Шамабад должен гореть!
Шрифт:
Получив медаль от Давыдова, я смог прочесть на серебряном кружочке красные эмалированные слова «За отвагу».
Я поднял взгляд на подполковника.
— Все слышали, как ты жизнью рисковал, чтобы вытащить сержанта Нарыва из-под вражеского огня, — начал Давыдов, — Да и еще раз, несколько дней назад, товарищей спас от захвата нарушителями государственной границы. Заслужил ты ее, Саша. Носи с гордостью.
Я снова глянул на медаль. На ее лицевой стороне в верхней части были изображены три летящих самолёта И-16. Под самолётами помещена в две строки уже рассмотренная мной надпись «За отвагу». Под этой надписью
— А теперь про должок, — хитровато ухмыльнулся Давыдов и снова потянулся к полотнищу. Взял с него один из значков «Отличник погранвойск второй степени».
— Тебе его еще с первой медалью за отличие в охране госграницы хотели вручить, — сказал он. — Но не было. Только недавно привезли. Вот потому и был у меня перед тобой должок.
Он передал мне еще и значок. Тот представлял собой пятиконечную звезду с изображением пограничника и надписью «Отличник погранвойск». Надпись расположили в две строки вертикально, у обеих граней значка. Снизу на стилизованном щите значка красовалась цифра два.
— Спасибо, товарищ подполковник, — сказал я.
— Это тебе спасибо. За службу.
Давыдов снова протянул мне руку. Я пожал. Зал разразился новой волной аплодисментов.
— Много у нас в отряде славных ребят. Много таких, что я бы мог назвать героями, — сказал он, как-то погрустнев. — Некоторых — посмертно. Но хочу тебе признаться, Саша, таких парней, чтобы так быстро, как ты себя проявили, я за всю службу еще ни разу не встречал.
Подполковник сдержанно улыбнулся.
— Слушай, Саша, — Вдруг спросил он, — А ты никогда не думал свою жизнь связать с армией? Стать офицером? Если решишь пойти учиться, можешь рассчитывать на отличную характеристику. От меня лично.
— Если по-честному, — ответил я. — Я себя без армии и не мыслю.
По лицу Давыдова я заметил, что мой ответ ввел его в некоторое замешательство. Мол, «Еще и года не отслужил, а уже не мыслишь»? Да только хотелось мне быть перед начотряда честным. Пусть даже он меня до конца и не сможет сейчас понять.
— Ну, давай! Хвастайся! — Сказал мне Стас, когда я вернулся на свое место, а награждение продолжилось, — что ты там принес?
Я показал ему полученные медали и значок, которые аккуратно положил на удостоверения к ним.
Алим со Стасом уставились на мою медаль «За отвагу».
— У нас на заставе такой ни у кого нету, — словно бы завороженный медалью, сказал Стас.
— Теперь есть, — добродушно ответил ему Алим.
Домой мы вернулись часам к четырнадцати. На заставе нас встретили скромным праздничным обедом. Свободные погранцы жарили шашлык у бани. В этом им помогали ребята одного из танковых экипажей.
Кроме нас с Алимом и Стасом награды «За отличие в охране государственной границы» и «За отличие в воинской службе» сегодня получили еще двое бойцов. Одним из них был Мартынов. Другую вручили Антохе Фрундину — сержантику, что приехал служить на Шамабад, когда нас, еще зеленых новичков, распределили на эту заставу.
Мы посидели, отведали вкусного барашка, которого подстрелил в наряде один из ребят. Не забыли оставить шашлыка товарищам, что были сегодня на службе.
Не раз и не два, ко мне подходили парни. Просили
показать медаль «За отвагу», что я привез нынче из отряда. Они уважительно кивали. Хлопали меня по плечу.«Молодой, а уже заслужил» — неоднократно слышал я в этот день.
Каждый на заставе знал, через что всем нам пришлось пройти, чтобы заслужить право носить на груди эти красивые кусочки металла.
Правда, распотякивать времени не было. После обеда у меня был наряд в рабочую группу до шести часов вечера. Усиленным нарядом мы сопровождали ребят из взвода связи и сигнализации. Ждали на Границе, пока те паяли нити системы.
И все же, в голове у меня то и дело возникали мысли о том, чего же от меня понадобилось Тарану. Разговор с начзаставы все приближался.
— Товарищ старший лейтенант, ефрейтор Селихов по вашему приказанию прибыл.
— Хорошо, заходи, — сказал Таран, задернув шторку, закрывавшую карту участка от посторонних глаз.
Я вошел. Таран предложил мне сесть. Сам опустился за свой стол.
— Давай без формальностей, — сразу начал Таран, — к делу перейдем.
— Очень хорошо. Что вы хотели, товарищ старший лейтенант? О чем собирались поговорить со мной?
Таран поджал губы. Вздохнул, будто бы на что-то решаясь. Будто бы собираясь с силами.
— У тебя ведь тоже брат есть. Павел, в воздушном десанте служит. Как он там сейчас?
— На прошлой неделе получил письмо, — сказал я. — Пишет, что все хорошо. Служит. Ни о подробностях, ни о том, где он там за речкой находится, не рассказывает. Сами понимаете.
— Понимаю, — покивал Таран.
— Вы сказали «тоже». И у вас есть брат?
— Есть. Вернее сказать, был, — сказал с горечью Таран.
Он вдруг замолчал. Взгляд его заблестел от давних воспоминаний. Я не торопил начальника.
— Потому я тебя и позвал, что брат у тебя. Да и… Да и как-то взрослее других ты кажешься. Остальные, не смотри, что бойцы, а бывают пацаны пацанами. Ты не такой. Не знаю, Сашка, что ты в своей жизни такое пережить успел, но взгляд у тебя, как у полевого офицера. Спокойный, волевой.
Таран поднял на меня просветлевшие глаза.
— Будто повидал ты такое, что другим лучше и не видеть.
Таран расстегнул верхнюю пуговицу кителя. В канцелярии было нежарко, но, казалось, старлею не хватало воздуха.
— Доверие ты вызываешь. Да и Строева Димки нету. Не с кем поговорить.
— О чем? — Спросил я.
— Было нас двое братьев, — начал Таран без предисловий, — оба потомственные военные. Отец майором ушел. Тоже служил тут, в Московском. Мы с братом по его стопам пошли. Хотя я, признаюсь, сначала не хотел. А потом… Армия, училище, застава. Нас по всему участку отряда мотало. Потом я оказался начальником на Шамабаде. Брат ушел в СБО.
Таран вдруг встал. Налил себе воды из чайника, стоявшего на тумбе у окна. Предложил мне, но я отказался. Шеф отпил из железной кружки, уставился в окошко.
Из канцелярии открывался чудесный вид на Пяндж. За ним пролегал Афганистан. А еще виднелся кишлак. Над ним тот самый холм, чья вершина стала плосковатой после танкового выстрела.
— Он на БТРе ехал, когда машина попала на мину. Потом засада. Экипаж наружу, но духи тут как тут, — продолжал Таран, — захватили моего бата в общем. В плен взяли.