Сотая бусина

– Здравствуй, магичка, человеческий воин и...
– опустила она глаза к ботинкам Ветрана.
– досточтимый баюн. Хозяин Чилимского пруда ждет вас, - и сделала шаг в сторону.

О-о! А главного то я и не заметила. Бухлюй, нарядившийся по такому случаю в короткие штаны с узкой помочей через плечо, по свойски протянул мне пятерню:

– Доброй ночи, Стася. Да ты никак со всем семейством?
– бросил он насмешливый взгляд на моих сопровождающих.
– А что, две головы хорошо, а четыре, куда лучше. Присядем?
– проявились тут же, у самой кромки воды, поставленные друг напротив друга скамейки.

Я плюхнулась на ближайшую, оказавшуюся не то что сухой, но даже теплой. Водяной умостился напротив, а умник нахально приткнулся ко мне боком. Ветран же занял позицию прямо за нашей с котом скамейкой и скрестил на груди руки. Не иначе статуя с серебряным мечом на поясе.

– Что у тебя стряслось?
– провожая взглядом зашедшую за спину хозяина русалку, нарушила я общее молчание.

– А почему сразу стряслось?
– попытался улыбнуться Бухлюй, но потом, вдруг, с чувством хлопнул ладошкой по сиденью.
– Э-эх, да что уж там? Перед тобой ли мне дипломатию разводить? И, правда, беда у нас, Стася. Иначе я и не вспомнил бы про твою... услугу.

– Заболел кто-то? Агнесса?

– Не-ет! Все здоровы... Тут другое дело, - испытующе глянул он на Ветрана.
– Он ведь не наш, Стася?

– Я из Бередни, - подал голос воин духа.

– Ой, йёшеньки. Это там, где Петля?

– Да.

– Ага... Бывал я в молодости в ее верховьях, - мечтательно оскалившись, почесал детина пятерней грудь.
– Красивые у вас там места и речницы(8) тоже красивые. С норовом, как и положено... Так о чем это я?..
– бросил он быстрый взгляд на туманную водную гладь и вмиг сделался серьезным.
– Я так думаю, что раз тебя...

– Ветран меня зовут.

– Ага... Раз тебя, Ветран, Стася сюда привела, то тебе доверять можно и буду говорить все как есть... Ты ведь, Стася не знаешь, почему мы с прежнего нашего обиталища сорвались?

– Нет, - отрицательно мотнула я головой.

– Так вот. Есть рядом с тем местом, где в Шалбу впадает Коча закуток один живописный. Поля да пастбища вокруг, а там, в рощице ясневой пруд небольшой. И жилось нам в том пруду много лет вольготно. Вдали от деревенек и назойливых рыбаков, пока не построили рядом маслобойню. Первый ее хозяин не шибко к работе радел. Он, как мне...
– обернулся Бухлюй к своей охраннице.
– подруги мои рассказывали, деньги от отца получил в наследство и с какого-то перепугу в маслоделы решил зачислиться. Лет пять помыкался, а потом все хозяйство продал. А купила его одна дама из столицы. И вот тут то и закончилась наша спокойная жизнь...
– замолчал, вдруг, водяной.
– Поначалу она сама со своими подружками в полнолуния купаться повадилась. Это еще ничего, а местами даже... в зависимости от фигур подружек ее, - похабно добавил Бухлюй.
– Верещали, конечно, но из воды не вылазили. Я думал, вот смелые бабы, а оказалось, Стася, что все гораздо хуже.

– Культ 'Водяной лилии'?

– Ага. Он самый. А хозяйка маслобойни была у них главной жрицей, 'Золотой лилией'... Это забавы такие человеческие, от скуки придуманные, - вежливо пояснил 'неместному' Ветрану Бухлюй.
– Сами к магии никакого отношения не имеют, а представляют себя чуть ли не алантами. Дошло до того, что стали они к моему пруду девственниц водить. Приведут, привяжут к дереву на всю ночь, а сами смоются. Девка орет призывно, пока дурман ритуальный не выветрится, а потом зябнуть начинает. Мои русалки ее отвяжут, пошипят в назидание и маршрут правильный зададут, а в следующее полнолуние уже новую тащат. У меня не семейная жизнь началась, а сплошные скандалы. Но, как оказалось, и это еще ничего было, пока однажды, через год, уже в конце сентября у них на маслобойне какой-то праздник не случился и точно, не Уроженье. Хохотали всю ночь и в масках голые скакали, а потом... потом к нам мертвячку скинули... под утро.

– Жертвоприношение?

– А кто его знает?
– понуро мотнул головой водяной.
– Может и оно, а может и что другое. У нее все тело ножом было истыкано и воняло какими-то...

– ... ритуальными благовониями, - закончила я за Бухлюя.
– Все ясно... И через сколько дней к вам Прокурат нагрянул?

– Ха! На следующее утро. Хорошо там маг воды дельный оказался. Мы ему тело выволокли. Он по нему сразу определил, без некромантов, что к чему. А нам тогда напутствие дал - в дальнюю дорогу. И чем дальше, тем лучше. Потому что дама эта, 'хобья лилия', на расследовании все на меня валить начала и еще неизвестно, чем бы дело кончилось... Вот так мы и оказались в Чилимском пруду, - невесело усмехнулся водяной.
– А теперь...

– Бухлюй, где тело гнома?
– прямо посмотрела я детине в глаза.

– Стася, - вдруг, часто задышал водяной, широко разевая рот. Русалка из-за его спины метнулась в сторону воды, и через секунду плеснула ее из ладоней в лицо своего хозяина.
– Стася... Это не мы его...- слизнул тот длинным раздвоенным языком капли.

– А кто?

– Н-не знаю. Скинули на рассвете уже окочуренного с северного берега. С самого высокого места. А тело... Тело мы... Его никто теперь не найдет, - с вызовом посмотрел на нас детина.

– Почему, Бухлюй?

– Потому что это вам не жертвеница рядом с логовом сумасшедших баб, а настоящее смертоубийство. А я больше не хочу, Стася, перетаскиваться в другое место за кровь на чужих руках.

– Этот гном из Бадука, - постаралась, как можно спокойнее начать я.
– Про его исчезновение я сегодня узнала случайно, от своей соседки. И она сказала, что завернул он в Мэзонруж к родственнику, по пути из Либряны домой, но, по дороге сюда исчез. Скажи, при нем что-нибудь было?

– Одежда добротная, обувка и знак какой-то приколот к кафтану.

– А что за знак?

– Ой-й...
– сморщился Бухлюй, пытаясь припомнить.

– Меч и наковальня, - вставила из-за его спины русалка.

– Оружейный цех, - в ответ покачала я головой.
– Деньги, вырученные за проданный товар, значит, пропали. А по поводу причины смерти есть выводы?

– Выводы?.. То, что руки у него были связаны еще при жизни, а потом от пут избавили, точно.

– Следы магии?

– В этом смысле, чистый... Даже слишком чистый, - недоуменно скривился Бухлюй.
– Такое чувство, будто его 'вылизали', аж свечение посмертное сняли.

– Ясно... А теперь главный вопрос. Чего вы от меня-то хотите?

– А действительно, - продрал голос, уже давно переставший чихать умник.
– Вы ж все концы в воду спрятали? Значит, бояться нечего.

– Они, Анастэйс, хотят, чтобы ты нашла им убийцу гнома, дабы впредь у него не было искушения так от обличающих доказательств избавляться. Ведь очень же это просто, зная о репутации пруда - скинул сюда труп, а все остальное за него другие сделают и действительно, концы в воду. Так, хозяин?
– с усмешкой закончил воин духа.

– Приятно иметь дело с умными... собеседниками, - не весело оскалился водяной.
– Да. Именно этого мы и хотим. Потому что, какими бы мерзопакостями нас не считали, хоть здесь, хоть...
– глянул он из подо лба на меч Ветрана.
– в Бередне, мы хотим жить спокойно и тихо. А то, что иногда бывает... раз в году, так уж, звиняйте. И меня и моих...

– Я, Нилда и моя подруга, Виша, - вдруг приложила тонкую руку к груди русалка, - просим простить нас за попытку убийства. Так это на вашем языке называется...