Страхолюдие

Рядом с растоптанным пенсне стоял подсвечник, в котором догорала одна свеча. Струйка алой крови сочилась маленьким ручейком из его разрубленной грудины и еще продолжала пульсировать.

Шок, стресс, истерика - все это детский лепет! Это ничто, в сравнении с тем, что творилось в душах и в мозгах несчастных женщин. То был припадок психопатической агонии, на фоне смертельного ужаса. Кошмар деформировал абсолютно все функции организма. Собственно говоря, такое вряд ли возможно описать и, не дай Бог такое пережить лично.

В леденящих объятиях страха дамы даже не заметили, как очутились на лестнице: тут их остановили спешащие на крик Эскот и Кортнер. По невменяемому виду - Засецкая с дочерью походили на умалишенных - мужчины догадались: стряслось нечто вопиющее. Они препроводили в смерть перепуганных дам вниз, усадили на канапе, и приложили немалые усилия, прежде чем добились мало-мальски вразумительных пояснений. Собственно, от Сарры кроме вытья вообще ничего нельзя было добиться. Баронесса же, хватая ртом воздух, как рыба, только и канючила одну фразу - "Та-ам А-Алиса и-и-и Тилобиа!"

Эскот, не церемонясь, тормошил Засецкую за плечи.
– Что с доктором!? Где Аливарес!?
– Но та лишь рыдала, трясла головой, и твердила: - "Та-ам А-Алиса и-и-и Тилобиа!"

В конце концов, Кортнер не выдержал.
– Бэри возьмите кочергу и немедленно наведаемся наверх; сами разберемся, что там творится.

Режиссер некоторое время колебался. Но когда увидел, что американец, презрев страх, вооружился трофейным кинжалом и уже самостоятельно поднимается по лестнице, он более не стал мешкать и последовал за ним. Режиссер прихватил со стола последний подсвечник, поэтому холл за его спиной - по мере того как он поднимался по ступеням - все более погружался во мрак. Оставшиеся внизу дамы стерпеть такого были не в состоянии, поэтому рванули следом: они догнали мужчин уже на балкончике. К этому времени баронессе удалось восстановить некоторые функции организма, что благоприятствовало более внятной речи: Засецкая теперь могла в доступной форме изложить, что же явилось причиной истерики. В виду такого поворота событий, прежде чем войти в коридор, джентльмены предпочли прямо на лестнице выслушать историю, которая в их сознании выглядела парадоксальной дикостью.

– Но это, право же, абсурд! Мы все знаем, что произошло с миссис Кармайн. Дикари даже чуть не подстрелили Аливареса, когда он попытался снять ее голову с шеста.

– Послушайте, Эскот, я прекрасно понимаю: мои слова звучат нелепо. Но я еще пока в своем уме.- Засецкая посмотрела на дочь.
– Сарра, ты видела Алису Кармайн?
– Продолжая хныкать, девица утвердительно кивнула.
– Ты видела ее с головой?
– Та кивнула вторично.
– Ну вот, не могло же нам обеим померещиться.

– Я не отрицаю, что вы кого-то видели. Но, возможно, при слабом освещении вам показалось? Может, то была не Алиса?

– Ах, оставьте, Эскот, я на сто процентов убеждена - там, в спальне, лежит супруга мистера Кармайна. И Антонио... Боже... такой жизнерадостный, умный Антонио. На его мертвое тело, с резаком в груди, мы наткнулись у самой двери. Его лицо так жутко исказили боль и ужас...

Режиссер с американцем неморгая смотрели друг на друга, пытаясь переварить услышанное.

– Это непостижимо! Ну, как могло такое приключиться!? Мы ведь обшарили весь этаж, - Кортнер неистово чесал затылок, - там не было ни души...

– И, между прочим, - обратился Эскот к Засецкой, - почему, в таком случае, никто не слышал шума борьбы? Наверняка вы и сами понимаете, что док просто так бы не сдался.

Кортнер присел на корточки и оперся спиной о балясы.
– А с Алисой Кармайн не вяжется, хоть ты тресни - черт меня дери. Что это; живой труп или призрак? Или мы все сошли с ума?
– Спустя минуту всеобщих раздумий, он шустро подскочил на ноги.
– Ну хорошо, господа, сейчас мы это и выясним - пропади оно все пропадом.

В коридоре второго этажа торжествовала тишина. Писатель осторожно выглянул из-за откоса и пугливым взглядом пошарил по замкнутому пространству. Пронзая тьму путем визуального контакта, зрение зафиксировало слабенькое свечение; где-то в самом конце коридора, вероятно, чадил огарок свечи. Сознание ничего не насторожило, и взмахом руки Кортнер дал команду остальным.

Где-то сзади скрипнула половица. Напряженные мужчины, как по команде обернулись; грозно выставив вперед свое оружие.

– Извините, я нечаянно.
– Еще всхлипывая, робко пропищала Сарра.

Добравшись до открытой двери в спальню, они обнаружили подсвечник с одной догорающей свечой, лужу крови: и только. Труп доктора исчез, аналогично, как и пенсне. Кортнер саркастически хмыкнул, и отправился осматривать покои.

– Прошу вас пройти сюда!
– Прозвучал из комнаты его хрипловатый голос, заставив очнуться баронессу с дочерью - дамы недоумевающее сверлили на полу пустое место.

В спальне тоже никого постороннего не оказалось, окно было по-прежнему заперто, а на диванчике все так же покоились серебристые подушечки: аккуратно сложенный плед лежал на подлокотнике.

– Ну и, где ваш живой труп?
– Американец кончиком кинжала сбросил на пол одну подушечку.

– Алиса Кармайн находилась тут, я вам клянусь! Сарра, скажи, что я не лгу!

Но вместо этого дочь с выпученными от испуга глазами, вдруг, отпрянула к двери: Девушка мычала точно теленок и тыкала дрожащим пальцем куда-то в пол у дивана, из-под которого выползла отвратительная сороконожка. Засецкую будто током шибануло. Не растерявшись, Эскот ловким движением пристукнул тварь кочергой, превратив в кашеобразное месиво с подергивающимися лапками.

– Вот! Видите!
– Возликовала баронесса.
– Я говорила: это та тварь которая выползла из рта Алисы Кармайн.

– Ну, хорошо. Если хоть на какое-то мгновение допустить, что на этом месте вам явилось привидение миссис Кармайн - к чему я лично отношусь скептически, то, в таком случае, куда девался док?

– Не знаю, мистер Эскот, я не ясновидящая.

– Джентльмены, - все обернулись к Сарре, - но где же граф?

– А ведь действительно, как же мы про него забыли?
– Седовласый американец собрал на лбу все морщины, какие у него были.
– Скорее поспешим, проверим.
– Он первым выбежал в коридор.

Однако, ни в соседних апартаментах, ни в остальных, Аливареса не оказалось. Граф словно растворился, прихватив с собой труп Тилобиа и развеяв призрак погибшей писательницы. Оставалось осмотреть только лестницу на чердак, к которой все и направлялись, как вдруг Засецкая остановила несшего свечи Кортнера.

– Смит посветите вот здесь, мне показалось, что-то блеснуло.

При более детальном осмотре, на полу удалось рассмотреть маленькое пятнышко крови, рядом с первой ступенью. Американец молча поднялся с колена и направился по лестнице вверх.