Стихотворения и поэмы

193. «Ты девочкой с глазами золотыми…»

Ты девочкой с глазами золотыми Приснилась мне на берегу морском, В твоих руках под ветром щепки стыли, Что, насбирав, ты относила в дом. Вдруг всё забыв и сердцу лишь внимая, Круженье пен бесчисленных следя, Сидела ты, колени обнимая И горизонт глазами обводя. Сквозь вихри пен и темные просторы Ты постигала радость впереди, Как той щепы родной и мокрый ворох, Что ты несла, прижав к своей груди. …Ты женщиной прекрасной и усталой Стоишь сейчас на дальнем берегу, С печальными и тонкими устами, Чей сладкий свет забыть я не могу, И, побледнев, угрюмо, как немая, В круженье дней бесчисленных глядя, Сама себя подчас не понимая В холодных искрах темного дождя, Томясь бедой, устав от лиц и споров, Что б ты дала за тот далекий дом, За той щепы родной и мокрый ворох, За девочку на берегу морском. 1939

194. «Ты не думай о том, как тоскую я в городе зимнем…»

Ты не думай о том, как тоскую я в городе зимнем, И высокие брови не хмурь на чернеющий снег. Ты со мною всегда: и в снегах, и под пламенным ливнем. Улыбнись, моя гордость, ты поедешь навстречу весне. Ты увидишь ручьи как впервые, мальчишески рыжие рощи, И взъерошенных птиц, и травы полусонный узор, Всё, что снится тебе, будет сниться теплее и проще. Ты любимое платье наденешь для синих озер, Ты пойдешь вдоль канала, где барки над тихой водою, Отдохнешь среди улиц, где тихо каштаны цветут, Ты очнешься одна — в тишине, далеко, чуть усталой, простой, молодою, Удивленно впивая такой тишины чистоту. 1938

195. «Хочу, чтоб стих был тонок, словно шелк…»

Хочу, чтоб стих был тонок, словно шелк, Не для того, чтоб в шепот перешел. Но я сейчас сжимаю стих в комок Не для того, чтоб он дышать не мог, А чтобы счастья полная строка Теплела где-то жилкой у виска, А чтобы стих, как свернутый клинок, Блистая, развернулся бы у ног. Ты грустно скажешь: не люблю клинков, И без стиха есть жилки у висков. Постылый блеск о стены разобью, Я строки дам клевать хоть воробью. Я их заставлю будничными быть, Как та тоска, которой не избыть, Та, чей озноб легко на горло лег, Чтоб уж не стих, а я дышать не мог! 1937

196. ОДНАЖДЫ ЛЕТОМ

Ты думаешь, я забываю О мире, кипящем ключом, Испания — та, боевая, — Ты думаешь, мне нипочем. Стучат ее битвы и казни О песни старинную честь, Но слов торопливых и праздных Не может язык произнесть. Я тем не обижу героя В скользящем воздушном бою, Что вижу сквозь битву порою Простую улыбку твою. Сквозь все самолетные звезды, Какими гордится страна, Я вижу и то, что, как воздух, Как свет, ты бываешь нужна. Какие ж на это запреты? И чем эта правда плоха? Я верю в испанское лето И в позднее лето стиха. Я падал, как падает долго Пилот на глубин острие, Лишь бешеный ветер восторга Держал равновесье мое! 1937

197. НАД ФИНСКИМ ОЗЕРОМ

Светят звездные ложбины На песчаный на откос, Веет холодом чужбины Пункахарью лунный лоск. Из-под весел искры брызнут, Белой выгнутся дугой, Я тоскую по отчизне, По воде совсем другой — По родной, широкоплечей Невской чистой быстрине, И другой мне снится вечер — У тебя на стороне. И другой воды изгибы, Где река всего пестрей, Где мелькают в ней, как рыбы, Отраженья фонарей. Где, моих ночей истома, Ты проходишь весела, Словно слышу смех знакомый В плесках синего весла. Словно в лодке той высокой Ты появишься в ночи, Словно прыгнешь на песок ты, Легких ног не замочив. 1937

198. «Твой день в пути извилистом…»

Твой день в пути извилистом Увижу как во сне, Тенистый, или тинистый, Иль меловой вполне. Ты не поверишь ярости, С какой придет беда, Что высшей станут радостью Сухарь, ночлег, вода, Что тиной всё затянется, Что друг в постылый час И в бегстве не оглянется Иль сам тебя предаст. Заплачешь на излучине Дорог в пустой ночи, Блеснут земли замученной Зеленые лучи. И, загнана пространствами, Ты вспомнишь среди тьмы, Что эту землю Францией Когда-то звали мы… Май — июль 1940

199. «Никаких не желаю иллюзий взамен…»

Никаких не желаю иллюзий взамен: Будто ночь и полуночный час, И один прохожу я по улице Ренн На пустынный бульвар Монпарнас. Под ногами кирпичный и каменный лом, Спотыкаясь, блуждаю я здесь, И на небе, что залито черным стеклом, Ничего не могу я прочесть. «То ошибка! — я ночи кричу. — Ведь она Не в Помпее жила, это ложь. Так зачем этот мрак, не имеющий дна, Этот каменный, пепельный дождь? О, не дай же ей, ночь, погибать ни за что, Разомкнись и ее пожалей, Беспощадной светящейся лавы поток С пикардийских вулканных полей». Май 1940

200. «Пусть серый шлак…»

Пусть серый шлак Перегорит в мученьях, Прольется вновь Металл — огня дитя, — Раз ты вошла Во всё столпотворенье Моих стихов, Их жизнью не шутя, — Возьми мой стих, Дымящиеся строки… Ковал, любя, Багровый их булат, Я сделал их В часы моей тревоги, Они тебя В тревоге защитят! 1939

ГОРЫ 1938–1940

Горы кавказские для меня священны…

М. Лермонтов

201. «Крутой тропою — не ленись…»

Крутой тропою — не ленись — К лесам таврарским подымись, Взгляни в открывшуюся высь — И ты увидишь наяву Не снившуюся синеву. Не позабыть, пока живу, Долин сванетских синеву. Перед такою синевой Я был когда-то сам не свой. Перед такою синевой Встань с непокрытой головой… 1940

202. «Я снова посетил Донгузорун…»

Я снова посетил Донгузорун, Где лед светил в реки седой бурун. Остры, свежи висели вкруг снега, Я видел: жизнь моя опять строга, И я опять порадовался ей, Что можно спать в траве между камней, И ставить ногу в пенистый поток, И знать тревогу каменных берлог. В глуши угрюмой, лежа у костра, Перебирать все думы до утра. И на заре, поднявшись на локте, Увидеть мир, где все цвета не те… 1939

203. ЭЛЬБРУС С БЕЧАСЫНА

…Намеченный смело Над зыбью полей Светящимся мелом По аспидной мгле… Вычерчивал мастер Во весь небосклон Его, как на части Разбившийся сон. Чертил он и правил Снега, как рассказ, И гору поставил И вывел на нас. И падал кусками И сыпался мел, Но гору на память Он кончить сумел! 1940