Судьба

— Царская монополия… Только казенные лавки имеют право торговать водкой. Продажа спирта частными лицами запрещена.

Вдруг казаки вскочили и стали прислушиваться. На дороге послышался конский топот — он нарастал, приближался. Федор встал и увидел всадников — их было много, двенадцать человек.

— Остановись, — скомандовали казаки, наставив винтовки.

Уставшие лошади остановились. Всадники, мирно переговариваясь, охотно давали себя обыскивать — видно, привыкли. Это были подрядчики богатого купца Тихонова, проживающего в таежной глухомани. Они везли из Мачи муку для лесорубов.

Федор и Майя с попутчиками присоединились к подрядчикам — они ехали до прииска Светлого Дальней тайги. Всадники приняли на лошадей ноши пеших и Семенчика.

На шестой день караван добрался до деревни Спасская, раскинувшейся в низине возле речки Хомолхо. С трех сторон деревня зажата высокими горами, в ней мрачно и сыро, как в погребе. На тесовых крышах растут грибы, пахнет плесенью и гнилым деревом.

Жили тут золотоискатели, жили бедно и трудно. За заработанные гроши покупали себе продукты у местного лавочника еврея Хаима. У него можно было купить и одежду с чужого плеча, доставшуюся лавочнику по случаю за бесценок.

Путники решили переночевать в Спасском и немного передохнуть — благо в зимовье оказались свободные места.

Федор зашел в лавку, чтобы запастись едой на дорогу. Двое покупателей переругивались с Хаимом, брезгливо переворачивали дурно пахнущий кусок говядины. Стены лавки сотрясались от крепких ругательств.

— Ты какое мясо продаешь, мошенник? Да в нем уже черви завелись! Что же ты, скотина безрогая, делаешь? Тебя бы этой тухлятиной накормить!..

Бородатый Хаим смиренно сложил на груди большие красные руки мясника и голосом, полным благородной обиды и недоумения, говорил:

— Это плохое мясо? Говоришь, это мясо плохое? Где же ты найдешь лучшее мясо? Лучше не найдешь, клянусь. Это оно только с виду такое. А ты помой его, тогда увидишь. Отличное мясо, уверяю тебя!..

В это время в лавку вошла раздобревшая, нарядно одетая женщина с большими навыкате глазами.

— Хаим, — певуче сказала она, — сколько раз тебе говорить, чтобы ты свое мясо держал во дворе? Нашей Розочке сделалось дурно, ее рвет!..

Хаим сделал жест рукой, словно хотел предотвратить землетрясение, зашевелил бородой, показывая глазами на покупателей.

Жена, зажав рукой нос, еще громче закричала:

— Хаим, убери, тебе говорят, вонючее мясо, если ты не желаешь нашей смерти!..

— Сейчас, курочка моя, сейчас. — В голосе Хаима был мед и звон колокольцев. — Но имей в виду, мясо здесь ни при чем. Это от клозета несет…

В лавке захохотали.

Хаим столкнул с прилавка в бочку мясо, покрытое противной слизью, и выставил бочку из лавки.

— Что прикажете подать? — спросил лавочник у Федора и его спутников, вернувшись в лавку.

Заворачивая в обрывки грязной бумаги черные, твердые как камни пряники, Хаим спросил, куда добрые люди держат путь.

— В Бодайбо, — неохотно ответил Федор.

— О-о, вы идете в золотоносную тайгу свое счастье искать!

— Что-нибудь найдем, счастье или беду.

Хаим захихикал. Но в его смехе было скорее сочувствие, чем издевка.

— Кому как повезет, — вздохнул он. — В десяти милях отсюда есть зимовье. «Бойкое место» называется. Вы будете мимо его проходить. Раньше там жил еврей Фризер. Вел, как и я, мелкую торговлю. Теперь он живет в городе Киренске, у него свои пароходы, прииска. Стал купцом первой гильдии. Не иначе как бог помог ему разбогатеть или счастливый случай. А я вот уже пятнадцатый год мыкаюсь тут, ищу свое счастье, а оно, оно меня стороной обходит. Как был бедным евреем, так и остался…

— Хаим! — послышался из-за двери женский голос.

— Иду, Рахиль, иду, — сладеньким голосом отозвался Хаим, выпроваживая из лавки покупателей. У порога он взял Федора за плечо и таинственно заговорил — Ищи свое счастье. Счастье — в золоте. Не иди в лесорубы, как некоторые местные якуты. Ничего там не наживешь, кроме гроба. Золото ищи, золото!.. Мне бы золота пудов десять. Стал бы я купцом Хаимом Исааковичем Адашкиным, знаменитым на всю тайгу. Не сойти мне с места!..

Возвращаясь в зимовье, Федор думал над тем, что сказал ему лавочник. «Не иди в лесорубы…» Он и до этого слышал, что рубкой леса денег не скопишь, работа тяжелая, платят мало. А на золотых приисках можно и разбогатеть, если не пить, не гулять, не играть в карты. «Но какой из меня мот и картежник, — улыбнулся своим мыслям Федор. — Все, что заработаю, в кармане останется, глядишь, и скоплю капиталец».

III

Еще два дня Майя и Федор провели в дороге. На третьи сутки, к вечеру, они пришли к зимовью Весеннего прииска. Отсюда начиналась дорога в Дальнюю тайгу. В зимовье собралось много народа — негде повернуться, даже двор был забит людьми. Под каждым деревом сидели постояльцы — человек по шесть-семь. Одни пробирались в Дальнюю тайгу, другие возвращались обратно.

Федор со своими попутчиками приткнулись под лиственницей, стоявшей в дальнем углу двора. Ни на одном зимовье не было столько народу, как здесь. У всех хмурые, измученные лица, рваная одежда, истоптанная обувь.

К Федору и Майе подошел один из этих несчастных, по всему видно — русский, и спросил:

— Далеко идете? — и, глядя на Семенчика, сказал: — У меня тоже дома такой, как ваш. — Лицо его потеплело в улыбке. — Помощник растет. Далеко, сынок, идешь?..

— Идем туда, куда все, — ответил Федор, проникаясь симпатией к этому человеку, — в золотоносную тайгу искать свое счастье. А вы?..

Незнакомец махнул рукой:

— Я возвращаюсь назад, из Нижней тайги. Нынче летом туда собралось столько народа — тьма! И все едут, едут — конца-краю нет. Работу найти невозможно. Решил бежать. Не умирать же голодной смертью.

Федор и Майя переглянулись. Люди бегут оттуда, куда они едут. В глазах Майи появились испуг и растерянность.

— Да не слушайте вы его, — сказал пожилой лысый человек, сидящий под соседним деревом. — Это из Дальней тайги удирают. Я сам оттуда возвращаюсь. Это там — ад, а не жизнь. Среди бела дня хозяева грабят, а ночью — разбойники. Работу пока найдешь, ноги протянешь. А в Нижней тайге, говорят, лучше.

— Так я ведь оттуда, там то же самое, — ответил русский. — Невозможно найти ни работы, ни жилища.

Федор и Майя, наслушавшись этих разговоров, долго не могли уснуть. Возвращаться назад после того как пройдено такое расстояние? И куда возвращаться?.. Нет, что бы там ни было, они пойдут в Нижнюю тайгу. Другого им ничего не остается.

Под вечер следующего дня они дошли до Федосиевского прииска. Федор пошел в приисковую контору разузнать насчет работы. Вернулся он поздно вечером уставший, измученный. Майя уже стала беспокоиться.

— Где ты так долго ходил? — спросила она.

— Толкался в конторе, ждал хозяина.