Смерть ростовщика

Первой жертвой этих двух собак, «превратившихся в лошадей», был Хамра Рафик. Кори Ишкамба, по просьбе арбаба Рузи, потребовал у своего должника деньги в самый трудный сезон. Тот не смог их вернуть, и пять танабов прекрасно возделанной земли Хамра Рафика, стоивших десять тысяч тенег, перешли к арбабу Рузи за четыре тысячи.

Так как жадность все-таки не давала покоя Кори Ишкамбе, терзала ему душу и нет-нет да прорывалась наружу, арбаб Рузи решил пригласить его к се6е на судебное разбирательство с дехканами и дать ему возможность увидеть своими глазами, ценой каких споров удается ему урвать ту прибыль, которую он от них получает. Поэтому в день судебного разбирательства арбаб Рузи привел Кори Ишкамбу к себе домой и устроил угощение.

Стояла осень, но урожай был собран еще не весь. Коробочки хлопка раскрылись, початки джугары тяжелыми гроздьями свешивались со своих стеблей, колосья проса отливали золотом, осенние дыни пожелтели – так и манили взгляд!

Но дехканам кишлака Сангсабз, собравшимся у дома арбаба Рузи, было не до уборки урожая. Они сидели с печальными лицами по обе стороны ворот, как сидят люди, пришедшие на похороны. Однако во дворе не слышалось ни плача, ни причитаний. Напротив, оттуда доносились веселые голоса, шутки, смех – будто там происходила свадьба.

В доме арбаба Рузи шел пир. Украшением его были Кори Ишкамба и заместитель казикалана по округе в селении Гала-Асийа Мирза-ходжа по прозвищу «Раб желудка». Остальные места в просторной комнате для гостей занимали служители наиба и всякие прихлебатели – старейшины Сангсабза и Бульмахурона.

Когда были съедены все кушанья, а чай выпит, наиб сказал арбабу Рузи:

– Ну, можно начинать, день идет к вечеру!

– Очень хорошо, – согласился арбаб и поднялся со своего места. Открыв стоявший в нише ящик, он вынул из него узелок и передал наибу. В узелке хранились документы. Просмотрев их, наиб спросил у арбаба:

– А разве сегодня надо рассмотреть все?

– Да, придется рассмотреть все. Если часть дел отложим, то могут найтись люди, которые собьют с пути наших должников; ведь сказано, что «человека сбивает с пути человек».

Наиб взял в руки одну из закладных.

– Эта на имя Мухсина! – сказал он. – Начнем с нее?

– Нет, – ответил арбаб и пояснил: – Мухсин везде кричит, что вернул мне деньги, и, пока не приведет меня к присяге, никаких денег не даст! Сами понимаете, во время разбора дела он всякое наговорит, его пример подействует на других, у них тоже развяжутся языки. Благоразумнее разобрать его дело в самом конце.

Наиб выбрал другой документ.

– Этот на имя Шадмана, можно начинать с него?

– Можно! – ответил арбаб. – Первые деньги от господина Кори я ссудил именно ему. Это – поспевший раньше других плод с привитого нами дерева, первый результат нашей совместной деятельности.

Наиб приказал своим людям ввести Шадмана.

Один из служителей принес небольшую циновку и бросил ее у двери в ту комнату, где сидел наиб. Затем тот же служитель нашел среди дехкан, ожидавших за воротами, Шадмана и усадил его на циновку. За Шадманом вошли во двор и остальные дехкане. Они встали за его спиной.

Наиб обратился к арбабу:

– Сядьте на циновку и вы, рядом с тем, против кого возбуждаете тяжбу.

– Разве так уж необходимо и мне садиться на циновку? – недовольным голосом спросил арбаб.

– Да, уж тут ничего не поделаешь! По шариату, каждый, кто бы он ни был, при разборе иска должен сидеть рядом с ответчиком.

Арбаб Рузи, почесывая в затылке, с презрительной усмешкой нехотя вышел из комнаты и сел рядом со своим должником – Шадманом.

Наиб пробежал глазами документ.

– Кто Шадман, сын Юсуфа? – спросил он.

– Я, господин! – ответил дехканин.

– Верно ли, что ты три года назад взял у арбаба Рузи в долг тысячу тенег?

– Верно, господин!

– Верно ли, что за эту тысячу тенег ты заложил четыре танаба своей земли арбабу Рузи, а потом взял у него эту землю в аренду, с условием уплачивать ежемесячно восемьдесят тенег?

– Верно, господин!

– В закладной написано, что ты дал обещание вернуть деньги по первому требованию, а если не сможешь вернуть долг или внести арендную плату, обязан отдать арбабу свою землю. Верно ли это?

– Верно, господин!

– Теперь арбаб Рузи предъявил иск, в котором он пишет: «Если Шадман не вернет мне своего долга и арендной платы за год, прошу передать мне его землю». Вот ты в должен вернуть ему деньги или отдать землю. Что ты скажешь на это?

– Господин, – обратился к наибу Шадман. – В течение этих трех лет проценты на долг арбабу Рузи...

– Не говори «проценты», говори «плата за аренду земли»! Казикалан и его заместитель не разбирают тяжб по взысканию процентов, проценты запрещены законом ислама. В документе написано «плата за аренду земли»!

– Слушаюсь, – проговорил ответчик. – Все годы я выплачивал за аренду вовремя. Кроме того, я помогал арбабу по хозяйству, одалживал и своего быка, и осла, и серп, и кетмень. Прошу арбаба принять во внимание мои безвозмездные услуги и дать мне отсрочку недели на две, чтобы я успел снять урожай и уплатить долг!

– Что скажет арбаб? Дадим ему отсрочку? – спросил наиб арбаба.

– Нет, – заявил тот. – Не дам ни одного дня! Или пускай вернет мне деньги в вашем присутствии, или же передаст документы на землю.

– Истец не согласен дать тебе отсрочку, ты должен сейчас уплатить ему долг или же отдать землю – иного выхода нет! – вынес заключение наиб.

– У меня нет наличных денег.

– А где ты возьмешь их через две недели?

– У меня есть танаб трехлетней марены [36]. Урожай с него почти покроет долг арбабу. А еще один танаб земли засеян у меня хлопком, он раскрылся, стал как цветник. Через некоторое время я соберу хлопок и продам, тогда у меня появятся деньги!

– Дайте уж ему отсрочку, если не на две недели, то хоть на десять дней! – предложил наиб арбабу. – Пусть ваш должник соберет урожай и добудет деньги,

– Нет! – сказал тот. – Как бог один, так и слово у меня одно. Не дам ни часу отсрочки!

– Делать нечего, – проговорил наиб. – Согласно документу, ты, Шадман, должен сейчас же отдать им деньги или землю!

– Чтобы отдать землю, надо ведь снять с нее урожай! – сказал Шадман.

– Господин, позвольте сказать! – обратился к наибу арбаб Рузи.

– Говорите!

– Будьте любезны, прочтите еще раз закладную. Если в ней написано, что земля передается мне после снятия урожая, тогда я соглашусь, чтобы Шадман передал мне пустую землю, если этого в запродажной не сказано, то я требую, чтобы вы сейчас же оформили передачу земли со всем, что на ней растет.