Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!

— Пойдем уже! — я толкнула дверь ногой.

Она шагнула следом. Споткнулась, навалилась на картотеку…

— Осторожнее! Не повредите документы! — вскричал хозяин кабинета.

Мела принялась сбивчиво извиняться. Поправила несколько покосившихся папок и, если меня не обманывало зрение, под шумок стянула пару каких-то бумажек.

— Прощайте! — не выдержал Корун. — Надеюсь никогда вас больше не видеть.

Если честно, я испытывала к нему сходные чувства.

Мы вышли во двор, обогнули лязгавших железной миской дворняг.

— А теперь в темпе! — колдунья забралась на телегу, шепнула что-то Вальену. — Тая, не копайся!

Я смолчала, хотя у меня нашлось бы что сказать о потерянном времени и пустых разговорах.

Лошадь споро потрусила к околице. Селяне проклинали колдовскую нечисть от всей души, угрожали, насмешничали… С вилами не бросались, и то хорошо. А когда крайние дома остались позади, Мела вытащила из-под свободной рубахи несколько смятых листов, исписанных мелким разборчивым почерком.

— Сводка трехлетней давности, — пояснила, разворачивая бумаги. — Никаких подробностей, обычный перечень происшествий. Надеюсь, его пропажа не опечалит Коруна настолько, что ищейки припрутся в Можжевельню. Так, посмотрим… Отравленная собака, поножовщина, кража теленка, пьяный дебош…

— Весело живут в провинции, — ухмыльнулся Ястреб, не отводя глаз от змеившейся впереди дороги.

— Это — список дел за целый год, Вэлн, — напомнила колдунья. — Спор за границу участка, сломанный забор… Ага, есть. Поселок Трясогузки, неизвестная женщина. Значит, впервые Виола появилась там. И первое убийство произошло в Трясогузках.

— Откуда ты знаешь про Виолу? — кажется, я пропустила нечто важное.

— Ньельм рассказал. С ним творится что-то странное. Он признал, что при виде дракона уже себя не контролирует, и попросил о помощи.

«Еще одна проблема», — опечалилась я.

Как будто мало вокруг неразберихи!

Повинуясь Вальену, лошадь свернула на испещренную выбоинами грунтовку, ответвлявшуюся от здешней «главной» дороги.

— Трясогузки? — Мела и не подумала возражать.

— А ищейки?! — возмутилась такому своеволию я. — Корун ясно сказал: сидеть в Можжевельне и не высовываться.

Ястреб, не оборачиваясь, взмахнул хлыстом.

— Плевать, что он говорил. У меня на лето совсем другие планы, — он похлопал по деревянной ноге, — и ни пропавшие девицы, ни доморощенные мстители, ни маньяки в них не входят. Хочу поскорее с этим покончить. Помнится, кое-кто обещал мне Сойла. Или я что-то путаю?

Сидевшая рядом с ним колдунья, помедлив, кивнула. И я поняла, что психологические заморочки Ньельма — не «еще одна проблема», а «самая мелкая из проблем».

***

Для жителей Трясогузок это был обычный, ничем не примечательный день. Полуденный зной выгнал крестьян из полей. Мужчины собрались у забегаловки, женщины делились новостями, перекрикиваясь через низкие заборы.

Наша повозка остановилась в центре поселка. Вальен остался на месте кучера, Мела отправилась в кабак, чтобы расспросить о приблудившейся женщине, я выискивала в толпе знакомые лица и не видела ни работника Академии, ни старосту, ни кого-либо из соседей здешней «базы».

Из ближайшего к забегаловке дома вышел Марис. Настороженно оглянулся, заметил меня… Вздрогнул от неожиданности и вознамерился шмыгнуть обратно, однако не успел.

Его швырнуло на середину улицы. Крестьяне недоуменно зашептались, хотя в первый миг не придали происшествию особого значения.

— Доигрался, изувер, — со злорадством выплюнул кто-то.

И появился демон. Такой изящный, привлекательный, харизматичный… И смертоносный. Вернее, это я знала, что передо мной потусторонняя сущность в облике человека. Зрители же видели хорошо сложенного парня без рубашки, который принялся методично и безжалостно колошматить свою жертву.

— Поделом ему! — выкрикнула женщина в летах. — Столько кровушки попил! Целые семьи губил!

За дракой наблюдали с азартом и любопытством. В тутошних местах такое бывало нечасто. Подозреваю, обычно Марис орудовал кулаками, поэтому его бедственное положение воспринималось как заслуженное возмездие.

А затем в руке демона затрепетало сердце.

Все изменилось. Больше не звучали шутки, не слышался смех. Людей сковал ужас. Они оцепенели точно так же, как и я.

Он был красив до невозможности. Я не могла найти в его правильных чертах ни единого изъяна. Очаровательная улыбка, обворожительный взгляд… И руки в крови.

— Не подходи к нему, Тая!

Зря Вальен волновался. Я не собиралась бросаться на демона с воплем: «Что ты творишь, окаянный?!». Бесполезно взывать к совести потусторонней сущности. Демон — лишь инструмент. Оружие, которое способно пробить кулаком грудную клетку. Нельзя ведь упрекать нож или стрелу — их направляет рука человека. Правда, в отличие от демона, они не способны заявить:

— Мне не нравится мучить. Я умею убивать быстро, но хозяину этого мало. Остановите его.

Я смотрела на распластанное посреди дороги тело и не находила сил, чтобы отвести взгляд. Мариса жестоко избили на глазах десятков свидетелей. Затем ему вырвали сердце.

Вырвали!

Потрясенные люди молчали. Произошедшее казалось настолько немыслимым, что не вмещалось в головах.

Жаль, что долго это продолжаться не могло.

Стукнула дверь кабака, выпуская Мелу.

— Что тут…

Она не договорила. Слепо зашарила рукой по боку — там, где у магов обычно висит мешочек с серебряной пылью и рисовальными принадлежностями. Пропустила одну ступеньку и упала на колено.

Толпа ожила.

— Братик! — к распростертому телу ринулась какая-то женщина.

Могу поклясться, я ее уже встречала. Вот только где? Неужели она из тех, кто приходил ко мне жаловаться на аморальное поведение Илоны?

Колдунья подхватилась, с разбегу бросилась на телегу.

— Гони!

«В чем дело? Все же видели, кто убийца!» — я не понимала ее логики.

Лошадь помчалась прямо на труп.

— С дороги!

Рыдавшая крестьянка в испуге отскочила. Я вспомнила ее искаженное горем лицо. Это она принесла курицу и попросила не поминать лихом убитого мужа. Наш маньяк сжег его в первую неделю практики. Тогда никто не предполагал, что жертв станет больше. И что четвертой по счету будет ее брат.

— Не зевай, Тая!

— Да почему? Свидетелей куча! Они подтвердят, что мы к нему и близко не подходили!

Я говорила, и сама же понимала абсурдность собственных утверждений. Для обывателей демон, магия и чужаки — равнозначные понятия. Они не собирались разбираться, кто маньяк, кто магичка, а кто — приезжая без магического дара. Тем более, демон обращался к нам. Проклятая тварь! Он не оставил ни единого шанса!

Телега подпрыгнула, когда колеса наехали на труп. Думаю, кровь Мариса не отмоется никогда…