Свежий ветер

Он превзошел меня в звании. И мне никак не удастся добраться до него. Я попыталась принять верное решение или, вернее, сделать единственно возможный в моей ситуации выбор, и в результате все остальные знакомые мне двери просто захлопнулись у меня перед носом, словно я просила этих перемен, словно это была моя вина.

На мгновение мне показалось, что Андерсон знал о нас с Кейденом. Он сказал, что сожалеет, что не может дать мне больше информации, будто чувствовал, что своим ответом причиняет мне боль. Но нет, он не мог знать, если только Кейден сам не проболтался, что, я не сомневалась, было исключено. Мы успешно хранили это в тайне.

А теперь «это» было в прошлом.

Однако прежде, чем я ушла, чувствуя себя так, словно вот-вот взорвусь из-за переполнявших меня разочарования и горечи от осознания, что я потеряла, Андерсон протянул мне руку со словами, что был рад видеть меня. Ответив на рукопожатие, я ощутила в его ладони какой-то металлический предмет и с ловкостью настоящего мастера своего дела, спрятала полученную вещь в рукав. Ни один из нас не подал виду, что произошло что-то, помимо обычного рукопожатия, и он лишь кивнул мне на прощание, как и любому другому солдату.

Прежде, чем вернуться на корабль, я зашла в уборную в попытке отвязаться от Джейкоба, и, уединившись в кабинке, взглянула на то, что дал мне Андерсон. Это оказалась карта памяти – маленькая, чтобы ее легко было спрятать. Я уже успела приобрести для себя новый инструметрон – на случай, если «Цербер» напичкал предоставленный мне жучками, и, загрузив данные с карты, вздохнула с облегчением, как только показалось сообщение.

«Шепард,

Если ты читаешь это послание, значит, я убедился, что это действительно ты, а не один из трюков «Цербера». Я не знаю, как это возможно, но если ты и правда вернулась из мертвых, то это лучшая новость из всех, что я получал за очень долгое время.

Кто-то пустил слух, что ты жива и работаешь на «Цербер», и я полагаю, что они сами сделали это для того, чтобы и Альянс, и Совет отвернулись от тебя, предав забвению то, что ты сделала – ведь таким образом «Цербер» мог бы заполучить тебя всю. Учитывая обстановку, я не сомневаюсь, что эта идея увенчается успехом, и сожалею об этом. Но я знаю, что ты не позволишь им победить; знаю, что ты сильнее их и умнее. Ты сумеешь сделать то, что нужно, не попадаясь в сети их лжи. Используй их по полной.

Я всегда верил в тебя, и это осталось неизменным. Уверен, что если ты работаешь с «Цербером», значит, у тебя есть на то веские основания. Просто не забывай о них. Помни, кто ты такая.

Что бы ты ни делала, я знаю, что буду гордиться тобой.

Андерсон»

Закрыв сообщение, я судорожно втянула воздух и провела ладонью по лицу, пытаясь вернуть себе самообладание прежде, чем выйти из кабинки. Он не забыл меня. И пусть Альянс повернулся ко мне спиной, но он так никогда не поступит. Я всегда могла рассчитывать на него, и, как и много лет назад, в нашу первую встречу, Андерсон верил в меня, пусть и не имел сейчас возможности сказать мне это лично. Чувствовать его поддержку после того ада, через который я прошла с тех пор, как очнулась в церберовской лаборатории, было очень, очень приятно.

Даже если все остальные предпочли забыть обо мне, у меня все равно оставалось несколько надежных союзников – людей, которые верили в меня, в то, на что я способна. И я не подведу их.

Прежде, чем покинуть уборную, я сломала карту памяти и выбросила ее в мусорное ведро; полученное сообщение все еще занимало все мои мысли. В голове начал формироваться план – пока абстрактный и нечеткий, но вполне определенный.

«Используй их по полной».

Андерсон знал меня лучше, чем кто-либо, и уж конечно лучше, чем «Цербер» с их гребаным психологическим профилем. Ему было известно о том, что случалось с теми, кто пытался играть мною, использовать меня в своих целях. Я всегда все делала по-своему. И я положу конец этому тогда, когда пожелаю, и так, как захочу. Мне лишь следовало убедиться в том, что стоящие за мной люди тоже работают на моих условиях.

Возвращаясь к стыковочному доку «Нормандии», я ухмылялась. Я покажу им, на что способна.

========== Якорь ==========

Кейден

О второй годовщине ее смерти я вспомнил лишь к вечеру того дня, которого некогда ожидал с ужасом. Неожиданно для себя я воспринял эту дату странно-отстраненно, что наполнило сердце надеждой – возможно, моя жизнь наконец-то наладилась.

Джена уже давно не снилась мне. После той ночи, когда, напившись, мне удалось уговорить самого себя покончить с этой одержимостью, я проснулся с невероятно холодной и ясной головой, как бывает после сильнейшей мигрени. Ее больше не было, мне не вернуть ее назад, а тот факт, что я продолжал жить воспоминаниями о ней, превращал меня не в мученика, а в идиота. Я отпустил ее, и с тех пор едва вспоминал о ней.

Служба на Горизонте помогала отвлечься от дурных мыслей. Годовщина крушения пришлась на первые несколько дней моего пребывания здесь, и сейчас, почти месяц спустя, я все еще был занят. Эта работа, какой бы тяжелой и неблагодарной она ни казалась, являлась важной, и я знал это. Альянс наконец-то начал предпринимать действия, пусть и незначительные на первый взгляд, против атак коллекционеров, и я был рад оказаться на передовой. Я чувствовал, что нахожусь на своем месте, хотя и скучал по настоящему бою. Ничто не сравнится с восторгом, который я испытывал, сражаясь рядом с первым Спектром человечества. Мне никогда не забыть, как она одним взглядом умела оценить обстановку и просто знала, что нужно предпринять; как моя биотика идеально дополняла ее действия. Но я свыкся с этой потерей – просто еще одно изменение в моей жизни после службы на «Нормандии». Разумеется, мало кому понравится возвращение к корабельной стряпне после того, как целый месяц питался в лучших ресторанах, но никто и не говорил, что это будет легко. По крайней мере, мое пребывание на Горизонте немного помогало.

Местные жители относились ко мне настороженно, на что имели полное право, но среди них встречались и вполне доброжелательные и даже дружелюбные люди. Время от времени находилось дело и для моих биотических способностей, но теперь вместо того, чтобы расшвыривать гетов, я помогал с поднятием тяжелых грузов и другой подобной работой. Жизнь в этой мирной колонии шла своим чередом, но я не забывал об угрозе, нависшей над ней, словно черная туча.

Хлынувший ливень заставил застигнутых врасплох людей поспешить найти крышу над головой. Я так много времени провел на Цитадели и других космических станциях, что почти позабыл о том, что такое дождь. Он больше не напоминал мне о том дне, когда я похоронил ее. Наоборот, теперь звук барабанящих по земле капель приносил мне… умиротворение, в некотором роде. Шум стоял такой, что я едва заметил, как дверь в мой маленький офис, расположенный в сборном домике, открылась, впуская Лилит, которая прикрывала голову пиджаком в попытке хоть немного защититься от ливня.

– Ты в порядке? – спросил я, глядя, как моя гостья, убирая с лица мокрые волосы, пытается отдышаться после бега. Она кивнула в ответ и, устало улыбнувшись, повесила пиджак на спинку стула.

– Промокла до нитки, - призналась Лилит, пожав плечами и переводя дыхание. – Получила по заслугам – следовало все же уточнить прогноз погоды, прежде чем выходить из дома. – Она перевела взгляд с кучи планшетов на рабочем столе на меня. – Я ведь не мешаю тебе, да? Уверена, что сумею добежать куда-нибудь еще, если ты занят. Просто твой офис оказался ближайшим…

– Не волнуйся, - покачал я головой.
– Из-за неисправного сигнального буя мне все равно нечем заняться. Меня заверили, что ремонтные работы займут пару часов, но это было еще вчера, а я до сих пор сижу без дела.

Девушка одарила меня понимающей улыбкой.

– Полагаю, ты не привык к подобному. У нас нет тех средств, которыми располагает Альянс.

– Проблема не в средствах, а в их тамошнем рабочем – от него нет никакого толку. Ума не приложу, зачем его туда направили.

– Полагаю, всем колониям не может везти так, как нашей, да?