Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:
(Из Второго секретного письма Резанова)
«17 июня 1806 г. Здесь видел я опыт искусства Лейтенанта Хвостова, ибо должно отдать справедливость, что одною его решимостью спаслись мы и столько же удачно вышли мы из мест, каменными грядами окруженных».
Резанов — министру коммерции

Рапорт

Мы — Довыдов и Хвастов, оба лейтенанты. Прикажите — в сто стволов жахнем латинянам! «Стоп, Довыдов и Хвастов!» «Вы мягки, Резанов». «Уезжаю. Дайте штоф. Вас оставлю в замах». В бой, Довыдов и Хвастов! Улетели. Рапорт: «Пять восточных островов Ваши, Император!»
«Я должен отдать справедливость искусству г.г. Хвостова и Давыдова, которые весьма поспешно совершили рейсы их...»
Резанов
«18 октября 1807 г. Когда я взошел к Капитану
Бухарину, он, призвав караульного унтер-офицера, велел арестовать меня. Ни мне ни Лейтенанту Хвостову не позволялось выходить из дому и даже видеть лицо какого-либо смертного... Лейтенант Хвостов впал в опасную горячку.
Вот картина моего состояния! Вот награда, есть ли не услуг, то по крайней мере желания оказать оные. При сравнении прошедшей моей жизни и настоящей сердце обливается кровью и оскорбленная столь жестоким образом честь заставляет проклинать виновника и самую жизнь.
Мичман Давыдов».
(Выписка из «Донесения Мичмана Давыдова на квартире уже под политическим караулом»)

№ 4 В темнице

Довыдов: А что ты думаешь, Хвастов?.. Хвастов: Бухарин! Сука! Враг Христов! Сатрап! Вор! Бабник! Педераст! Довыдов: Тсс... Стражник передаст... Хвастов: Чмо! Скот! Мы, офицеры, страждем! Эй, стражник! Нажрался паразит. Разит. Стражник: С-ик тран-зит... Восток алеет. Помолись. Хвастов (бледнеет) : Это мысль. О, Дева, в ризах как стеклярус! Ты, что к Резанову являлась! (Мы на Тебя не слали кляуз, мы за Тебя интриговали против американской крали.) Спаси невинных индивидов!.. (В ужасе.) Гляди, Довыдов. Распались цепи. Стража отвалилась. Дверь отворилась. И кони у крыльца в кибитке... Голос: Бегите! По трассе будущей Турксиба. Довыдов и Хвастов: Спасибо! (Бегут.) Довыдов: Зер гут. Религия не лишена основ. А? Что ты думаешь, Хвастов?

№ 5

Мнение критика Зета: От этих модернистских оборотцев Резанов ваш в гробу перевернется! Мнение поэта: Перевернется — значит, оживет. Живи, Резанов! «Авось», вперед!

№ 6

Чин игрек: Вот панегирик: «Николай Резанов был прозорливым политиком. Живи Н. Резанов на 10 лет дольше, то, что мы называем сейчас Калифорнией и Американской Британской Колумбией были бы русской территорией». Атертон (США) Чин икс: Сравним, что говорит нам Головнин: «Сей г. Резанов был человек скорый, горячий, затейливый писака, говорун, имеющий голову более способную и создавать воздушные замки в кабинете, нежели к великим делам, происходящим в свете...» Флота Капитан 2-го ранга и кавалер В. М. Головнин Чин икс: «А вы, Резанов, пропили замок. Вот Иск».

№ 7 Из письма Резанова — Державину

Тут одного гишпанца угораздило по-своему переложить Горация. Понятно, это не Державин, но любопытен по терзаньям:

Мой памятник

«Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный... Увечный наш бренный разум цепляется за пирамиды, статуи, памятные места — тщета! Тыща лет больше, тыща лет меньше — но далее ни черта! Я — последний поэт цивилизации. Не нашей, римской, а цивилизации вообще. В эпоху духовного кризиса и цифиризации культура — позорнейшая из вещей. Позорно знать неправду и не назвать ее, а назвавши, позорно не искоренять, позорно похороны назвать свадьбою, да еще кривляться на похоронах. За эти слова меня современники удавят. А будущий афро-евро-америко-азиат с корнем выроет мой фундамент, и будет дыра из планеты зиять. И они примутся доказывать, что слова мои были вздорные. Сложат лучшие песни, танцы, понапишут книг... И я буду счастлив, что меня справедливо вздернули. Вот это будет тот еще памятник!»

№ 8

«16 августа 1804 г. Я должен так же Вашему Император-скому Величеству представить замечания мои о приметном здесь уменьшении народа. Еще более препятствует размножению жителей недостаток женского полу. Здесь теперь более нежели 30-ть человек по одной женщине. Молодые люди приходят в отчаянье, а женщины разными по нужде хитростями вовлекаются в распутство и делаются к деторождению неспособными».
Из письма Н. Резанова — Императору

Чин икс:

«И ты, без женщин забуревший, на импорт клюнул зарубежный?! Раскис!»

№ 9

«Предложение мое сразило воспитанных в фанатизме родителей ея, разность религий, и впереди разлука
с дочерью было для них громовым ударом».
Отнесите родителям выкуп за жену: макси-шубу
с опушкой из выхухоля,
фасон «бабушка-инженю». Принесите кровать с подзорами, и, как зрящий сквозь землю глаз, принесите трубу подзорную под названием «унитаз» (если глянуть в ее окуляры, ты увидишь сквозь шар земной трубы нашего полушария, наблюдающие за тобой), принесите бокалы силезские из поющего хрусталя, ведешь влево — поют «Марсельезу», ну а вправо — «Храни короля», принесите три самых желания, что я прятал от жен и друзей, что угрюмо отдал на заклание авантюрной планиде моей!.. Принесите карты открытий, в дымке золота как пыльца, и, облив самогоном, — сожгите у надменных дверей дворца!
«...они прибегнули к Миссионерам, те не знали, как решиться, возили бедную Консепсию в церковь, исповедовали ее, убеждали к отказу, но решимость с обеих сторон наконец всех успокоила. Святые отцы оставили разрешению Римского Престола, и я принудил помолвить нас, на что соглашено с тем, чтоб до разрешения Папы было сие тайною».

№ 10

Чин икс: «Еще есть образ Божьей Матери, где на эмальке матовой автограф Их-с...»
«Я представлял ей край Российской посуровее и притом во всем изобильной, она была готова жить в нем...»

№ 11 Резанов — Конче

Я тебе расскажу о России, где злодействует соловей, сжатый страшной любовной силой, как серебряный силомер. Там храм Матери Чудотворной. От стены наклонились в пруд белоснежные контрофорсы, будто лошади воду пьют. Их ночная вода поила вкусом чуда и чебреца, чтоб наполнить земною силой утомленные небеса. Через год мы вернемся в Россию. Вспыхнет золото и картечь. Я заставлю, чтоб согласились царь мой, Папа и твой отец!

VIII

(В Сенате)

Восхитились. Разобрались. Заклеймили. Разобрались. Наградили. Вознесли. Разобрались. Взревновали. Позабыли. Господи, благослови! А Довыдова с Хвастовым посадили.

IX

Молитва Богоматери — Резанову

Светлый мой, возлюбленный, студится тыща восьмисотая весна! Матерь от Любви Своей Отступница, я перед природою грешна. Слушая рождественские звоны, думаешь, я радостна была? О любви моей незарожденной похоронно бьют колокола. Надругались. А о бабе позабыли. В честь греха в церквах горят светильни. Плоть не против Духа, ибо дух — то, что возникает между двух. Тело отпусти на покаяние! Мои церкви в тыщи киловатт загашу за счастье окаянное губы в табаке поцеловать! Бог, Любовь Единая в двух лицах, воскреси любою из марусь... Николай и наглая девица, вам молюсь!

Эпилог

Спите, милые, на шкурах росомаховых. Он погибнет в Красноярске через год. Она выбросит в пучину мертвый плод, станет первой сан-францисскою монахиней. 1970

Скульптор свечей

Скульптор свечей, я тебя больше года вылепливал. Ты — моя лучшая в мире свеча. Спички потряхиваю, бренча. Как ты пылаешь великолепно волей Создателя и палача! Было ль, чтоб мать поджигала ребенка? Грех работенка, а не барыш. Разве сжигал своих детищ Коненков? Как ты горишь! На два часа в тебе красного воска. Где-то у коек чужих и афиш стройно вздохнут твои краткие сестры, как ты горишь. Как я лепил свое чудо и чадо! Весны кадили. Капало с крыш. Кружится разум. Это от чада. Это от счастья, как ты горишь! Круглые свечи. Красные сферы. Белый фитиль незажженных светил. Темное время — вечная вера. Краткое тело — черный фитиль. «Благодарю тебя и прощаю за кратковременность бытия, пламя пронзающее без пощады по позвоночнику фитиля. Благодарю, что на миг озаримо мною лицо твое и жилье, если ты верно назвал свое имя, значит, сгораю во имя Твое». Скульптор свечей, я тебя позабуду, скутер найму, умотаю отсюда, свеч наштампую голый столбняк. Кашляет ворон ручной от простуды. Жизнь убывает, наверное, так, как сообщающиеся сосуды, вровень свече убывает в бутылке коньяк. И у свечи, нелюбимой покуда, темный нагар на реснице набряк. 1977
Поделиться с друзьями: