарищ капитан, — заглянул я в глаза Рюмшину, — нам всего лишь заняться собаками надо.

Рюмшин помрачнел. Смешливое и добродушное лицо особиста и правда сделалось надменным. А еще серьезным.

— Собаками, значит, — он посмотрел на Ваню Белоуса, — солдат, почему не доложили по форме в присутствии старшего по званию, какое у вас к младшему сержанту Селихову дело?

— Виноват… — замялся Белоус.

— Вы себя так поставили, товарищ капитан, что бойцы посчитали — в вашем присутствии можно вести себя свободнее, — кольнул я особиста его же оружием.

По его разговору с бойцами я быстро понял, что этот человек привык использовать неуставные отношения солдат себе на пользу. Наверняка как-то приноровился располагать к себе, чтобы строить агентурные сети внутри личного состава, чтобы вызывать у простых пацанов доверие.

Как я уже говорил не раз — я противник неуставнных отношений. Мне было сугубо неприятно, что Рюмшин решил поставить их себе на службу, оттого я не мог не ткнуть его в это носом.

Рюмшин нахмурился. Сильнее выпятил нижнюю губу, заглядывая мне в глаза снизу вверх.

— Устав никто не отменял, — сказал он, низким голосом.

— При всем уважении вы не походите на ярого приверженца следования уставу, — холодно сказал я.

— Куда вы так торопитесь? Немедленно доложить, — не менее сухо сказал особист.

Внезапно на сходни здания заставы вышел Таран. Шеф был в курсе, что Пальме вот-вот рожать, и как только увидел нас с Ваней и приставшего к нам Рюмшина, тотчас же сообразил: что-то тут не так.

Мы встретились с шефом взглядами. Рюмшин, заметив, куда я смотрю, обернулся. Таран на миг сузил глаза, заговорил:

— Товарищ капитан! Здравствуйте! Рад приветствовать вас на Шамабаде!

Рюмшин молчал.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать. Звонили с отряда. Они ждут меня у себя через два часа. Если вы хотели о чем-то поговорить, познакомиться, жду вас у себя в канцелярии.

— Вы точно хорошо осведомлены о том, чем занимается ваш личный состав, товарищ старший лейтенант? — Спросил Рюмшин с нажимом.

Таран нахмурился, но тут же сделал наигранно удивленное лицо.

— Конечно, товарищ капитан. А что? Что-то не так?

— Эти бойцы странно себя ведут, — пробурчал Рюмшин.

Таран на миг растерялся, открыл рот, но я его опередил.

— Товарищ капитан, у нас собака прихворнула. Отсадили ее отдельно. Ухаживаем, но она уже идет на поправку.

— Покажите, — отрезал Рюмшин.

— Товарищ капитан! — Вклинился Таран с растерянной улыбкой, — при всем уважении, я немного тороплюсь. Вы можете проверить собаку и позже. Она никуда не убежит.

Рюмшин уставился на меня. На его широкой челюсти заиграли желваки.

— Ну хорошо, товарищ старший лейтенант. — раздул ноздри Рюмшин и обернулся к Тарану. — Ждите меня, я зайду через минуту.

Таран кивнул, и напоследок бросив на нас с Ваней обеспокоенный взгляд, исчез в дверном проеме.

— Я зайду к вам, товарищи бойцы, — как-то угрожающие протянул особист, — будьте уверены. Посмотрю на вашу «собаку».

Лицо Рюмшина сменило выражение так же быстро, как стало надменным. Приобрело беззаботный вид. Тихонько напивая себе под нос: «Над границей тучи ходят хмуро», он размеренным шагом пошел к зданию заставы. На ходу заложил руки за спину.

— Зараза… Что делать-то? — Стиснул зубы Ваня Белоус, когда мы пошли к питомнику, — он же щас придет! Точно попадемся!

— Не дрейфь. Пойдем к Пальме. Придумаем, что-нибудь.

Когда мы вошли в комнату, где держали щенную суку, та лежала калачиком в своем гнездышке и вылизывала себе под хвостом.

— Первый плод еще не вышел, — осмотрел Пальму Ваня, когда мы оба опустились возле собаки.

Ваня задумался.

— Пальма — сука крупная, молодая. В помете будет не меньше шести-восьми кутят. Это, часов десять-двенадцать на роды. Не меньше.