Сойти с ума

Тот день, когда мама принесла Чарону пряничные домики, стал последним днем его счастливой жизни. А для родителей стал вообще последним днем их жизни.

В крепости долгие дни таился предатель, он и пропустил в заснеженный город чужаков. Северян.

На глазах у мальчика убили его славную и красивую маму. Отец продержался чуть дольше. Хороший управленец, но слабый воин. Валарет не смог защитить свою семью.

Когда трое северян закололи герцога, маленький Чарон запрыгнул на спину одного из напавших и перерезал ему горло.

Старший Волфуорт подарил сыну охотничий нож на десятилетие, всего лишь несколько недель назад, чем вызвал неудовольствие Кити.

Наверное, мама больше не сердится на папу, – думал Чарон, рыдая и завывая, после того, как убил этим самым ножом всех трех пришлых.

Позже он скажет, что северян в его доме убили защитники крепости.

***

– Боже, Чарон! – изумленно глядела на герцога графиня. – Как же ты справился с этим?

– Меня забрал дядя. Двоюродный брат мамы, – усмехнулся мужчина, впрочем, невесело. – Он был небогат и успел хорошенько распотрошить мое наследство. А в день моего восемнадцатилетия задумал избавиться от меня.

– Зачем, Чарон? – понимала теперь Бригитта, отчего зачерствело сердце генерала.

– В восемнадцать лет я мог начать самостоятельно распоряжаться всеми своими финансами и недвижимостью. Дядя остался бы не у дел.

– Что он сделал?

– Преподнес подарок к дню рождения. Пригласил поохотиться на оленей. Только вместо оленей вывел меня к берлоге белого медведя. Как позже выяснилось, дядя прикармливал зверя. Я должен был стать обедом хищника.

– Твой дядя поступил отвратительно, – совсем по-новому смотрела девушка на герцога Волфуорта. – Ты убил зверя?

– Нет. Я бы не успел. Меня спас Эрнис.

– Эрнис Лаварэнц? Твой друг?

– Тогда он еще не был моим другом, – краешком губ улыбнулся Чарон. – Я учился на первом курсе военной Академии, а Лаварэнц на втором. Мы едва были знакомы. По чистой случайности, Эрнис в тот день находился неподалеку, устраивал себе пешие походы на выносливость и при себе держал факел на случай, если стемнеет раньше, чем он вернется из похода. Его реакция спасла мне жизнь. Эрнис зажег факел и бросил огнем в зверюгу. Испуганный и озверевший медведь накинулся на моего дядю. Я не желал ему смерти, но дядю было не спасти. Медведь его разодрал, а мы с Эрнисом еле унесли ноги.

– Теперь понятна ваша дружба, – искренне жалела Бригитта герцога. – Чарон, ты был откровенен со мной, я тоже хочу тебе кое-что рассказать, – решилась она. – О тайне леса. Только не здесь, не сейчас. Это надо показать.

– Завтра? – встал Волфуорт так близко к девушке, что она отступила, прижалась спиной к валуну.

– Завтра, – попыталась Бригитта придать храбрости своему голосу. – Отведу тебя в одно очень важное место.

Герцог собирался повторить то, что уже сделал однажды, а именно – поцеловать графиню. Но насторожился и быстро отвернулся от желанной девчонки.

– Телега. В ней трое, – сообщил он.

– Мы будем просто наблюдать? – шепотом спросила Бригитта, хотя, конечно, никто из тех, кто расположился в телеге, не мог услышать ее.

– Нет. Ты останешься здесь, а я спущусь вниз и послушаю, о чем они будут говорить.

– Чарон, я не останусь тут одна, – возмутилась девушка.

– Так будет лучше, Бригитта. Тебя никто не увидит, а мне ничто не угрожает.

Действительно ведь не угрожает, – всматривалась она в приближающуюся повозку.

Всего-то три человека. Он с таким количеством расправлялся уже в десять лет.

– Хорошо. Я подожду, – отступилась она от первоначального твердого намерения идти с ним.

Северяне провели у складов не так уж и много времени, но девушка все равно извелась от напряжения и страха за Чарона. Она боялась, что он обнаружит себя.

Прибывшие открыли одно из помещений и втроем зашли внутрь. Герцог скользнул вслед за ними.

А вдруг они его заметили? Почему ничего не слышно? Почему никто не выходит? – вытягивала Бригитта шею, боясь чего-нибудь упустить.

Наконец вышли двое из троицы. Мужчины вынесли ящики и водрузили их на телегу. Затем вернулись и вновь с ящиками. Графиня разглядела, что в них лежало. Зимняя одежда болотного цвета, скорее всего, ватники и штаны, такие же, в которые были одеты жители разлома во время нападения на восточное поселение скаженных.

Когда телега была наполнена почти доверху, в поле ее зрения появился Чарон. Он улучил подходящий момент, чтобы убраться из помещения.

Северяне заперли склад и уехали в обратном направлении, не подозревая о присутствии поблизости парочки южан.

– Спускайся, – позвал ее герцог. – Только осторожно, не спеши.

Легко сказать – не спеши, когда тебе не терпится узнать новости. Бригитта практически спрыгивала с выступа на выступ под недовольные окрики Чарона.

– Что-нибудь интересное услышал? – отмахнулась она от гневной тирады по поводу безрассудных девчонок.

– Северяне готовятся к нападению на Югтаун. Собираются отбить у нас золотые прииски.

– Когда? – заволновалась Бригитта, что война может затронуть ее родителей и братьев.

– Через три недели. Но теперь на нашей стороне есть козырь – мы знаем о вражеских планах.

– Ты сообщишь королю? – спросила и удивилась. Она не хотела, чтобы герцог Чарон Волфуорт ушел. Она хотела, чтобы он остался.

– Обязательно.

Следующим утром, сразу после завтрака, графиня Янссен отвела Чарона к сердцу Скаженного леса – к дереву иллюзий.

– Оно дает силу всему лесу, питает его магией, – поведала она герцогу то, что когда-то рассказал ей Доббин Модсли. – А само подпитывается незамутненной энергией скаженных.

Чарон восхищенно глядел на изумительную панораму. Он даже и представить не мог, что так бывает по-настоящему. Раскидистое древо с искривленным толстым стволом, разноцветные листья переплетены с иголками, мощные корни обхватывают каменный островок и уходят наполовину в воду, наполовину в лед. Тут вообще всего было наполовину. Лето сменялось зимой, осень весной, гладкая искристая вода делила пространство с холодными льдинами. Такое странное озеро со странным деревом в самом его центре.

– Потрясающе, – в одном слове выразил он поток эмоций, овладевавший всеми, кто когда-либо видел подобное чудо.