Танцоры в конце времени

Донна Изабелла улыбнулась ему.

– Я из Испании, - сообщила она.
– Если вы знаете, я танцую экзотические танцы.

– Восхитительно! Латы причинили вам не слишком много беспокойства?

– Маленькие люди-чудовища? О нет. Они, как мне кажется, очень весело развлекаются с полицией.

Мистер Гаррис трясущейся рукой налил себе большой фужер шампанского и, не предложив вина никому другому, быстро выпил его сам.

Миледи Шарлотина поцеловала в щеку миссис Ундервуд.

– О, вряд ли вы догадываетесь, какие волнения причинили нам всем, хорошенький предок. Но ваш собственный век, кажется, тоже не без развлечений!

– и присоединилась к Епископу Каслу за столом.

Герцог Королев громко восторгался по поводу плюща и золоченых украшений ресторана.

– Я решил сделать такой же, - объявил он.
– Как ты говорил, Джерек, он называется?

– Кафе “Ройяль”.

– Он расцветет снова в Конце Времени, в пять раз больший по размеру!
– провозгласил Герцог Королев.

В середине зала раздавались, чередуясь, приглушенные крики “Феркит!” и “У-у!” Ни бригада инспектора Спрингера, ни экипаж капитана Мабберса, казалось, не одерживали верх. Было перевернуто еще несколько столов.

Герцог Королев тщательно изучал форму полицейских.

– Такое случается каждый вечер? Наверное, Латы - новое дополнение к их программе?

– Я считаю, что все их прошлые достижения - обычные пьяные драки, - сказал мистер Джексон.

– Кафе широко известно, - объяснила донна Изабелла сильно заинтересовавшемуся Епископу Каслу, - своей богемной клиентурой. Оно менее чопорно, чем другие рестораны того же класса.

Раздался странный воющий звук, последовала ослепительная вспышка света - и под потолком повис Браннарт Морфейл в упряжи пульсирующих желтых лучей, с двумя быстро вращающимися дисками на спине, готовый столкнуться с большой хрустальной люстрой. Его уродливая ступня болталась взад и вперед, а сам он дергал часть упряжи около плеча, испытывая, очевидно, трудности в управлении машиной.

– Я предупреждал вас! Я предупреждал!
– кричал он с потолка срывающимся визгливым голосом, используя собственный транслятор. Голос то повышался, то затихал.
– Все эти манипуляции со Временем создадут хаос! Ничего хорошего из этого не получится! Остерегайтесь! Остерегайтесь!

Даже полиция и Латы прервали битву, чтобы посмотреть вверх на шумное привидение. Браннарт Морфейл с воплем перевернулся спиной вниз, махая руками и ногами.

– Опять эти проклятые пространственные координаты, - пожаловался он потолку. Дернув за упряжь еще раз, он перевернулся так, что смотрел теперь вниз, плавая на животе. Громкое жужжание, издаваемое дисками, становилось все выше и неровнее.

– Единственная машина, которую я умудрился заставить работать, чтобы попасть сюда. Глупая идея девяносто пятого столетия! А-о!
– И он снова оказался на спине.

Мистер Ундервуд внезапно стал очень спокойным. Он стоял, рассматривая Браннарта Морфейла через пенсне. Губы его иногда шевелились, лицо было очень бледно, тело напряжено.

– Это твоя работа, Джерек Корнелиан!
– Один из дисков перестал работать, и Браннарт Морфейл заскользил вбок вдоль потолка, стукаясь о люстры и заставляя их звенеть.
– Разве можно было проделать такие неконтролируемые прыжки сквозь Время, не вызвав ужасающие вихри в мегапотоке! Посмотри, что случилось здесь. Я пришел, чтобы остановить тебя и предупредить! А-а-а!

– Ученый яростно лягнул ногой, стараясь освободиться от бархатных ламбрекенов около окна.

Тихим неустойчивым голосом мистер Гаррис разговаривал с миледи Шарлотиной, гладившей его голову.

– Всю жизнь, - рассказывал он, - меня обвиняли в том, что я публикую неправдоподобные истории. Кто теперь поверит этой?!

– Браннарт, конечно, прав, - сказал мистер Джексон, все еще стоявший, удобно прислонившись к колонне.
– Только стоило ли из-за этого рисковать?

– Рисковать?
– спросил Джерек, наблюдая, как миссис Ундервуд подошла к своему мужу.
– Я не могу понять, почему не начинает действовать эффект?

Браннарт Морфейл опять плавал свободно, но второй диск все еще не работал. Ученый впервые заметил мистера Джексона.

– А какова ваша роль во всем этом, Лорд Джеггед? Без сомнения, что-нибудь капризно-эгоистичное?

– Мой дорогой Браннарт, уверяю вас…

– Ба! Уф!..
– Диск начал вращаться, и ученого дернуло вверх и в сторону.
– Ни Джерек, ни эта женщина не должны находиться здесь, как и вы, Джеггед! Кто пойдет против Линии Времени, тот навлечет на всех нас рок!

– Рок!
– пробормотал мистер Ундервуд, не сознавая, что жена трясет его за плечо.

– Гарольд, ответь мне!

Он повернул голову и нежно улыбнулся.

– Рок!
– сказал он.
– Я должен был понять это.

Апокалипсис! Не тревожься, моя дорогая, потому что мы будем спасены.

Он похлопал ее по руке. Она разразилась слезами.

Мистер Джексон подошел к Джереку, наблюдающему за этой сценой с тревожным интересом.

– Я думаю, что, может быть, нам следует уйти сейчас, - сказал мистер Джексон.

– Только с миссис Ундервуд, - твердо ответил Джерек.

Мистер Джексон вздохнул и пожал плечами.

– Разумеется, очень важно, чтобы вы оставались вместе. Вы - такая редкая пара…

– Редкая?

– Просто удачное выражение.

Мистер Ундервуд начал петь, безразличный к словам жены. Он пел удивительно звучным тенором:

Иисус, любимец моей души!

Позволь мне к твоей груди припасть,

Пока катятся воды,

Пока соблазны еще велики.

Спрячь меня, о мой Спаситель, спрячь!

Пока не пройдут бури жизни,

Направь в безопасную гавань,

О, прими, наконец, мою душу!

– Как мило!
– закричала Железная Орхидея.
– Примитивный ритуал, который помнят только гниющие города.

– Подозреваю, что это, скорее, колдовское заклинание, - сказал Епископ Касл, проявляющий особый интерес к таким древним обычаям.
– Можно даже сказать, что это своего рода вызов священного призрака, - благодушно объяснил он благодушно потрясенной донне Изабелле.
– Они потому называются так, что их с трудом можно разглядеть. Вы знаете, они почти прозрачны.

– Как и все мы в подобных ситуациях, - развила мысль донна Изабелла, улыбнувшись Епископу Каслу, который наклонился и поцеловал ее в губы.

– Остерегайтесь!..
– стонал Браннарт Морфейл, но все уже потеряли к нему интерес.

Латы и констебли возобновили битву.

– Должен сказать, мне нравится ваше маленькое столетие, - доверительно сообщил Герцог Королев Джереку Корнелиану.
– Я понимаю теперь, почему вы прибыли сюда.

Джерек почувствовал себя польщенным, несмотря на свой обычный скепсис по поводу вкуса Герцога.