Синяя летопись. История буддизма в Тибете

Мила обрадовался, услышав имя Марпы, и отправился в Чукьср, но, когда он увидел

лицо учителя Марпы, настроение его переменилось. Лама Марпа заставлял его возводить

многочисленные каменные стены, пахать поле и т.п. Мила выказывал великое усердие,

таская камни, пока вся спина его не покрылась синяками. Пока он трудился, лама даровал

посвящения многим важным людям и своим ученикам, таким как Цур, Ог и другие. Мила,

считая, что его тоже должны допустить к посвящениям, просил Марпу, но Марпа отказался

дать ему что-либо. Жена Марпы не могла больше оставаться в стороне и послала Милу к

Огу с рубином, которым дорожил Наропа, и написала в письме: «Поскольку учитель Марпа

очень занят, ты должен дать Миле наставления».

Когда Досточтимый пришел в Шун Риво, Ог сказал ему:

— Жители Ялмовэ угнали мой скот! Нашли на них бурю. Мила

наслал бурю, а вернувшись к Огу, сказал ему:

— Я пришел сюда за наставлениями! Но вместо этого был вынужден совершать

греховные поступки!

Ог сказал:

— Ничего страшного!

И затем даровал ему тайные наставления упаямарги. Он также заставил Милу жить в

уединенной пещере. Потом Ог получил повеление Великого Лоцавы Марпы:

— Мой девятиэтажный дом закончен. Ты должен послать немного тамарискових кустов

(spen-ma) для бордюра вдоль крыши (spen-bad)і.

Or, захватив с собой Милу в качестве слуги, пошел собирать многочисленные

подношения, включая «Ратнакута-сутру», а по дороге собрал около 80 тюков тамарисковой

древесины. Когда они закончили работу, учитель Марпа велел своей жене приготовить

тантрийский пир — ганачакру. Когда Учитель и ученики собрались на пир, Марпа сердито

уставился на Ога и крикнул ему:

—Ты — злодей, Ог! Зачем ты дал тайные наставления моему Тойпа-ге? Ог ответил:

—Я получил приказ Учителя с Вашей печатью.

Марпа посмотрел на Милу и спросил его:

—Кто дал тебе подарок?

Мила ответил:

—Мать дала его мне! [136]

Учитель неожиданно поднялся со своего места и в гневе схватил палку из акации.

Дагмэма выбежала. Учитель уселся, улыбнулся и сказал:

— Позовите Дагмэму!

Когда Дагмэдма вернулась, он сказал:

— Теперь щедро наливай вино! Учитель и ученики будут беседовать! А Миле он сказал:

— Когда ты пришел, я знал, что ты счастливый ученик, но раз ты был великим

грешником, я должен был очистить тебя! Теперь повтори в моем присутствии тайные

наставления, которые дал тебе Ог2.

Когда Ог уходил, Мила далеко его провожал. После этого Учитель Марпа даровал Миле

полные тайные наставления.

— Есть больше этого, — сказал Марпа и произнес клятву, призывая дакинь

свидетельствовать.

Выше Товолуна было место, называвшееся Танагпуг, и Мила поселился там в уединении.

Хотя он занимался созерцанием с большим усердием, великое знание не приходило к нему.

Бордюр из древесины тамарискових кустов под краем крыши тибетских храмов. Этого

фрагмента нет в намтаре Миларэпы.

Впоследствии он рассказал об этом в песне к Шива-вё1:

«О, дитя с прекрасным лицом! Ты, пытливый ум, послушай меня! Узнаешь ли ты

меня? Если не узнаешь, я расскажу тебе, я — Миларэпа из Гунтана! Моя пуповина

была обрезана в Нижнем Гунтанс. Я учился в Уе и Цане и было у меня десять

милостивых учителей, начиная с Артона и Абми, и, в частности, от Лхачже получил я

гневную мантру Черноликого и Красноли-кого Рахулы (gZa'-gdong dmar-nag). Хотя

обладал он высокой мудростью был разумен и отзывчив, и был знатоком блестящего

метода, мои сомнения о природе ума не были устранены им полностью.

Сказано было, что в Чукьере в Верхнем Лхо живет некто, получивший благословение

Учителя Наро и Майтри, пробудивший жизненные центры своего физического тела,

направивший ум на Мать-Природу. Дошла до меня слава этого Отца-ловдвы. Лишь

услышал я имя его, поднялись волосы на теле моем. Не взирая на трудности пути, я

отправился к нему [14а] и лишь взлянул в лицо его, как обомлел. Показалось мне, что был

он моим учителем в прошлых жизнях. С этим моим милостивым отцом провел я шесть лет и

восемь месяцев, тело мое следовало за ним, подобно тени, и хотя не было у меня мирских

вещей для подарков, в служении тела и речи превратил я себя в мельчайшие частицы.

Порадовавшись до глубины души, даровал он мне полные устные и тайные наставления».

До этого места я записал жизнеописание Милы подробно, потому что видел много ложных