Шанс для изгоев, или Прощай, Академия!

Медор позабыл снять с костра кашу, и она заметно подгорела, превратилась в склизкий ком, поэтому в буквальном смысле не лезла в горло.

Эньер без экивоков охаял завтрак, за что получил пару туманных угроз и обещание, что с этого момента готовкой будет заниматься исключительно Заяц.

Брен тоже поддержал атмосферу общего недовольства. Его занимала какая-то книга — старая, в потрепанной красной обложке, с подпаленным корешком и грязно-желтыми страницами.

«Демонология для начинающих», — гласила обложка.

Судя по гримасам Сокола, ему написанное совсем не нравилось.

«Детский сад какой-то», — бормотал он, перескакивая через целые главы.

«Ну и зачем это читать?» — спросила бы я, если б меня заботили его метания.

Но мне не хотелось трогать никого из «убийц», в особенности тех, кто занимал первые строки в списке кандидатов в маньяки.

— О чем размышляешь, старушка?

Вальен. Единственный, кто излучал жизнерадостность. Он уже словно и не помнил о магической перегрузке. Сиял усмешкой и радовался тому, что может почти нормально передвигаться.

«Почти нормально» — не лучше, чем раньше, в Рене, под присмотром личного колдуна. Только вот тогда Ястреб не ценил силу благословенного серебра. Считал, что оно сделало из него слабака. Презирал магию… И магов, кстати. Особенно их — людей, способных легко и просто исполнить мечту. К такому быстро привыкаешь, и однажды наступает момент, когда это становится зависимостью.

— Ты как будто заново родился. Что так? Видел хороший сон? Или ночью втихую пришиб Ньельма?

— Волнуешься за него?

— За себя. Не очень-то приятно наткнуться на труп. Что скажешь? В какую сторону лучше не ходить?

— Обожаю твою прямоту, — сверкнул зубами Вальен. — Слушай, у меня вроде как титул имеется. Унаследую однажды. Не слишком впечатляющий, но женщины в восторге. Ты как, баронессой стать не желаешь?

«Конечно, желаю!» — едва не брякнула я.

Увы, он имел в виду не Подлесье и Артана.

— Смешно, — сказала без эмоций.

— Настроение отличное. Почему бы не пошутить немного?

— Счастлив, что она, — я красноречиво кивнула в сторону главного дома, — выгнала его? — второй кивок указал на Драконьи горы.

— Да нет, — Ястреб одарил меня широкой улыбкой. — Попросту устал ненавидеть этот проклятый мир. Хорошего дня, старушка. Надумаешь выйти за меня — свистни.

Челюсть я подобрала лишь когда он ушел. Кажется, направился к морю… Мне же срочно понадобилось поговорить с колдуньей.

Мела обнаружилась у казана с горелой кашей. Она откровенно хандрила. Размазывала неаппетитное варево по миске, рассеянно грызла сухарь…

— Как думаешь, если я выйду замуж за Вальена, Артан удавится от ревности?

От неожиданности колдунья сунула в рот ложку гари.

— Вэлн точно удавится. От удивления, — ответила, прокашлявшись. — Что с ним?

— Либо хлебнул медоровой настойки, либо радуется изгнанию Ньельма, либо решил, что второй дракон — вернувшийся Сойл, и строит безумные планы. Я склоняюсь ко второму варианту. А ты?

Она отодвинула еду.

— К первому. Ньельма он давно простил, иначе ни за что не позволил бы ошиваться поблизости. А новый дракон, понятное дело, не Сойл.

— Почему это?

— Города не пылают.

Коротко и ясно… Я вздрогнула, когда перед внутренним взором появился охваченный пламенем княжеский дворец. Белый Дракон не знал пощады. Возвратись он, весь мир понял бы это.

— Вы с Вальеном помирились? — право слово, задушевные беседы — не мой конек, однако любопытство разбирало.

— Он сказал, что говорил об Ив не всерьез, — услышала в ответ.

— А ты?

— Я не шутила насчет лягушки и банки.

— И?..

Мела встала, подтянула перевязь.

— Какое продолжение тебе хотелось бы увидеть, Тая? Слезливую историю запретной любви? Грубый реализм с чувствами напоказ? Кровавую драму с возрастным цензом? Высокоморальную нудятину о добре, зле, мести и бессмыслице?

Я слегка растерялась. В принципе, мне было все равно. Своих забот хватало. Однако если бы наша парочка «Чтоб ты сдох! — Чтоб ты сдохла!» пришла к какому-то пониманию, я бы поверила, что и у нас с Артаном есть шанс.

— Оглянись! Мы на краю света. Рядом драконы, мститель, ищейки. Какой еще романтики тебе надо?

«Начать с того, что маньяка к романтическим факторам я не отношу», — вертелось на языке.

Впрочем, ее мысль понятна. Вокруг столько забот, что некогда раздумывать о личном.

И ведь она права. Нам бы как-то дотянуть до конца лета, а не создавать надуманные проблемы!

Виноват глупый сон… Он напомнил о прошлом. О тех днях, когда я была счастлива, но не ценила этого. Хорошо, что нельзя вернуться на месяцы назад. Я снова бы все испортила, не сомневаюсь. Со мной трудно… Я не умею ни прощать, ни просить.

Любить, похоже, тоже не умею… Иначе на прощание услышала бы совсем другие слова.

— Ты похожа на бабульку-сплетницу, Тая. Хватит уже сватать меня за кого ни попадя. Это бесит.

— Людям не хочется тепла? — пробормотала я, заразившись ее угрюмым настроением.

— Еще как хочется! Только вот свахи вроде тебя редко задумываются, каким именно людям, — Мела взглянула на меня с укоризной. — Почему бы тебе не озаботиться судьбой Илоны? Вэлн значит для нее гораздо больше, чем она показывает. Или наставь на путь истинный Лилею. Объясни, что не стоит вздыхать по Брену, — это ничем хорошим не закончится.

Ну да, медь плохо сочетается с серебром, а уж до золота ей и вовсе не дотянуться.

— А как же ты? — думать о знати и простолюдинах не было желания, поскольку мы с Артаном тоже подходили под эту схему.

— Мне надоело обжигаться.

«Мне надоело ненавидеть», — совсем недавно сказал Ястреб.

Я поразилась тому, насколько совпадали их с колдуньей мысли. По сути, обе фразы означали одно и то же. Только вот Вальен винил в своих бедах мир, а Мела — себя.

***

Этого ищейку я еще не встречала. Он прибыл в карете с гербом королевской тайной службы, также именуемой королевским сыском, в компании знакомого мне по Гаевке господина Коруна.