Смерть ростовщика

Прочитав документ еще раз, наиб посмотрел на Шадмана и сказал:

– В закладной такого условия нет. Поэтому движимое имущество вроде кетменя, топора или сохи ты можешь взять, если они там, а собрать урожай не имеешь права, обязан передать арбабу землю со всем, что на ней растет.

– Не передам! – воскликнул Шадман решительно. – Не подчиняюсь такому несправедливому решению. Это грабеж! Не соглашусь, даже если сто раз отрежут голову!

– Что ты сказал? – грозно закричал наиб. Он привстал и снова сел. – Что ты называешь несправедливым, грабительским? Мое решение, согласное с шариатом, или требование арбаба Рузи? Что ты имел в виду?

– Мне все равно, кто решил, кто требует? Это несправедливо, грабеж это! – упорствовал Шадман.

– Верно он говорит, несправедливо это, не по закону! Грабите вы его! – заговорили дехкане, стоявшие за спиной Шадмана.

– Что кто за люди? – спросил наиб у своих помощников, указывая на дехкан.

– Тоже должники арбаба, дожидаются разбирательства своих дел, – ответил один из служителей.

– Сгоните их с суфы, вытолкайте за ворота! Когда придет их черед, вызовете по одному. Никто их не просил защищать тут интересы Шадмана!

Служители побоялись удалить дехкан силой, они обратились к ним вежливо, уговорили их сойти с суфы и выйти за ворота.

Когда дехкане удалились, наиб обратился к Шадману.

– Приговор шариата будет исполнен независима от твоего желания. Четыре танаба земли со всем не снятым урожаем переходят к арбабу Рузи, а ты попадешь в тюрьму за то, что поносил шариат, заместители казикалана и такого уважаемого человека, как арба Рузи! – И он тут же распорядился: – Заприте пока этого преступника в конюшню арбаба Рузи, вечером заберем его с собой, а завтра отправим с сопроводительным письмом к господину защитнику шариата – казикалану.

Шадмана заперли в конюшне и стали вызывать одного за другим остальных дехкан для разбора их де Напуганные тем, что произошло с Шадманом, они безропотно соглашались отдать свою землю арбабу вместе со всем неубранным урожаем.

* * *

Дошла очередь и до Мухсина. Наиб посмотрел написанную на его имя закладную и сказал:

– Два года назад ты взял у арбаба Рузи полторы тысячи тенег и запродал ему за эту сумму свою земли. Верно ли это?

– Верно, я заложил свои шесть танабов земли, оформил сделку по закону шариата, как написано закладной, и взял их у арбаба в аренду. До этого года я вовремя выплачивал им арендную плату, а месяц назад я вручил арбабу взятые в долг полторы тысячи тенег и тем самым полностью выкупил свою землю, – ответил Мухсин.

– Почему же ты не взял у них закладной, когда вручал им и свой долг, и арендную плату?

– Я принес деньги вечером и тогда же просил их вернуть мне закладную, но они сказали: «Вечером трудно найти твой документ среди других, найду его завтра днем, при свете и отдам», – и уверили меня, что все в порядке. А когда на другой день я спросил свою закладную, они стали отрицать, что получили деньги, да еще стали гнать меня, будто я разгневал их. А теперь требуют немедленно вернуть долг или землю! Деньги я отдавал уже затемно, вечером. Кроме бога, другого свидетеля у меня нет! – сказал Мухсин и, вытащив из-за пазухи какую-то бумажку, протянул ее наибу.

Служитель, стоявший у циновки, где сидели истец и ответчик, взял ее из рук Мухсина и передал наибу.

Наиб, внимательно просмотрев бумажку от начала до конца, сказал арбабу Рузи:

– Это заявление ответчика. Он отрицает иск. Мухсин пишет, что дал вам деньги, а закладная осталась у вас в руках. Он просит казия, судящего по законам ислама, заставить вас вернуть ему закладную. О том, что этот ответный иск соответствует положениям шариата, на полях документа имеется заключение законоведов; несколько бухарских муфтиев подтвердили свое заключение, приложив печати. – Разъяснив это, наиб спросил у арбаба Рузи: – Действительно ли вы получили сполна свои деньги и задержали у себя закладную?

– Я понятия не имею об этом! От Мухсина я денег не получал!

Наиб обратился к Мухсину:

– Ты можешь представить свидетелей для подтверждения своего притязания или будешь приводить арбаба к присяге?

– У меня нет ни документа, ни свидетелей, я прошу привести арбаба к присяге! Пускай арбаб поклянется, что не брал у меня денег, и я в вашем присутствии отдам сам деньги вторично и отберу свою закладную, – ответил Мухсин.

Наиб решил отложить разбор тяжбы до следующей недели, пообещав, что, если до тех пор стороны не договорятся миром, он вернется к разбору их дела, приведет арбаба к присяге и взыщет с Мухсина долг...

* * *

– Никто больше не верит ни вам, ни вашему шариату, – сказал арбаб. встав с циновки, на которой он сидел во время разбирательства.

– Почему, почему? – воскликнул наиб в замешательстве.

– Вы всегда твердите, что шариат в наших руках, что мы всегда может использовать его в своих интересах. Что же случилось сегодня? Почему вы повернули дело в пользу Мухсина?

– Верно, я действительно говорил, что шариат в наших руках, – согласился наиб, – но никогда не утверждал, что шариат в моих руках. Ведь, кроме меня, у шариата есть и другие хозяева – муфтии. Они, конечно, указали Мухсину этот путь не бесплатно – им тоже надо есть хлеб при помощи шариата. Если я пренебрегу их решением, записанным на полях заявления Мухсина, они меня в живых не оставят!

– Значит, и на следующей неделе для меня не найдется способа выиграть тяжбу с Мухсином?

– Такой способ есть, – сказал наиб. – Надо принести присягу и получить таким образом деньги.

– Присяги я не дам! – воскликнул с раздражением арбаб.

– Почему же? Клянетесь же вы ежечасно без всякой к тому нужды?

– Это совсем другое! Когда клятва, как простое слово, сорвется с уст, никакого значения она не имеет! А того, кто дает ложную клятву в присутствии казия, сидя на циновке, люди избегают как проклятого, относятся к нему с презрением.

– Я знаю способ, против которого и присяга, и решение муфтиев ничего не смогут поделать, – сказал Кори Ишкамба.

– Так укажите мне его! Если мне удастся выиграть иск у Мухсина, я до Страшного суда буду обязан вам!

– Дело Мухсина вы уже проиграли, не надейтесь одолеть его, – сказал Кори, – а в будущем поступайте с дехканином по-другому, следуйте моим путем.

– Каким? Говорите, не тяните! – вскричал арбаб Рузи.

– Обещайте, что выгоду от моего способа будем делить пополам, тогда я укажу мой путь, – отвечал Кори Ишкамба.

– Тысячу раз обещаю, обещаю в присутствии господина наиба, что весь доход буду делить с вами!

– Тогда слушайте! Этот путь – вексель! Вместо запродажной, которую оформляют казии, надо применять русский вексель, – ответил Кори Ишкамба и стал собираться в дорогу.

XV

После того как Кори Ишкамба своими глазами увидел в доме арбаба Рузи, как ведутся тяжбы с должниками, он заключил с арбабом новое соглашение – соглашение о ростовщических операциях, оформляемых по векселю. По новому условию, прибыль, извлекаемая арбабом Рузи от опротестования векселя, делилась пополам с Кори Ишкамбой. На Кори лежала обязанность руководить арбабом в оформлении векселей, указывать ему пути взыскания по ним.