Соль под кожей. Том третий

И несильно тычет меня большим пальцем под ребра.

— Звучит разумно. — Забрасываю руки ей на плечи, сгибаюсь в три погибели, чтобы наши глаза были на одной линии. Она прищуривается, делает обманчиво задумчивое лицо. — Даже в шутку не говори, что пойдешь к этому Сверкающему нимбу, обезьянка — я на твоей жопе места живого не оставлю!

— Ревность у кого-то прорезалась? — дразнится она. Заплаканная, смешная, но все равно жутко сексуальная.

— Та пиздец просто, — заключаю я, сгребаю ее в охапку и тащу в спальню. — Цени, что я вхожу в твое положение и собираюсь жарить тебя в кровати, а мог бы прямо на полу.

— Зверюга ты бешеная, Шутов! Блин, дай носки хоть снять!

— Хрен тебе, Шутова!

Глава сорок третья: Лори

В офис я приезжаю за десять минут до начала рабочего дня.

Несмотря на то, что уже приняла решение увольняться к чертям и эта исполнительность мне уже никаким боком карьерную перспективу не обогреет, все равно держу планку. Всегда и во всем нужно оставаться профессионалом, до победного.

Мысленно хвалю себя, что предусмотрительно заранее решила вопрос с авдеевскими деньгами. Заниматься этим сейчас пришлось бы впопыхах, потому что каждый час в «ТехноФинанс» мне теперь жжет одно место, даже несмотря на то, что оно удобно и с комфортом устроено в самое лучшее, дорогущее кресло гендиректора.

Осматриваю кабинет, где уже все обустроено под мой вкус — нет пафосной мебели «Завольский-стайл», нет идиотских монументальных конструкций из гранита, типа с претензией на высокий штиль искусства. Планировала еще ремонт тут сделать после мини-отпуска, но теперь точно не судьба.

И хоть это место мне абсолютно не идет, мне все равно жутко стрёмно.

Именно так, другое слово и подбирать не стоит.

В среду на собрании акционеров я пошлю их всех куда подальше. Ну то есть озвучу желание уволиться с занимаемой должности. Наплету про семейные обстоятельства, про проблемы со здоровьем, которые мешают мне качественно исполнять свои обязанности. С последним проблем быть не должно — все в курсе, что дважды за последние полгода я возвращалась в офис буквально с больничной койки. Рано или поздно даже у резвой двадцатисемилетней лошади может отказать дыхалка. Меня, конечно, могут попытаться задержать — пока найдут мне замену, пока я введу преемника (или преемницу) в курс дела. Это может занять несколько месяцев. Если только на эту должность нет кандидата из своих.

Так что вместо вопроса о полном увольнении Завольского, я подниму вопрос о его назначении на мою должность. Несмотря на его крепко подмоченную репутацию, он, формально, выпущен без предъявления обвинений, остался работать в офисе. Уже даже начал вставлять палки мне в колеса, пытаясь выдавить назначенных мной людей с их места, а взамен поставить своих. В общем, если я как следует разыграю спектакль под названием «Если не он, то кто?», все должно сработать.

Я смотрю на календарь.

Завтра мыс с шутовым летим греться на солнышке до воскресенья.

В понедельник и вторник я подберу все рабочие «хвосты» — их не много, потому что я привыкла работать на совесть и никогда не откладываю на потом. Если что-то и останется по мелочи — это всегда можно решить онлайн. Но только онлайн.

Уже сейчас я знаю, что как только выйду в двери «ТехноФинанс» официально уволенной — ноги моей здесь больше никогда не будет.

— Валерия Дмитриевна? — слышу, как секретарша повторяет мое имя уже второй раз подряд, выныриваю из раздумий. — У вас через десять минут встреча с юристами.

Это по поводу завещания.

Я киваю, прошу заварить мне кофе покрепче.

Понижаю температуру на кондиционере, потому что к щекам прилипает горячечная лихорадка, стоит вспомнить утренние новости. Димка, конечно, прав — старый боров мог решить вопрос с Угоричем сотней разных способов, доступных ему мгновенно и в любое время суток. Было бы малодушно сказать, что когда я их стравливала, то сразу исключила и такой вариант развития событий — если человека и раньше это не останавливало, то почему бы вдруг он не использовал этот способ еще раз. Но из всех возможных вариантов, конкретно этот я запихала в самый конец очереди. Во-первых, потому что Завольский и так под колпаком, пусть и несколько другого рода. Во-вторых, потому что вопрос с завещанием можно было легко решить обычным запугиванием — уж этих инструментов в арсенале жирной мрази было и есть достаточно.

Я не учла только одного.

Что Завольский очень сильно испугается.

Что перспектива оказаться лицом к лицу со своими прошлыми махинациями превратит его в испуганную, загнанную в угол крысу. А любой нормальный человек знает, что в такой ситуации она всегда — ВСЕГДА — совершает бросок веры, не думая о рисках и вариантах, а только о том, чтобы избежать очевидной опасности.

Я делаю глоток черного горького кофе, бросаю взгляд на часы. Разговор с юристами будет коротким — вопрос этот закроется и на этот раз Завольский костьми ляжет, лишь бы замуровать его с концами.

Заглядываю в телефон.

Бездумно листаю ленту в инстаграме.

Пытаюсь переключиться.

Я подспудно, но все-таки догадывалась, что Завольский выберет тот самый метод, который я изначально списала на скамейку запасных. Но не стала на этом концентрироваться. Просто пустила все на самотек.

Да, конечно, могла бы предупредить Угорича.

Заявиться к нему, выложить все как есть, сунуть под нос осиное гнездо, которое он разворошил. Неминуемо подставить себя под удар вопросами — откуда я в курсе таких подробностей. Я бы, конечно, могла что-то наплести, но Угорич никогда бы не схавал это просто так. Он бы попытался извлечь выгоду и из очередного своего просчета. Возможно, пошел бы к Завольскому и ради денег сдал бы наш разговор. Он ведь тоже был загнанной крысой и бежать из этого угла ему можно было только вперед — на авось.

А самое главное.

Я отпиваю еще кофе, с трудом проталкиваю горечь дальше по горлу.

Почему я должна была рисковать всем ради ублюдка, который собирался сделать с мной такое. Который заперся в комнате с шестилетней сестрой и буквально задрал ей платье. Если бы не няня, которая приехала из-за настойчивого звонка мамы (как я узнала позже) — Угорич бы не остановился. Я была маленькой и глупой, но его взгляд и улыбку шакала помню до сих пор.

Я — Шутова.

Димка прав.

Я не буду корить себя за то, что стукнула лбами двух ублюдков. Ни одному из них я не вкладывала в руки колюще-режущие и быстро воспламеняющиеся предметы.

Так что пусть идут на хер.

И вся эта срань — следом за ними.

После встречи с юристами — как я и предполагала, длиной минут в двадцать — нахожу в телефоне контакт Авдеева. Несколько минут листаю нашу переписку, вспоминаю последний разговор и его «мы же деловые партнеры». Да, именно поэтому я должна его предупредить. И как бы там ни было, я все равно чувствую себя слегка перед ним виноватой.

Я: Примерно через неделю, если все пройдет удачно, я слетаю с «генеральской» должности и ухожу из «ТехноФинанс» с концами.