Сказание о рыцаре
Шрифт:
– Будьте осторожны, ваше сиятельство,- подал голос другой стражник.- Этот господин любит плескаться разными напитками прямо в лицо.
Я тотчас узнал в нём своего несостоявшегося убийцу из придорожной гостиницы и сказал ему:
– Привет ! Как глаза ? Дети здоровы ?
– Ваше сиятельство, позвольте убить этого господина лично мне,- попросил мой знакомец.
– Я уступлю тебе это право, дорогой Никола. Но вы же не станете вести себя подобным образом, не правда ли, господин рыцарь ?
– Не стану,- уверил я графа.
– И ещё одно: попрошу вас не прыгать с балкона. Вы разобьёте себе голову и испортите подарок его величеству.
Мы
Я прикурил, пригубил кофе, опёрся на перила и приготовился слушать графа. Между мной и им стоял стражник, за моей спиной торчал Никола; Оливье тоже находился поблизости с мечом в руке.
Балкон располагался на втором этаже дома и выходил на маленький сад, окружённый высокой кирпичной стеной. Деревья почти совсем облетели, их жухлые листья густо покрывали землю. Воздух пах сыростью и кровью.
– Это случилось давно,- заговорил граф.- Я и сам чуть было не попал в лапы Инфама. Он собирался сожрать меня, но мне удалось заманить его в ловушку, вот как вас. Откуда взялся - не знаю. Возможно, неудачный эксперимент какого-нибудь доморощенного мага. Целый год я лично кормил Инфама сырым мясом, пока он ко мне не привык. Знаете, у меня даже вышло научить его немного разговаривать. Представляете себе ? И - вот потеха !
– он почему-то зовёт меня папочкой. Уж этому-то я его точно не учил. Вероятно, так он называл своего бывшего хозяина. Не знаю, какие драмы разыгрывались в жизни Инфама ранее. Сейчас я держу его в лесном охотничьем домике неподалёку от Парижа. Иногда выпускаю погулять.
– И он жрёт крестьян,- вставил я.
– Невелика беда,- отмахнулся граф.- Крестьян много, всех не съест.
– Скажите, а как он выглядит ?
– Представьте себе трёхкамерный холодильник с толстыми лапами, безобразной башкой и обросший твёрдой, будто каменной чешуёй. Премерзкая, надо вам сказать, образина. Но меня Инфам ужасно любит. Словно отца родного, честное слово.
– Судя по тому, что я о нём слышал, то сынок весь в папочку. Зачем он вам нужен, дорогой граф ?
– Не дерзите мне больше, господин рыцарь,- попросил граф.- Я этого ужасно не люблю. А насчёт Инфама скажу вам так: надо нагнать страху на обывателей. Уж больно вольготно они живут. Да и недовольство беспомощностью властей - тоже штука полезная. Опасное оружие, этот Инфам. Я и сам ещё боюсь использовать его по полной программе, он пока что недостаточно послушен. Как раз в это время Инфам проходит одно испытание... Но о нём, с вашего позволения, я вам не скажу, боюсь, сглазите.
И вдруг над кирпичной стеной сада появился человек. Он был виден по пояс, казалось, незнакомец стоит на чьих-то плечах. Снизу ему подали арбалет, человек навёл его на нас и выстрелил, почти не целясь.
Никола вскрикнул и рванулся к графу, собираясь прикрыть его собой, но я схватил стражника за плечо и удержал на месте.
Хищно чавкнув, стрела прошила грудь его сиятельства. Человек за стеной уверился в том, что дело сделано, и тут же исчез.
– Схватить !- заорал Оливье, потрясая мечом.- Убить ! Ко мне его !
Граф обвис на руках Никола, голова его безвольно запрокинулась назад.
– Доктора, доктора сюда !
– вопил Оливье.
Стражники мгновенно испарились, по дому затопало множество ног.
Никола подхватил графа под мышки, я взял его за ноги, после
чего мы унесли раненого с балкона и положили на диван.– Что это было ?
– пролепетал граф.- Как ? Почему ? Больно...
– Видите, насколько пагубной бывает любовь к блестящим паркетам ?- не удержался я.
Оливье и Никола бестолково суетились вокруг дивана. В комнату влетел доктор в наспех накинутом ха-лате. Под присмотром стражников он пощупал пульс графа, послушал его прерывающееся дыхание.
– Ну ?
– спросил Никола.
Доктор покачал головой.
– Делайте же что-нибудь !- прохрипел граф.- За что я вам плачу ?!
Оливье стиснул зубы и отвернулся.
– Неужели ничего нельзя сделать ?- дрожащим голосом спросил доктора Никола.
– Разве что выдернуть стрелу,- ответил тот.- С ней его сиятельство только дольше промучается. Да вы и сами должны понимать, что с такими ранами не живут.
Но никто не решился прикоснуться к графу, заглядывающему всем в глаза и слабеющим голосом умолявшего о помощи. Тогда, со всеобщего молчаливого одобрения, стрелу удалил я. Граф слабо вскрикнул.
– Осторожнее !- рявкнул Оливье.
Кровь хлынула на диван и на столь оберегаемый паркет. Тело графа выгнулось дугой, затем резко обмякло. Он ещё силился что-то сказать, но из его горла вырывались лишь какие-то булькающие звуки. Оливье с Никола, словно окаменев, наблюдали за агонией своего господина.
– Всё,- сказал доктор и закрыл графу глаза.
В этот момент в комнату ворвался стражник.
– Упустили !
– крикнул он.- У него конь стоял наготове !
При виде мёртвого графа гонец отшатнулся.
– Убейте его,- распорядился Оливье, ткнув в меня пальцем.
Не теряя времени, я выхватил меч, свисавший с пояса графа, и рубанул рванувшегося ко мне Никола. Тот охнул и опустился на пол. На зов Оливье набежали стражники и оттеснили меня в угол комнаты. По дороге я достал мечом ещё одного. Теперь их было против меня шестеро, да ещё Оливье стоял тут же, скрестив руки на груди и наблюдая за боем.
Но в позе зрителя ему пришлось пробыть недолго.
С того места, где я держал осаду, было хорошо видно, как на перила балкона лёг конец приставной лест-ницы, по которой поднялся и прыгнул в комнату рыцарь в кольчуге и с мечом в руке.
– Я вам не помешаю ?- галантно поинтересовался он.
– Ты ещё кто такой ?- мрачно поинтересовался Оливье.
Стражники, удивлённые появлением на сцене ещё одного действующего лица, дали мне передышку, и я представил рыцаря:
– Шевалье Бернар де Борнэ. Мы с ним ходили в крестовый поход. Здорово, дружище ! Откуда ты взялся ?
– Убейте и этого,- распорядился Оливье.- А я схожу вниз, приведу остальных.
Но едва Бернар отразил первый предназначенный ему удар, как внизу словно что-то взорвалось. Послышались крики и лязг оружия.
Оливье вернулся и вопросительно посмотрел на меня.
– Как-то мне доводилось рассказывать твоему Никола о моём друге, который может переломать позвоночник ударом меча плашмя. Кажется, это он и есть,- сообщил я.
Между тем Бернар, гибкий, как кошка, уложил двоих. Оливье взялся за меч и бросился на него.
А в это время на пороге комнаты появился ещё один рыцарь. Во всём доме ломалась мебель, разлетались стёкла, лилась кровь, но он был невозмутим, словно статуя.
– Смотри, Оливье !- торжествующе крикнул я.- Это опять мой друг ! И, как ты догадываешься, он тоже бывший крес...