Сотая бусина

– Что?
– рассеянно вскинула я голову и уставилась на улыбающегося Ветрана.
– Ты что-то спросил?

– Ну да, - присел он со мной рядом под навес и вытер полотенцем лицо. И когда только умыться успел?..
– Я говорю, о чем задумалась?

– О чем задумалась?.. Скажи, а у тебя есть четки?

– Есть, - внимательно посмотрел на меня мужчина.
– Они всегда со мной.

– А можно на них глянуть? Я в руки брать не буду.

– Хорошо, - полез Ветран в карман штанов и через несколько секунд разжал ладонь, хвостом из которой качалась янтарная бусинная нить.

– Какие они... красивые. И энергия у них точно такая же...

– подняла я глаза на воина духа и встретилась с его взглядом.
– Ветран. Я совсем ничего не понимаю.

– Что именно ты не понимаешь?

– Я - маг и привыкла доверять своим ощущениям, а они твердят мне, что такое просто невозможно. Невозможно, чтобы человек, да хоть полуалант, обладающий такой чистой, незамутненной силой не нашел после смерти заслуженный покой, а стал мотаться мятежной душой по всему континенту и убивать бывших собратьев.

– Я не знаю, Анастэйс, - вздохнул воин духа и отвернулся.
– Мне хочется верить в это, очень хочется, но, как тогда объяснить все происходящее?

– А это уже загадка... Ненавижу загадки...
– надолго замолчала я.
– Почему у тебя четки из янтаря, а у твоего наставника - из черного агата?

– Мы сами их выбираем. Хотя, в монастыре есть поверье, что это четки выбирают нас. По окончанию обучения мы проходим ритуал, во время которого каждый по очереди вытягивает свои из общего мешка. Кто-то - деревянные, кто-то - из бирюзы. А я вытянул такие. А вообще, какая разница?

– Разница?
– усмехнулась я.
– Для вас, может, ее и нет, а вот с точки зрения магии, каждый камень несет определенную энергию и четки твоего наставника по своим качествам, очень часто выбирают и маги. А вот янтарные...

– Что, 'янтарные'?
– склонил голову набок мужчина.

– Это камень поиска своего пути в жизни.

– Да?.. А еще он одного цвета с твоими глазами.

– Мне гово...
– начала я и запнулась на полуслове.
– Бусины не все одной формы...

– Так положено, - невесело усмехнулся мужчина и встал на ноги.
– Десять круглых - на разные молитвы, которые могут меняться в зависимости от цели, а потом одна продолговатая - на обязательный 'Отче наш'. И дальше в том же порядке... Ты идешь?
– подал он мне руку.

– Иду. Мне надо немного поработать, - замерла я, уже подогнув ноги, и ошарашено открыла рот.
– Это что за...

– Ты чего?

– Нечисть у садовой калитки. Охранка на нее сработала... впервые, - тихо произнесла я и ухватилась за руку Ветрана.

– Угу... Постой здесь, - потянулся тот за серебряным мечом, лежащим на крыльце.

– Ветран, погоди. Я, кажется, знаю, кто это может быть и от кого.

– Опять твои знакомые?
– скривился воин духа.

– Ага. Теперь уже наши общие, - ответила я ему тем же, и первая запрыгала вниз по ступеням.

И точно - Хоун, собственной 'трухлявой' персоной, обиженно потирающий о бок трехпалую лапу, встретил нас с той стороны. Да, ума у коряжника нисколько не прибавилось. Кто ж за калитку мага без предупреждения конечностями хватается? И какая ж молодец моя тетушка. Только вот зачем ей такая сложная охранка в благоприятном с точки зрения безопасности Мэзонруже? Очередная загадка.

– Здравствуй-те, - узрев зажатый в руке Ветрана серебряный меч, попятился бес.
– Я к вам от хозяина.

– И тебе не потопнуть, - выжидающе замерла я, прищурившись на откровенные мытарства коряжника.

– Мой хозяин... он, это... велел вам...
– кинул бес в меня быстрым раскосым взглядом и испуганно присел в траву.
– Я не то хотел сказать, госпожа маг! Мой хозяин велел мне пригласить вас к себе сегодня после первой звезды.

– Это еще зачем?
– оторвался воин духа от забора.

– Так госпожа маг сама ему...

– Все правильно, Хоун, - поспешила я вмешаться в разговор.
– Ветран, я тебе позже объясню, а ты давай обратно и... я буду...

Небо к ночи действительно вызвездилось, стряхнув на землю густые облака. И безучастно сейчас наблюдало за тем, как движутся в этих туманных облаках, по одной исчезая в черноте леса, три маленькие фигурки: мужская, женская и котовья, обозначенная лишь кончиком качающегося, как поплавок хвоста. Я, конечно, предлагала умнику переместиться к себе на руки, но тот гордо отказался, наглотавшись липкой влаги до беспрестанного чиха. Тоже, видимо, дуется. А не надо было встревать со своими пятью желудями(4), когда двое на ладный злотень(5) ругаются. Груша же молчала... Да и мне, по правде сказать, тоже следовало кое-где воздержаться. Хотя, почему? И почему я должна нарушать собственное слово только оттого, что дала его представителю нечисти? Подумаешь, сложные у нас с Бухлюем отношения. Так надо же их снова налаживать. Ведь мне в этом месте жить. В конце концов, присутствуют и практические интересы, для меня, как для девушки самостоятельной тоже немаловажные... Только зря я Ветрана 'Божьим набалдашником(6)' назвала. А теперь вот иду и прямо зрительно ощущаю, как у него дым из ушей валит от безмолвного негодования.

– А-ай!.. Да чтоб тебя амфорным узлом(7) завязало! Ведь сколько лет хожу, столько и спотыкаюсь! Да чтоб по тебе стадо коров пробежалось в оба конца! Да чтоб...
– вытаращила я глаза и с изумлением пронаблюдала, как злополучный каштановый корень, перекинутый через тропку, медленно втягивается в землю...
– Давно бы так, - стараясь сделать вид, что именно так оно, обычно и бывает, распрямила я спину и нервно одернула кофту.
– Что?!

– Ничего, - тоже стараясь сохранить равнодушие, покачал головой воин духа и развернувшись, пошел дальше по дорожке.

– А-афь! Да-а... В гневе ты стдашна. Даже дедево испугалось... А-афь!

– Должен же хоть кто-то отнестись ко мне всерьез, - еще раз взглянув на рытвину в месте бывшего барьера, припустила я вслед за мужчиной.

– Ну-ну. Если ты и в это неспокойное место в таком же состоянии нагдянешь, то слово свое деджать уже не педед кем будет.

– Это почему же?
– хмуро уточнила я.

– А кто ж педед ухой отчитывается? Ты ж пдуд вскипятишь... А-а-аффь!

– Вот и помолчи, остроумник. Зачем вообще за нами увязался?

– А мне тепедь, после встдечи с... а-афь! Пдиздаком и бешенным сапожным кобелем ничего не стдашно, хоть на погост пдохаживаться сдазу после пдуда... Стася, а это что там... светится?

– А это нам ориентир в ночи приготовили, - обогнула я притормозившего на берегу Ветрана и остановилась напротив вышедшей на встречу русалки. Девушка в просторной рубахе, уже знакомая мне по Ильину дню и еще ближе знакомая воину духа, кокетливо глянула на мужчину и убрала со лба жидкую прядь. Рой светлячков, кружащий над ее вытянутой рукой, тут же вдрызг разлетелся: